Благое дельце

По улицам нехорошие слушки пошли, гоблинцы тоже были недовольны, но все, как и я, официально власть поддерживали. Попробуй тут не поддержать-то! Кто отваживался что-то против вякнуть — отправлялись ночевать неподалеку от матушки, а я решил, что еще в полном расцвете сил, рано мне, и смирно держал язык за зубами.

Непонятно, как дальше жить? Меня вроде никто трогать не собирался, но как-то нехорошо в мою сторону стали поглядывать. Все чаще стал вспоминать мальчишку Поттера. Куда он делся-то? Надеюсь, не помер. А что если?.. Что с нами-то будет?

Помнится, Дамблдор, добрейшей души человек… Великий волшебник, великий… не родится больше таких!

Так вот… о чем это я?.. А, вспомнил.

Бывало, он пару-тройку раз подкидывал мне забесплатно свой старый хлам, но почему-то всегда о мальце речь заводил. Говорил: вся надежда, мистер Флетчер, только на него, а я, дурак, так до конца и не верил. Всем известно, любил пошутить старик. А теперь и его нет, и мальчишка будто в воду канул.

Не спалось мне тогда долго, измучился весь. И решился к Уизли пойти, к одноухому. Он единственный меня убить не обещал после той летней заварушки. Рыжий меня выслушал, но долго думал, а потом заставил меня зачем-то сливочное пиво выпить из его личных запасов. А я что? Отказываться, что ли, буду? С радостью выхлебал, и так прямо на разговоры потянуло. В деталях поведал ему, как тяжко мне живется. Душевненько так посидели, хоть про Поттера он ничего мне не сказал, но когда б еще я Моллиных домашних пирогов поел?

А пару-тройку недель спустя и он пропал; магазин закрытый стоял, ни его, ни братца. Тогда я и вспомнил, что он мне на прощанье шепнул про какое-то тайное радио. Давно я уже с этими магловскими штуками дела не имел, вот и пришлось через «Дырявый Котел» за ним выбираться.

На обратной дороге меня заметил Том и чуть ли не за шкирку втащил в чулан, громко захлопнув дверь. Буквально спас, дружище! Оказалось, радио-то нелегальщиной объявлено. Я б, впрочем, не испугался, осведомленность была важнее, но у Тома уже имелось свое собственное.

Посидели, как в былые деньки, послушали новости, помянули упокоившихся. И каждые три дня повторяли, а через неделю Том вдруг говорит:

— Как тебе, Назем, идея жить тут, есть и пить за мой счет? — Я аж чуть не задохнулся от удивления и не нашел слов от наплыва благодарности, но Том, увидев, как загорелись мои глаза, торопливо добавил: — За небольшую услугу с твоей стороны.

— К гоблюкам не пойду, даже не надейся, — разочарованно буркнул я. — Их сейфы мне не по зубам, уже не раз пробовал.

— Да нет, Назем, я бы такого не попросил, — оскорбился Том. — Мне не для себя нужно.

— Конечно, не для себя, — ухмыльнулся я, а потом подмигнул, сверкнув золотым зубом.

— Да нет, Флетчи, ты не понял, — забрав у меня стакан, прошамкал беззубый Том. — В общем, дело такое, — он наколдовал сонорус и перешел на шепот, сгорбившись еще сильнее, чем обычно. — Палочки мне нужны. У маглокровок их отбирают, знаешь же, — я угрюмо кивнул. — Вот мне нужно много палочек. Все, что найдешь.

— Я тебе Мерлин, что ли? — возмутился я. — Где я их возьму? Отданные без согласия владельца они непригодны, ты ж знаешь…

— Знаю. Но ты подумай, подумай, Назем. У кого лучше их взять?

Нахмурившись, посмотрел на Тома. То есть у кого?! У изготовителя палочек же!

— Не знаю я, где Гаррик! — воскликнул я. — Хоть обет наложи, не скажу.

Том скрестил руки на груди и окинул меня недовольным взглядом.

— Что-то ты совсем все мозги пропил, Флетчи. Подумай-ка тщательнее.

Через минуту до меня таки дошло, что он от меня хочет. Старый бес, однако! Морганов выродок, он что думает, что я пойду… пойду?..

