Аврора

Глава 16

Михаил тоже любил экспериментировать. И доэкспериментировался однажды. В первые же дни столкновения с хаосом. В определённые часы суток ему лучше было не находиться рядом с людьми. Спасался в комнатушке у Даниила, где, словно давний узник, с нетерпением ждал вожделенного часа свободы, медленно вышагивая из угла в угол по тесному и узкому помещению или читая книги по магии, которые привозили ему из своего мира по списку маги-новички. Поневоле заточённый, он обдумывал план работы назавтра, размышлял о будущем города, который трудно и медленно освобождался от грязи хаоса. И намертво запрещал себе думать о личном будущем.

Сегодня, придя на свой участок, Михаил чувствовал себя слегка взвинченным, а потому довольно нервно откликался на всё происходящее вокруг. Он всегда был чувствителен к присутствию хаотических скоплений и големов, прячущихся в городе, но сегодня превзошёл себя в их поиске… Мечи его команды давно утратили своё главное значение в родном мире. Но здесь, казалось бы давно уже музейное, оружие снова стало востребованным из-за особенностей металла, из которого выковано. Так что, благодаря обострённому чутью Михаила, эти мечи сегодня маги пускали в ход очень активно.

Проходя мимо одной группы своей команды, Михаил услышал:

- Каждый день бы столько проходить! Никакого полугода ждать не надо было бы!

Возглас прозвучал, как он и ожидал, оглянувшись, из уст одного из самых молодых магов. Вмешиваться и напоминать, что они уничтожают пока только големов и самые крупные скопления хаоса, не хотелось. И так знали. Да и… не хотелось лишать надежды напоминанием, что им ещё чистить и городские дома. Не хотелось, чтобы маги теряли тот азарт, от пламени которого думать забыли об усталости.

Азарт. По какой-то странной аналогии он снова вспомнил об Авроре.

Как она стукнула по его челюсти своим крохотным кулачишком! Как она, лёжа, придавленная его весом, сердито сверкала суженными на него серыми глазищами! И этот неожиданно жёсткий и упрямо выпяченный рот!..

… Пришлось остановиться, чтобы прийти в себя. Не хотелось бы, чтобы маги, все в основном прекрасно «видящие», заметили, что их руководитель взбудоражен, словно подросток, нечаянно коснувшийся женской груди.

Предполагал ли он когда-нибудь, что его жена, больше похожая на покорную тень, в один прекрасный вечер превратиться в настоящую воительницу? И опять он подумал, следуя логике размышлений: «Надо бы научить её хоть нескольким приёмам владения мечом». Подумал – и понял, что подумал зря. В воображении немедленно возникла картинка: он стоит за спиной Авроры поневоле так близко, так впритык, что касается её всем телом. Ведь надо ей показать, как держат меч против хаоситов или големов. И – вдыхает запах её белоснежных волос, которые нежно щекочут кожу его лица, когда он склоняется к её ушку... Он стоит за спиной жены, осторожно придерживает её кисть с мечом, объясняя, как удобней бить в скопление хаоса, чтобы уничтожить его одним ударом… и трогает тонкие её руки, чувствует их напряжённые мышцы. И все эти прикосновения вновь откликаются тем вчерашним часом, когда он был близок с ней, горел от страсти – и обливался холодным потом, едва только разум на секунды восставал из пучины желания и затмевал чувства…

… Перерыв в работе не отозвался походом в коттеджный посёлок. Привычные к походным условиям, и маги, и маги-мастера уселись на открытой площади так, чтобы видеть всё вокруг. Никто не хотел, чтобы их застали врасплох. Следуя примеру землян, маги давно «вооружились» полюбившимися им рюкзаками, которые сейчас и расчехлили. Заранее определённые дежурные за полчаса до перерыва успели создать подобие летней садовой печурки, на которой запасли несколько сосудов с горячей водой для желающих выпить чаю.

