Аларих, король вестготов: Падение Рима глазами варвара

Предисловие

Несправедливая империя отказывает в гражданстве талантливому чужестранцу, и в отместку он неожиданно для всех нападает на одну из ее главных культурных столиц – Рим. Его жизненный путь от преисполненного амбиций мальчишки до разочаровавшегося мужчины займет десятилетия. Но к тому времени, когда он умрет, в V в., его будут помнить как чужеземца, заставившего самых влиятельных политиков своего времени думать дважды, прежде чем называть кого-то варваром. Он изменил ход истории, но его собственная версия событий так и не была рассказана. Его звали Аларих, и это его история.

Он родился недалеко от реки, разделявшей две страны, и почувствовал на себе власть пограничной политики, согласно которой дети пришлых поселенцев были вынуждены покидать свои семьи. Он сделал молниеносную военную карьеру и превратился в почитаемого всеми вождя своего народа – готов. Но он так и не смог реализовать свою мечту и получить базовые права римского гражданина. В то время страну сковал политический паралич – это разочарование превратило его в защитника своего народа и врага Римской империи.

Время было беспощадно к деяниям Алариха и готов. Со времен Средневековья и до наших дней каждая новая тенденция, которая каким-то образом отклонялась от норм общества, клеймилась как «готическая». С легкой руки враждебных критиков такое имя получили приводящая в трепет архитектура, леденящие душу истории ужасов и мрачный изломанный шрифт. Затворническая музыка жанра постпанк воспевает готическую хандру, как и современная субкультура, которая приветствует все темное, мрачное и жуткое. И если эпитет «римский», или «романский», всегда означал уважение традиций и приверженность классике, то слово «готический», как правило, отдавало чем-то варварским.

Меня как историка всегда очень интересовали корни стереотипов и грубых обобщений. Использование уничижительных слов и оскорбительных образов лишает многих людей полноценного участия в жизни сообщества, вытесняет их истории на задворки их собственной эпохи и стирает из памяти последующих поколений. Меня крайне тревожит мысль о том, как легко и жестоко можно испортить репутацию целой группы людей, превратить их в карикатуру на самих себя, и я давно подозревал, что имя готов тоже было опорочено подобным образом.

Вопреки мнению римлян, готы действительно внесли значительный вклад в мировую историю. Они ввели в обиход правовые обычаи, которые во многом сформировали современную Испанию, Португалию, Францию и Италию. Они боролись за человеческое достоинство и выступали против фанатизма и предубеждений, которые лежали в основе устаревших представлений о гражданстве. Они с невероятной прозорливостью отстаивали ценность религиозной терпимости, когда многие христиане преследовали еретиков, навязывали обществу драконовские моральные законы и запрещали свободу религиозного самовыражения.

Доступные нам источники о жизни Алариха удручающе скудны. Целые десятилетия его биографии просто исчезли из истории, и то немногое, что мы о нем знаем, дошло до нас из вторых рук. Но последние четыре года я собирал все сведения, которые могли бы поведать о нем или о его семье, все артефакты, которые помогли бы приблизиться к его эпохе: от рукописей, испещренных чернилами, до кроличьих костей, оставшихся от готского ужина.

Многое из того, что уцелело, связано с жизнями людей, которые, вероятно, и подумать не могли, что окажутся на страницах исторической книги. Пожилая вдова, которая жила одна в своем особняке, маленькая девочка, проданная в рабство, сын крестьянина, в короткий срок ставший императором. Подчас от них остались лишь имена: Марцелла, Пассия, Максимин. Истории этих персонажей могут показаться малозначительными или совершенно бесполезными в качестве отправных точек для исследования жизни Алариха. Но их жизненный опыт может о многом нам рассказать.

Мы можем воссоздать историю о том, как семья Алариха поселилась в приграничной области, и с помощью археологических данных увидеть, как готский мальчик проводил там свои дни. Мы можем узнать, когда молодой Аларих вступил в армию и почему он это сделал. Мы даже можем подробно рассказать о политических интригах, которыми был опутан Рим в IV в. Из этих разрозненных фрагментов складывается образ реального человека. Из богатого контекста эпохи возникает живое представление об Аларихе, а вместе с этим – и о мире, который, как мы полагали, нам знаком, но на который мы никогда не смотрели его глазами.

