Драконы в Невской Академии

* * *

Переход от мыса Горн до крупнейшего полуострова Антарктиды запомнился весьма приличным волнением на море, заставившим нас задействовать защитный пузырь. Скорость шхуны резко возросла, а наши спутники прямо-таки фонтанировали эмоциями. Больше всего впечатлился Ярослав, взявший на себя создание флота Великолесья.

Собственно, «Касатки» — именно его детище, созданное ещё до того, как у Великолесья появилась возможность обзавестись полноценным флотом. По рассказам Ратмира, его сын очень переживал, что во время ответного похода на Константинополь его детище не получилось взять с собой. Потому-то Ярослав решил отомстить ворогу тем, что остатки ханских военно-морских сил он будет громить на борту самого натурального корыта. Братья его затею охотно поддержали. Трём молодым архимагам, пустившимся бороздить прибрежные воды на столь оригинальном плавсредстве, остатки ханского воинства всё равно не смогли бы достаточно сильно возразить…

Злить своей выходкой Мореходовых братья не собирались. Скорее, желали достаточно громко войти в военно-морское дело. Мол, коли на корыте смогли одолеть супостата, то уж на корабле и подавно сдюжим! Только в итоге вышло так, что главного противника прославленного флотоводческого Клана Мореходовых, окончательно разгромили на море три остроухих шутника на поильном корыте для скота, сильно опередив матёрых военморов, прибывших уже после сокрушительного разгрома…

Черномор с тех пор ходил чернее тучи и при упоминаниях сей морской победы вовсю пыхал недовольством, впрочем, держа при этом хорошую мину. Усугубляло ситуацию то обстоятельство, что, несмотря на все потери в чародеях, несколько боёв ханские корабли береговой обороны «шутникам» всё же дали, и лишь последний, самый крупный, потопил себя сам, не желая терпеть подобный позор.

— Да-а-а! Удивительная всё-таки защита! А какой стремительный да мягкий ход при поднятых щитах и столь сильном волнении… Эх, мы ведь тоже пытались изобразить нечто подобное, но пока лишь чуть-чуть увеличили мореходность в полном боевом, — задумчиво протянул Ярослав.

— На тех клипер-шхунах, которые недавно спустили на воду верфи в Средиземноморье? — уточнил я.

— Сначала на нашем корыте, а после на «касатках». На первом — для пробы, а «касатки» я знаю вдоль и поперёк, даже то, что в них зачаровывали и создавали другие. Посему запросто могу их улучшить даже в готовом виде. А ещё, после самой первой переброски «касатки» порталом, мы с братьями загорелись затеей проворачивать подобное с помощью Роговых или Хвостовых. Даже чары парения к ним приспособили. Правда, из самых простеньких, позволяющих едва-едва парить над водою. Для новых же шхун покамест пытаемся создать более подходящие щиты да измыслить менее прожорливые чары полёта. Всё-таки способность воевать на кораблях даже в глубине суши дорогого стоит! Благо возможность переделки и улучшений закладывалась в корабли нового строя с самого начала, — с немалым энтузиазмом в голосе поделился Ярослав.

— Что верно — то верно… Считай, передвижная чародейская крепость, — протянул я, думая об очередном своём влиянии на военную мысль этого мира, однако решил додумать как-нибудь потом и перевёл тему: — Значит, «Касатки» стали летучими?

— Так ведь красавцы-киты, с которых мы брали пример, тоже горазды лихо выпрыгивать из воды во время охоты. Были бы они чуть полегче, летали бы над волнами аки летучие рыбы, — лучась довольством, ответил Ярослав.