Пробуждение Ваирагии

* * *

— Ты пропустил тренировку, — встречает меня Эяла, прислонившись спиной к стене возле входа в столовую.

— Теперь пропущу все, — пожимаю плечами, глядя в её глаза, поблёскивающие золотым отливом. — Меня изгнали.

— Не повезло, — она коротко кивает.

Даже не удивилась, словно ожидала, что так и должно было произойти. Обидно. Впрочем, чего это я? Теперь уже наплевать…

— Настоятель сказал, чтобы я попросил тебя, проводить меня в обратный путь.

— Хорошо, — Эяла отлипает от стены, подходит ко мне и долго смотрит мне в глаза, с интересом рассматривая то левый, то правый. — Иди. Возьми еды в дорогу. Я подожду тут.

Вскоре мы отправляемся в путь. Потяжелевший дорожный мешок оттягивает мне плечо, поэтому время от времени приходится поправлять лямки.

Мы с Эялой проходим мимо домов горного храма, направляемся к каменной лестнице.

— Не жалеешь? — вдруг спрашивает бывшая наставница.

— Поздно о чём-либо сожалеть.

— Совсем не жаль? — улыбается моя спутница.

И чего ей смешно?

— Нет. Бессмысленно сожалеть о том, что уже потеряно.

— Тут ты, конечно, прав, но и нос вешать не надо. Всё будет хорошо.

— Да, если когти Даррата до меня не доберутся.

— В Дэрионе у них нет никакого влияния…

— Не нужно, учитель, — машу рукой в сторону. — Чтобы подослать убийцу, никакое влияние не нужно. Но… я справлюсь. Не Орден Хранителей, так друзья помогут мне стать сильнее.

По лестнице мы поднимаемся в полном молчании. Только стук наших шагов да завывания ветра нарушают тишину. На последней ступеньке оборачиваюсь, окидываю на прощание взглядом долину и ухожу прочь с лёгким сердцем. Это место всё равно не успело стать мне родным.

В дали темнеет мрачный силуэт Клешни. Надеюсь, мы не будем идти сквозь гору ночью.

— Учитель, путь назад не близкий. Кто вместо вас будет заниматься… ну… с оставшимися?

— Найдут замену, — она пожимает плечами. — Меня куда больше интересуют твои глаза, Гиртан. Раньше они оба отливали золотым, а теперь…

— А теперь левый — похож на глаза кадиров, — заканчиваю я. — Это плохо?

— Нет. Галамиры, как и сэнайны, не считают тёмных какими-то тварями.

— В отличие от людей? — усмехаюсь я.

— Люди побаиваются тёмных за их скрытность и уединённость. Недолюбливают. Среди них есть и те, кто считает, что все беды людей в королевствах как раз из-за кадиров.

— Ну да. Людям только дай повод заклеймить всемирным злом то, что они не понимают, а вот посмотреть в себя, увидеть свои недостатки и корень всех своих проблем в себе они не способны.

— Сколько тебе лет, Гиртан? Сколько тебе лет на самом деле?

— Не помню, — всё же решился я на некоторую откровенность.

— То есть?

— Тело ребёнка, разум взрослого человека. Я жил в другом мире, учитель. Кажется, я там умер, когда был взрослым, ну а потом… переродился в этом мире. Поэтому и не помню, сколько лет мне на самом деле. Тридцать восемь? Тридцать в том мире и восемь — в этом. Наверное. Так мне кажется, по крайней мере, — пожимаю плечами. — Я точно знаю, что попал сюда из другого мира, но помню о нём всего лишь какие-то обрывки. К примеру, в том мире — всего одно солнце. И луна — тоже одна. Как и почему я переродился в Ардане — тоже не помню, — я усмехаюсь самому себе. — Вы первая, кому я об этом рассказал, учитель.

Эяла молчит, раздумывает, видимо, над моими словами.

— Если это правда, тогда это объясняет, почему ты не похож на обычных детей, — наконец, говорит наставница.

— Ну, другого объяснения у меня всё равно нет. Да и я склонен верить своим чувствам.

— Но это не объясняет, почему твой левый глаз, как у кадиров. Ты ловко уклонился от ответа, но и я не промах, — она улыбается, и эта тёплая улыбка внушает доверие.

— Может, потому что я светлый, но лишь наполовину? А на другую — тёмный. Ты способна управлять стихией, наставница, а я — нет. Чёрный огонь, белое пламя… — это тьма и свет, изменённые через стихию. Я не галамир, учитель, но и не кадир. Меня защищает пламя Риданис. Мой путь озаряет свет Сэнасера. Я стою в тени Райшенис.

Наставница замирает, смотрит на меня округлившимися глазами. Останавливаюсь и я.

— Твоя аура… — выдыхает она.

— Подозреваю, что больше ты не пыталась её рассмотреть после нашего разговора в горах о моём имени.

— Я никогда такой не видела! Кто же ты, Гиртан? Кто ты на самом деле?

Несмотря на все опасения и предостережения Талгаса, мне всё равно хочется рассказать Эяле о себе. Возможно, она не станет рассказывать обо мне светлым сородичам, зная, что мне покровительствуют боги.

— Да я и сам не знаю, — уже в который раз за всю нашу беседу пожимаю плечами. — Самому интересно. Дитя Света и Тьмы? Но знаю, что ты уверена, что такое невозможно. Дети от союза тёмных и светлых всегда рождаются мёртвыми. Похоже, я исключение. Это вполне возможно, учитывая, что мне благоволят трое из четырёх богов.

— Или все четверо… — не сдерживается наставница.

Так даже лучше, так что не будем её в этом разубеждать.

— Всё может быть.

— Тогда я понимаю, зачем когти Даррата хотят тебя устранить. Ты опасен. Для них. Если позволить тебе вырасти и стать сильным, то… кто знает, — Эяла качает головой, усмехается, закрыв глаза. — Нет, это бред. Даррата не смогли одолеть объединённые силы людей, райканов и сэнайнов. Ты точно не справишься.

— Да я как-то и не горю желанием драться с Дарратом. Пусть будет как можно дальше от меня. Я просто хочу жить. Жить по возможности хорошо, спокойно, счастливо и чтоб ко мне не лезли всевозможные дураки, желающие меня прикончить.

— Тебе придётся убить всех этих дураков, чтобы исполнилось твоё желание, — Эяла качает головой, улыбается. — Ладно, пойдём. Нам с тобой ещё идти да идти.