Мир приключений 1926г. Компиляция

Милостивый Государь,

год тому назад я послал вам сценарий для фильма под названием «Месть во время бури». После трех месяцев получил от вашей драматической секции обратно за непригодностью. Вчера я видел в здешнем кинематографе кино-драму постановки компании «Космо-Фильм», в которой встречаются многие места из моего сценария. Без сомнения, вы лишь по ошибке не выслали гонорара, причитающегося мне за мой сценарий. Буду ждать Вашего чека в течение десяти дней. С совершенным почтением Стефан Кардиган.

Цедар-Крик (Калифорния).

Господин Пэджи опять нахмурил брови. Потом он нажал кнопку электрического звонка. Явился Мустдарсон, главный режиссер компании «Космо-Фильм».

— Прочтите-ка это! — сказал директор и бросил письмо через стол.

Мустдарсон своими воспаленными глазами быстро пробежал его.

— Ерунда! — сказал он, — плевать нам на это!

— Как так плевать? — возразил Пэджи. — Но вы, ведь, знаете, что нельзя пользоваться чужими идеями, если нет в том крайней надобности, а если уж это делать, то надо быть твердо уверенным, что это не обнаружится. Ведь, есть много умерших авторов, которые не могут воспользоваться cвоим авторским правом… К чему же быть неосторожным?

Главный режиссер Боб Мустдарсон стряхнул какую-то воображаемую пылинку со своих серых брюк. Во времена оны он был гладильщиком брюк у одного портного в Истсайде в Нью-Иорке, и артистически выглаженные брюки он считал и посейчас высшим проявлением шика. Он ловко перевел разговор на другую тему.

— Новую драму мы можем начать со следующего месяца. Это будет боевик сезона.

Директор сердито кусал свою потухшую сигару.

— Что ж, будем надеяться, что наш боевик побьет конкурренцию. И не забудьте, что нужно еще туда вставить столкновение двух поездов или что-нибудь в таком роде. Да, и вот что я еще хотел сказать: название фильма мы изменим. «В раю маковых цветов» публике ничего не говорит. Мы назовем фильм «Кокаинисты».

Мустдарсон не соглашался, его художественное чувство было возмущено.

— Но, ведь, «В раю маковых цветов» — это известный роман, благодаря которому автор его прославился! Мы, ведь, приобрели у него эту книгу, чтобы использовать ее для фильма.

Пэджи успокаивающе поднял свою толстую руку.

— Уоррэн — славный парень, и его фамилию, как автора, мы будем достаточно рекламировать, но он не имеет понятия, какие названия более заманчивы для фильма. «В раю маковых цветов» — это ботанический, натуралистический фильм! «Кокаинисты», Боб, вот такое название гарантирует успех!

— Уорреи взбесится, если он об этом узнает, — сказал Мустдарсон.

— Пусть бесится, — воскликнул Пэджи. — Он уже получил тридцать тысяч долларов за эту вещь, которую мы сами можем перекроить для себя на все пятьсот.

После этого он отпустил режиссера и обратился к своей корреспонденции. Но перед тем он еще раз взял письмо Стефана Кардигана, разорвал его с презрением на мелкие клочки и выбросил их в корзину.

Десять дней спустя директор Пэджи, усталый и расстроенный, вошел около двенадцати часов в контору. Ему пришлось все утро ссориться с писателем Уорреном из-за измененного названия кино-драмы. Потом выяснилось, что расходы по постановке последней пятиактной драмы вдвойне превысили первоначальную смету. Пэджи был вне себя. Он бегал взад и вперед по комнате. Вдруг он остановился, увидя на своем письменном столе желтую обложку телеграммы. Он ее вскрыл. Она была из Цедар-Крика в Калифорнии и гласила:

— «Деньги не получены, выезжаю сам. Прошу приготовить сумму. Буду пятницу семнадцатого три пополудни ателье. Везу ассистента. Стефан Кардиган».

Пэджи с беспомощным выражением в выпуклых, как у лягушки, глазах, обвел глазами свой шикарный кабинет. Календарь показывал как раз семнадцатое июля. Злобно скомкал он телеграмму и швырнул ее в угол. Потом надел шляпу и пошел завтракать. Но аппетита у него не было. Даже коньяк, который ему потихоньку подали в кофейнике, не мог его утешить. Угрожающая, непонятная телеграмма волновала его. Что хотел сказать этот калифорниец своими словами — «везу ассистента?» Он вспомнил о всех грабежах и убийствах, о которых он читал за последнее время в газетах, и ему стало не по себе. Вернувшись после завтрака, он сказал своей секретарше:

— Если сегодня или завтра меня захочет видеть кто-нибудь чужой, то скажите, что меня тут нет, поняли? А если явится некий Кардиган, заметьте себе это, Стефан Кардиган, то скажите ему, что я на несколько месяцев уехал в Галифакс.

— Хорошо, господин директор, — сказала секретарша и усмехнулась.

Он прошел в свой кабинет, углубился в подсчет расходов и почти совсем позабыл Стефана Кардигана из Цедар-Крика, как вдруг его всего передернуло от внезапного страха. Невольно схватился он за свои платиновые, усеянные бриллиантами, часы, находившиеся в кармане нежно-вишневого цвета жилета, и его опять пробрала дрожь, когда он увидел, что стрелка показывает без двадцати три. С беспокойством огляделся он вокруг, как будто угрожавший ему визитер внезапно, как привидение, появился перед ним из-за складок портьеры. Он потихоньку взял шляпу и через боковую дверь пошел в ателье.

Когда в три часа явился Стефан Кардиган и пожелал видеть директора-распорядителя, секретарша прервала свою работу, — составление кино-сценария по одному известному, ставшему даже классическим, роману, автор которого имел глупость умереть за десять лет до того, как вошел в силу закон об авторском праве.

— Директор-распорядитель третьего дня уехал в Канаду и будет в отсутствии несколько недель, — ответила она ему. — Может быть, вы хотите поговорить с кем-нибудь другим?

Кардиган возразил, что никто из членов компании не может заменить ему директора и что раз он уже совершил это путешествие, то пробудет в Голливуде еще несколько недель, чтобы, в конце концов, поговорить с директором. Секретарша посмотрела на этого большого, широкоплечего молодого человека, с энергичной головой и вьющимися волосами, с подбитыми гвоздями сапогами номер сорок пять, и нашла, что он выглядит, как человек, который привык добиваться своего. Хотя он, повидимому, принадлежал к трудящемуся классу, он был одет довольно элегантно. Кроме того она еще заметила, что правый карман его брюк сильно оттопыривался. Она испуганно дышала, но старалась сдерживаться и любезно ему улыбалась.

— Если вы скажете мне свой номер телефона, то я позвоню вам сразу же, как господин Пэджи вернется из Канады, — улыбаясь, сказала она.

Кардиган тоже улыбнулся и показал при этом двойной ряд таких чудных зубов, за которые маленькая секретарша охотно отдала бы десять лет своей жизни.

— У меня нет телефона, — ответил он. — Мне тогда придется от времени до времени наведываться к вам, пока я не застану директора.

Секретарша сдалась.

— Как вы желаете, господин Хартиган.

— Кардиган! — поправим ее посетитель, — Стефан Кардиган из Цедар-Крика.

— Да, да, хорошо, господин Кардиган.

Стефан Кардиган наклонил голову на бок, и его веснущатое лицо смотрело на нее насмешливо и весело. Правую руку он медленно приблизил к своему правому карману, но потом он вдруг круто повернулся и вышел из конторы.