Аларих и его народ были не единственными, кто жил на окраинах Римской империи в IV и V вв. Некоторые из этих других иноземцев заслужили печальную славу и все еще внушают страх. Вандалы, продвигаясь из Северной Европы к своему новому дому в Северной Африке, оставили после себя полосу разрушений, полностью соответствовавших имени этого народа. Другие племена кажутся хорошо знакомыми благодаря их вождям. Аттила, уроженец степей Центральной Азии, вероятно, самый узнаваемый представитель народа гуннов. Но именно готы во главе с Аларихом устроили самое разрушительное нападение на город Рим за более чем тысячу лет его существования. Их история заинтересовала меня сильнее всего.

На протяжении столетий готы, жившие в долине Дуная, извлекали выгоду из тесного контакта со своими соседями. И все же римское пограничье всегда было спорной территорией, где разгоралась открытая вражда и зрели ксенофобские настроения. Сам Аларих был родом с противоположного берега реки Дунай, которая служила одной из северо-восточных границ Римской империи. Хотя людей из этой области часто называют вестготами, чтобы отличить их от остготов, которые пришли покорять Италию, во времена Алариха такого разделения не существовало. Оно было изобретено позже. Даже предыстория королевского титула Алариха сложнее, чем кажется. Слово «король» было кличем его преданных последователей, а не официальным титулом с обязательными атрибутами в виде скипетра и трона.

Сам Аларих уже в юности решил поступить на военную службу – возможно, для того, чтобы сделать карьеру. И невероятно в этом преуспел. Со временем став испытанным солдатом, который сражался на стороне императора-революционера, он объединял в себе два мира и говорил на двух языках: языке своих братьев по оружию и языке власти – языке Рима. Эти инструменты и таланты помогли ему продвинуться по служебной лестнице и внушили надежду получить доходную правительственную должность в растущем политическом и дипломатическом центре, восточной столице империи – Константинополе. Но мнение Алариха о его «приемной» родине в последние годы IV столетия было испорчено: разгул фанатизма в римских городах, а также нежелание императора вознаградить готов за их службу подтолкнули Алариха к радикальным мерам. На заре V в. он убедил своих соратников искать отмщения.

Его нападение на Рим разворачивается на фоне событий, которые можно назвать одними из самых значительных в мировой истории: подъема христианства, роста могущества Персидской империи и распада некогда единого мира Средиземноморья. У этой эпохи есть и мрачная сторона: именно в это время фанатичные христиане разожгли гражданскую войну и превратили Римскую империю в одно из первых христианских государств. На волне своего триумфа они истолковали трехдневную осаду Аларихом Рима как предвестие конца света и, основываясь на Священном Писании, описали те семьдесят два часа как бедствие библейских масштабов. За несколько десятилетий они сделали страх – перед какой-либо другой катастрофой, перед чужеземцами – орудием, которое помогало им противостоять быстро меняющемуся миру, в то время как единственный политический порядок, который они когда-либо знали, лишил Рима центрального места, и власть устремилась к новым глобальным горизонтам.

Этот период не был жестоким «темным веком» коллапса городской цивилизации. Не был он и обнадеживающим «веком духовности», временем взбудораженного обращения к вере, когда люди стекались в церковь. Повсеместный фанатизм, поддерживаемое государством насилие со стороны христиан и иррациональная ксенофобия были повседневной реальностью последних лет существования Рима. На самом деле, именно это открытие ожидало Алариха и готов, когда они впервые вступили в контакт с империей. Это была эпоха экстремизма – время, когда сторонники умеренных взглядов повсюду теряли политическую опору, а радикальные представления о религиозной идентичности, государственных границах и культурном обмене пропитали собой воздух, беспрепятственно распространившись по трем континентам. Политический, культурный и социальный распад Римской империи мог быть мог быть шокирующим событием для людей той эпохи, в которой жил Аларих, но он не был таким уж неожиданным. Их поколение на протяжении всей своей жизни было свидетелем социальной разобщенности и упадка государственной системы. И одной из самых острых проблем был вопрос о гражданстве и о том, могут ли чужеземцы стать римлянами.

Пришло время глубоко и по-новому задуматься о жизни маргинализированных групп, слишком часто игнорируемых в наших учебниках истории. Вот почему в этом рассказе о временах поздней Римской империи главным героем является не римлянин, а переселенец – человек, которого римляне сочли бы «беженцем», тем, кого они называли profugus. В конце концов Аларих сказал свое слово, когда нанес устрашающий удар. Но если вести рассказ с его точки зрения, падение Рима кажется не таким пугающим, как это событие обычно воспринимают. Эта готическая сказка – суровый урок о реалиях взросления.