Приглядываясь к своим мастерам, Михаил размышлял.

Он тоже, бывало, мог метаться между одним и другим, что требовало его личного внимания. Сегодня утром он замети: Елена и Андрей, неожиданно и пытаясь сделать это незаметно, кинулись в другую сторону – совсем точно не туда, где находился их участок работы. Но вернулись быстро. Работали-то маги в тесном соседстве, так что, поглядывая на соседний участок, Михаил видел их возвращение.

Пока Михаил со своей группой мастеров отработал своё время и участок, он сообразил: вчера вечером Елена гуляла с Авророй, и та, кажется, объяснила ей, почему она ушла из коттеджа в город.

И тут Михаил… Он вдруг понял, что, стараясь наладить доверительные отношения с женой, всё-таки был очень невнимателен к ней. Он так испугался за Аврору, а потом попал в такую бурю чувств, что так и не успел спросить у неё, что она делала в городе. Нет, он помнил те две бутыли из-под воды. Но… Зачем они ей? И где она была, что делала с той водой? Поливала пустую землю? Он даже невольно улыбнулся: глупенькая. Пока не видит. Ей, наверное, никто ещё не говорил, что земля в городе бесплодна.

И тут же одёрнул себя.

Но Елене-то она объяснила, что делала в городе. И соседку это объяснение так заинтриговало, что она с мужем сбегала к тому месту, где оставались так и не поднятые второпях пустые бутыли из-под воды.

Он оглянулся на магов, которые, даже устав, продолжали энергично обсуждать, сколько успели сегодня сделать и сколько ещё сделают, если их руководитель будет так же чувствителен к хаосу, как с утра.

Тот дом недалеко от коттеджного посёлка. Отсюда – далековато.

Сбегать сейчас? Или в конце рабочего дня?

Но сейчас только начало перерыва. Если бежать к тому дому, он здорово опоздает… Но так ли важно узнать, что делала Аврора возле того дома?

Чтобы узнать важность этого дела, достаточно подойти к Елене и Андрею – сообразил Михаил. И хотя бы посмотреть, как они среагируют на его приход.

Не спеша он прогулялся до группы Елены. Приближаться не пришлось: ещё издали он заметил, как они двое сидят на отшибе от своей группы и явно вполголоса что-то горячо обсуждают. Обсуждают так, что впервые Михаил увидел: именно Андрей, из-за чего-то взбудораженный, аж размахивает руками, убеждая жену, а та хмурится, словно прикидывая его аргументы на убедительность.

Всё. Этого достаточно.

Михаил быстрым шагом дошёл до своих и кивнул Егору, мастеру-магу, который по опыту работы в городе являлся его чуть ли неофициальным заместителем. Когда Егор, высокий и тощий (на деле весьма жилистый молодой мужчина), подошёл к нему, Михаил негромко сказал, глядя мимо него на остальных:

- Час – работаете без меня.

- Хорошо, - спокойно откликнулся Егор, отлично зная: надо было бы, Михаил объяснил причину. Если есть только приказ – нет смысла расспрашивать. Руководитель всё равно промолчит.

И Михаил, всё тем же прогулочным шагом, будто рассматривая недавно пройденный участок, постепенно скрылся с глаз своей группы… Едва он остался один, невидимый другим магам, он накинул на себя «вуаль непроницаемости»: пожелай даже кто-то из сильных магов проследить его, невидимого, путь, остались бы в растерянности, просто-напросто не найдя его следа в пространстве.

Полчаса – это для тренированного мага. Гораздо меньше – для Михаила, который «однажды доэкспериментировался». Едва оставшись вне поля зрения собственной группы, он рванул с места так, что вскоре понял: он успеет вернуться к своим до окончания перерыва.

