Безымянный 1-2

Тихо подойдя в десяти метрах от часовых, Алексей окинул рунным взглядом склоны оврага. На пределе видимости были замечены несколько живых и потоки явно сильно раненых людей. Алексей отошёл на полторы сотни шагов от часовых и аккуратно сполз по песчаному склону оврага. Дальше он старался идти не шумя, а то мало ли стрельнёт кто на звук. Через сотню шагов взору Алексея предстала картина: молоденькая медсестра слёзно рыдала над умирающим командиром с двумя ромбами в петлицах. Рядом на склоне сидели ещё несколько человек с разной степенью ранений. Всё бойцы были худы и вымотаны. В информационных потоках было видно, что лейтенант получил ранение в грудь и потерял много крови. Начавшаяся гангрена здоровья командиру явно не прибавила. Алексей подошёл к раненому лейтенанту и снял отвод глаз.

— Подержи немного, я помогу, — сказал Алексей протягивая карабин девушке санитарке.

От неожиданности девушка вздрогнула, но молча взяла карабин и отошла в сторону. Алексей мог работать и дистанционно, но решил, что в роли народного целителя наложение рук будет создавать нужный ему образ в глазах окружающих. Алексей полил из фляги бинты и ножом срезал их, передав санитарке. Далее, наложив руки на рану, Алексей создал эффект свечения и начал превращать осколок в чистую энергию. Через несколько минут очистив рану от гноя, грязи и убрав воспаление, Алексей принялся заживлять рану. Ещё через двадцать минут только свежий шрам напоминал о ранении лейтенанта. Алексей протянул вторую флягу девушке и сказал:

— Напои, а я займусь следующим.

Следующим оказался боец с пулевым ранением в предплечье руки. Пуля переломала кость и вылетела насквозь. Алексей парализовал раненого и, обезболив, начал снимать бинты и шину. Потом собрал и срастил кость и, вычистив рану, зарастил её до шрама.

Следующий пациент — отсечены четыре пальца кисти. Пожилой солдат, четыре треугольника на петлицах — старшина, сам снял тряпку смоченную мочой и показал Алексею со словами, что тут без вариантов.

Алексей просто усыпил его, для вида надавив пальцем на лоб и обмыв из фляги водою культю, начал выращивать новые пальцы. Полтора часа усилий и четыре новых пальца с более светлой кожей и огромные от удивления глаза окружающих. Красноармейцы молча, не задавая вопросов, смотрели на происходящее и боялись спугнуть чудо. Последние два бойца — контузия и срезанный осколком клок скальпа. Через час работы Алексей устало откинулся на стену оврага и попив воды спросил:

— Я так понимаю, что с едой у вас совсем туго?

Ответа не последовало, но по глазам было видно, что это так. Алексей достал последнюю консерву и немецкий штык и протянул санитарке.

— К сожалению банка только одна, но ближе к вечеру можно выйти на дорогу и потрясти германскую армию на еду, оружие и боеприпасы.

— Это как? — Спросил лейтенант.

— Остановим пару мотоциклов, грузовик или бронетранспортёр и возьмём всё, что нам необходимо из того, что в наличии.

— Так просто? Вот пойдём, остановим и возьмём?

— Да. Так же просто, как вырастить пальцы и откачать еле живого — ответил лейтенанту Алексей и по глазам понял, что у всех больше сомнений в его словах не было.

— Кто вы? — не выдержала девушка санитарка.

— Извините, не представился. Народный целитель Алексей Николаевич Новиков. Случайно проходил мимо. Документов, что не германский шпион — нет. Впрочем никаких нет.

— Лейтенант Ефимов, Фёдор Александрович.

— Старшина Завьялов, Георгий Георгиевич, — представился старшина с новыми пальцами.

— Сержант медицинской службы Иващенко, Екатерина.

— Красноармеец Селёдкин, Александр.

— Красноармеец Петренко, Павел.

— Очень приятно. В дозоре у вас два бойца, а что с оружием и патронами?

— Две винтовки с двумя патронами, ТТ у товарища лейтенанта с одним патроном и револьвер с тремя патронами у санинструктора.

— Тогда Екатерина, будьте любезны германский карабин передайте старшине. К нему у меня двенадцать патронов. Есть предложение через пару часов со мной сходить к дороге, исключительно добровольцы, и желательно из тех, кто будет в состоянии переносить тяжести.

— Красноармеец Селёдкин, сходите позовите дозорных, — отдал приказание лейтенант.

— Есть! — ответил Селёдкин и быстрым шагом исчез в направлении поста дозора. Через три минуты Селёдкин и бойцы дозора прибыли. Старшина вскрыл банку консервов, и всё бойцы и командиры РККА пустили по кругу банку разогретой Алексеем тушенки. Каждому досталось по две ложки, но пока больше не было. Алексей от еды отказался мотивировав тем, что до вечера легко дотерпит.

Дозорные бойцы вернулись на пост, а остальным нужно было восстанавливать силы и они последовали примеру Алексея — расположились на отдых. Только сержант медицинской службы пошла стирать бинты в ручей, который тёк по дну оврага.

