Сурвивалисты

Руквуд рассмеялся и махнул рукой, двинувшись на выход.

— В то, что осталось от Косой аллеи, попасть будет сложно, пространственные чары там словно взбесились — поговори с Эйвери, он подскажет точку для аппарации. А Гринготтс стоит на своём месте.

— В смысле… Гоблины не погибли?

— Поттер, — закатил глаза Руквуд, — подземелья Гринготтса уходят на многие мили под Лондон. Зеленошкурые твари всех переживут. С ними сейчас, кстати, ведутся переговоры — только очередного гоблинского восстания нам не хватает.

— Спасибо вам, мистер Руквуд, — с чувством поблагодарил Гарри, протягивая руку.

Пожав ему руку, тот хмыкнул и аппарировал в штаб, оставив Гарри в глубокой задумчивости.

Теперь Гарри после «работы» шёл не в сторону вокзала Ватерлоо, в съёмную комнату, где стоял сундук — аппарировал в дом на площади Гриммо. После смерти Сириуса он ненавидел Кричера и желал ему смерти, но теперь, в абсолютно пустом доме, без домовика было слишком уныло. Тщательно занавешенный портрет Вальбурги Гарри долго обходил по широкой дуге, но в конце концов не выдержал безмолвия; подошёл, распахнул занавески и, ещё до того, как леди Блэк успела разразиться гневными воплями, вывалил на неё всю правду о сложившейся ситуации в мире. С того дня его жизнь стала легче и приятнее, он перестал чувствовать себя в изоляции от всего мира, и, хотя миссис Блэк невозможно было назвать подругой и она не могла заменить погибших друзей, в её обществе Гарри наконец-то смог расслабиться.

После Рождества магглы прекратили нападения на волшебников. По крайней мере, официально — фанатики по-прежнему выслеживали магов, но теперь охотники за головами действовали нелегально и рисковали свободой — число жертв сократилось на порядки.

Всё большее число сильных мира сего попадали под ментальный контроль, и маггловская политика в отношении магов изменилась. Права и свободы утверждались законодательно, магам предлагались места работы и общая социальная защищённость, и кое-кто из магглорождённых иммигрантов соглашался во всеуслышание признать себя волшебником. Чистокровные не доверяли магглам и не спешили открываться, опасаясь ловушки, однако напряжение спадало.

И всё же больше маги не желали рисковать и теперь селились только в спрятанных в складках пространства домах — чаще всего, расположенных в густонаселённых районах. Дом Гарри прошёл оздоровительные ритуалы в мае; как он сам смеялся, Пожиратели смерти сделали ему подарок на годовщину бессмысленной победы. Обескровленный Поттер лежал на диване в гостиной и с шальной улыбкой наблюдал за свечением нитей силы, опутывающих весь дом, слушая извинения миссис Блэк, наконец-то признавшей, что Гарри Поттер — далеко не худшее, что случалось с Древнейшим и Благороднейшим родом Блэк.

К лету ситуация в мире наконец-то обрела баланс. Маги были признаны полноценными членами общества, а магия — частью мира. Конечно, не утихали споры об её использовании — куда там Министерству магии, с его запретом Непростительных и Тёмной магии, — однако магглы осознавали, что запретить магам колдовать — нарваться на серьёзный конфликт, и до сих пор не полностью восстановленный Лондон прекрасно иллюстрировал, что этот конфликт невыгоден ни одной из сторон.

Лорд Волдеморт, который вернул себя имя, данное ему при рождении, стал министром магии — как и хотел в юности, до того, как создал первый крестраж. Обаятельный, почти гениальный и очень жёсткий лидер магического мира ясно дал понять и магглам, и магам, и уцелевшим магическим расам, но жить в гармонии — можно и нужно, а с несогласными разбирался быстро и безжалостно, давя любое сопротивление на корню. Тому Риддлу удалось невозможное в короткий срок: убедить весь мир в том, что взаимная интеграция пойдёт на пользу всем разумным обитателям планеты.

Второе тысячелетие подходило к концу, унося с собой большую часть страха и неприятия, третье тысячелетие обещало ознаменоваться миром и процветанием.

Выжившие волшебники могли гордиться собой, ведь они не только сумели сохранить свои жизни и тем самым не позволить магии исчезнуть, но и поспособствовали тому, чтобы маги заняли в новом мире достойное их место.