Единственное, что смущало его в этом беге, – звук его шагов. Частый-частый стук ботинок не только рождал впечатление глухого барабанного боя, но и создавал эхо различной степени громкости. Если не знать, что все маги «на поле» и лишь несколько остались в посёлке, в его личном коттедже, охранять Аврору, то было бы страшновато за личное одиночество в городе. Вспомнив об Авроре, Михаил больше не мог думать о чём-то другом. А поскольку вспоминать о личном на фоне общественного дела не хотелось, во время бега он задумался о жене, как о маге. А если остальные маги: Даниил, Елена – правы? И нужно включить Аврору в общую работу? Да, она неопытна. Но в деле очистки она получит практические навыки в магии, пусть они и будут преподнесены ей односторонне – именно с целью разработать в ней магию уничтожения хаоса за счёт её личной стабильности? Он даже головой покачал: ну и сформулировал!.. С другой стороны, практическая работа всё равно что чтение учебников: чем больше маг сознаёт себя именно магом, тем лучше проявляется в нём личная магия, а значит – её сила возрастает.

Неужели он ослеп от внезапного пробуждения Авроры, когда она начала бунтовать? И не сообразил, что это пробуждение жены даёт шанс быстрей добиться поставленной им же цели?

По остаточным следам Авроры, витающим в пространстве, а затем чисто визуально – заметив бутыли из-под воды, он легко нашёл место, куда сбежала Аврора без его разрешения и одна, без охраны, безрассудно подвергнув свою жизнь опасности.

Да, сначала его внимание приковали именно две пустые пластиковые бутыли, сиротливо стоявшие возле бордюра, кольцом тянувшегося вокруг каменного дома. Их тусклый блеск как-то очень отчётливо подчеркнул уличную пустынность. Из-за того что два предмета слишком чужеродны в этом печальном пейзаже давно покинутого города?

А когда Михаил полностью вышел на эту улицу, хорошо известную ему (сколько раз его команда проходила здесь!), он и не заметил, что машинально замедлил шаг, а потом и вовсе встал на месте… Если пластиковые бутыли вызвали у него впечатление чужеродности, то ярко-зелёный цвет на месте привычной серой земли заставил не только насторожиться, но и взяться за рукоять меча, прятавшегося в набедренных ножнах. Нормальное движение для мужчины, который изо дня в день созерцает один и тот же пейзаж, привыкает к нему до такой степени, что любое изменение в знакомой картине становится знаком настоящей опасности.

Запыхавшись после бега, он некоторое время постоял, приглядываясь к зелёной, не всегда однородной по цвету полосе, а заодно и усмиряя всполошённое дыхание.

Он всё же решился идти дальше, но подходил всё медленней и медленней, всё ещё реагируя на яркую зелень, как на неведомую опасность. Но внутри уже поднимало голову изумление, граничившее с абсолютным неверием. Этого не может быть, потому что…

Но всё же зелёные пятна по всей длине старинного газона покачнули его до сих пор незыблемую недоверчивость. Он присел перед бордюром на корточки и осторожно погладил, слегка пригибая, мягкие и, по ощущениям, влажные, словно после недавнего дождя, стебли молодой травы и ещё чего-то более жёсткого, что решительно вылезло из земли и собиралось расти далее.

Михаил приподнялся с корточек и боком сел на бордюр, чтобы продолжить касаться пальцами свежей травы и убеждаться, что его прикосновения к травам не сон, не иллюзия. О времени забыл, обуреваемый открытыми возможностями… и страхом. Первое понятно: появилось доказательство, что Аврора должна участвовать в полевых работах на улицах города, пусть и по-своему, но опять-таки практически.

Второе обстоятельство было тесно связано с первым и вызывало в нём тяжёлое чувство, близкое к отчаянному крику: «Не хочу!»

Уже даже не страх, а что-то глубже. Главная причина: он и она будут сближаться с каждым днём всё больше. Это естественно, если они будут работать рука об руку. И Аврору всё больше будет мучить любопытство, почему он отказывает ей в близости…