Через полтора часа Алексей поднялся, и поскольку лейтенант крепко спал, обратился к старшине.

— Я так понимаю, что вы второй из командиров здесь по старшинству?

— Точно так, Алексей Николаевич.

— Лейтенант пусть спит, а бывший контуженый боец и два часовых вполне могут пойти со мной за добычей. Вы же можете сменить их на дозоре. Оружие теперь у вас есть, да и тем кто пойдёт со мною оно, в общем-то, не понадобится.

— Без оружия им никак…

— Хорошо, пусть идут с оружием — не стал спорить Алексей.

— Давайте тогда так и сделаем. Я бы, правда, и сам с вами пошёл.

— Ну пойдёмте, а то нам ещё удачную машину выбирать или ещё что повкуснее.

Алексей со старшиной и красноармейцем Петренко пошли в сторону дозорного поста и вместе с часовыми выбрались из оврага. Алексей вёл группу к дороге и рунным зрением осматривал путь. Не хватало ещё на какую-нибудь мину наступить, а потом вспомнил, что лучше наложить на бойцов отвод глаз и занялся этим.

К дороге вышли через полчаса и, облюбовав небольшую возвышенность, начали наблюдать. За день дорога просохла и пыльные столбы сопровождали движение войск. Алексей в рунном зрении осматривал колонны и, выбрав небольшую колонну в три опеля, едущих в тыл, пережег электрические провода в первом грузовике. Вся колонна остановилась, и водители подбежали к первой машине, у которой и начали обсуждать варианты ремонта. Видимо, вариантов не было и второй грузовик по обочине объехал первый. Солдат из сопровождения начал разматывать трос.

— Нет, такой вариант нас явно не устраивает, — пробубнил себе под нос Алексей. Он попробовал изменить руны бензина добавив в них руну, которая даёт противопожарную защиту. Опель чихнул и заглох. Водитель, поминая всё дерьмо мира, свалившееся на его голову, начал разбираться с поломкой, косо поглядывая на заходящее солнце, но верный автомобиль напрочь отказывался заводиться.

— Алексей Николаевич, а что происходит? — шёпотом спросил старшина.

— Вот в этих машинах, немцы что-то везут в тыл и в них всего по два солдата охраны в кузовах.

— А как вы это определили?

— Это некоторые особенности моего зрения.

— А как машины остановили?

— А у меня много особенностей, — улыбнулся Алексей.

— Хорошие у вас особенности, — вздохнул старшина.

— Не жалуюсь, — улыбнулся Алексей.

Тем временем солнце начало скрываться за горизонтом и солдаты из сопровождения отправились в ближайшие заросли тальника за дровами, а дорога опустела. Дождавшись, когда все немцы собрались вместе и начали получать инструкции от старшего колонны, Алексей парализовал и усыпил немцев.

— Итак, товарищи красноармейцы. Сейчас быстро осматриваем грузовики, и, пока немцы спят, берём всё необходимое. А это оружие, патроны, еда и медикаменты. И очень вас прошу — никого не убивайте. Так, они возможно ничего и не заметят, а если кого убить, то нам с вами придётся очень много бегать и не факт, что все смогут дойти до финиша.

— Да, понимаем мы всё, — буркнул старшина. — Вы лучше, Алексей Николаевич, скажите, сколько они спать будут?

— Сколько нам надо, но лучше закончить сбор добычи до того момента, как окончательно стемнеет.

Как и предполагал Алексей, это была колонна трофейщиков. Быстро перенеся в кусты несколько ящиков с патронами, гранатами, оружие и консервы, солдаты затаились в кустах дожидаясь Алексея, который пошукал для немецкого карабина патроны у спящих комрадов.

Вернувшись к бойцам старшины, Алексей наложил руны на вещмешки и стал ссыпать в них патроны и консервы. Внутреннее расширение вещмешков позволило вместить всю добычу в четыре сидора. Бойцам оставалось лишь взять карабины и один ДП и раствориться в вечерних сумерках, а Алексей отменил все свои рунные фокусы и забрал у старшины свой немецкий Маузер.

Фельдфебель Хорст оглядел строй своих подчинённых и, потерев рукой висок, продолжил:

— Так, на чём я остановился. Вы, двое, — он указал рукою на крайних солдат, — в дозор, Шульц — продолжайте чинить свой грузовик, Айсман помогите Шульцу. Вольно. Разойдись.

Водитель Гельмут Шульц устало пнул колесо своего Опеля и, забравшись в кабину, крутанул мотор электрическим стартером. Опель завёлся с половины оборота и радостные возгласы, не желающих ночевать в степи солдат послужили командой к продолжению движения. Через две минуты колонна продолжила движение, волоча Опель со сгоревшей проводкой на тросе.

Группа старшины с Алексеем вернулись в овраг и устроили праздничный ужин. Вопросы Алексею задавать все стеснялись, но все были очень рады, что человек с такими фантастическими способностями не прошёл мимо них, а оказал помощь и спас жизнь. Бойцы снова обрели оружие и уверенность в своих силах, а это уже немало. Ещё два дня личный состав лейтенанта Ефимова оправлялся от ранений, а Алексей с группой бойцов пополняли запасы продуктов на дороге.