— Ни за что! — заорал я и выскочил из кабака.

Один-то раз себе можно простить низкое мародерство. Вопрос выживания. Но выкапывать всех! Не-е-е… на такое я подписываться не собирался.

В Косом переулке стало неприятно. Добрая половина витрин была заколочена. А окна всех остальных магазинов были увешаны плакатами «Нежелательное лицо №1», с которых на меня из-за стекол круглых полуразбитых очков смотрел Поттер. Жив ли мальчишка сейчас? Или уже помер тихо, а никто и не знает…

Посмотрел по сторонам и заметил, что Горбин, подлюга, расширил свои владения. Открылись две его новых лавки. Где мне теперь сбывать свои вещички? А главное кому? Все состоятельные клиенты на мой ларек под открытым небом даже и не посмотрят…

— Мистер, мистер, прошу, — какой-то грязный мальчишка лет тринадцати потянул меня за штанину. У него был огромный синяк на лице. Сидел он прямо на мостовой, приобняв свернувшуюся рядом с ним тощую собаку. — Подайте пару кнатов… Мы три дня не ели.

— Нет у меня, — беззлобно рявкнул я. Самому еле хватало. Пацан сразу потерял ко мне весь интерес и крепче обнял животное.

— Они спалили наш дом, — прошептал он, пустым взглядом глядя перед собой. — А я ничего не сделал…

— И правильно, — себе под нос пробубнил я. Отвернулся и, подняв воротник, пошел дальше по улице. — Зато жив остался…

Но далеко я не ушел. Возле каждого работающего ларька и магазина сидели попрошайки. Больно было смотреть и слышать, как эти несчастные умоляют поверить, что они тоже волшебники, просят денег, еды, пытаются узнать, не видел ли я их пропавших детей, сестер или братьев… Через полчаса я не выдержал, и вернулся в «Котел», и, закинувшись огромной порцией жевательного табака, забился в угол. Стало полегче, но ненадолго.

Ну и гнусь же творится!

— Проветрился, Флетчи? — угрюмо спросил Том, завалившись на соседнюю лавочку. — Ноги уже не держат, — пожаловался он. — Ну, и как тебе прогулочка? Понравилась?

Я промолчал. А что тут скажешь?

На следующий день на пороге «Дырявого Котла» показалась Беллатриса Лестрейндж вместе с парочкой ее меченых приятелей. Я привычно юркнул в темноту чулана и наблюдал в небольшую щелочку, как Том изо всех сил пытается изображать добродушную хозяюшку. Вероятно, получилось, потому что вскоре Лейстрендж ушла, небрежно бросив напоследок:

— …И убери эту грязь со своего крыльца!

— Обязательно, мадам Лестрейндж, — широко улыбнувшись, пробормотал Том и подобострастно поклонился.

На улицу я вышел еще не скоро, но, оглядевшись, не понял, о чем же ведьма говорила. Дверь была чистенькая, ручка блестела, пол подметен. Но потом заметил, что мальчишка как-то неестественно склонил голову, возле его расслабленной руки лежал перочинный ножик. Собака жалобно скулила рядом, тыкаясь носом в грудь паренька.

Вот же тварь! Проклятая ведьма! Гадина!

Стрелой залетел обратно в бар и с ходу объявил Тому, что я в деле.

Решено! Найду я им палочки, даже если все потревоженные призраки скопом против меня ополчатся!

Дождался темноты и забрал тело пацана. Через пару секунд оказался за городом. Луна ярко светилась полным кругом, и я покрепче закутался в маскировочную мантию, которую утянул из «Всевозможных вредилок».

Кладбище заметно разрослось со времени моего последнего визита, но охраны не прибавилось. Повезло. Значит, прошлый раз меня никто не заметил.

Прошел на самый край, к угловой оградке. Паренек был удивительно легкий. В чем душа-то держалась? Вырыл яму, трансфигурировал из пары прихваченных деревянных тарелок простенький гроб и положил его тельце внутрь. Один взмах палочки — и он опустился на дно ямы, второй — плотно укрыт землей.

Постоял, помолчал. Не умею я молиться. Учила мамка, билась со мной, но я ж как выучил, так и забыл. Поэтому я просто пожелал ему спокойно перейти в мир иной, хоть и сам в глубине души не поверил, что сбудется. Положил сверху камень и заклинанием высек на нем надпись: «Боролся и умер. 20.04.1998»

А что еще я мог написать? Даже имени паренька не знал… А так хоть какая-то честность.

Потоптался немного вокруг, надо бы ко второму делу приступать, но все не покидало ощущение, что кто-то на меня смотрит и ждет чего-то… Матушка, что ли?

Судорожно оглянулся. Освещенное яркой луной, кладбище было как на ладони. Пустота и тишина. Нет никого. Фух… Но страшно мне как-то стало, ноги сами собой понесли на выход. Ладошки вспотели, по позвоночнику пробежал холодок.

Я покрепче сжал зубы, чтобы ненароком не завизжать, и все ожидал, что кто-то на меня выскочит из-за могильных камней. А потом вдруг про полнолуние вспомнил и как дал деру! Давно же я так не бегал, сам себе молодому бы фору дал!

Только оказался за воротами, как аппарировал к «Котлу», а там меня возле порога уже поджидал Том.

— Ну как, Назем? — нетерпеливо прошептал он, едва я зашел внутрь.

— Налей-ка, — вякнул я, широким шагом направляясь прямо к стойке.

— Ты что белый такой? — испугался Том. — Пожиратели преследуют? — Он с опаской глянул на дверь.

— Там кто-то был, — отдышавшись, ответил я.

— Кто?

— Призрак или оборотень.

— Ты что, его видел? — изумился он, наливая мне дозу успокоительного спиртного.

— Нет… никого не видел, но там точно кто-то был, Томми, зуб даю!

— Ладно, ладно… Успокойся. Вот, бери. — Он сунул мне в руку стакан.

— Дурак ты, Флетчи, — чуть погодя хмыкнул он.

— Чего это?

— Забыл, что ли, про ворота гоблинские? — прищурившись, поинтересовался Том.

— А что с ними? — Ворота как ворота. Красивые разве что, как и все гоблинское барахло.

— Охранные они! — постучав кулаком по стойке, по слогам выговорил Том. — Ох-ран-ные. То есть от воров! На них заклинание…

— Да понял я, понял! — зло буркнул я в ответ, допивая остатки виски. — Ну, забыл я! С кем не бывает…

— Завтра с тобой пойду, — со всей серьезностью заявил Том.

— Ой, с твоими-то ногами…

— Пойду-пойду, — настойчиво повторил он. — Лишняя пара глаз тебе не помешает, а нам нельзя больше медлить.

И ведь пошел, старый бес! Даже лестницу где-то для нас раздобыл. Не пришлось штанишки лишний раз рвать об острые пики на ограде. Гоблинцы, конечно, хитры, но мы с Томом умнее.

Луна скрывалась за облаками, и вокруг стояла непроглядная темень. Ни зги не видно! Я многократно порадовался, что старый Том со мной напросился. Дружеская помощь — всегда доброе подспорье. Всем в моем деле известно, что правильный подельник — уже полдела. Даже поговорка есть: один люмос хорошо, а два — лучше!

Начать мы решили с конца, то есть с недавно погребенных. Тед Тонкс, Дирк Крэссвэл и Батильда Бэгшот стали первыми, посмертно пожертвовавшими свои палочки во имя благого дела. После них, по моему настоянию, мы решили ненадолго прерваться на перекур, а заодно посмотреть, не заявятся ли за нами их призраки. Хотя старик Том, лично знакомый с каждой из упокоенных душ, был уверен, что никто из них против не будет.

Мы опустошали ряд за рядом. Случались, правда, и осечки… Пустые гробы, как у Берты Джоркинс, но это было нечасто, и наша добыча полнилась.

Ох, Мерлин, как приятно было вновь заниматься любимым делом! Так радостно, когда мешок для добычи тяжелеет на глазах. Непередаваемое ощущение, я вам так скажу. Меня не огорчало даже то, что от всего мероприятия я не получу и кната в свою копилку.

Все-таки прав Том, нельзя больше с этим затягивать. Надо дать маглокровкам возможность бороться за свое существование, кем иначе мы будем?