To look like Gary Cooper

Милена же за это время переделала столько, сколько месье Густаву не удавалось за три дня.

Ещё раз они столкнулись в лобби отеля сразу после обеда.

— Для встречи первых гостей у нас всё готово: все номера убрали, свежие цветы доставят завтра, канализацию починили, окна в холлах вымыли… Вроде ничего не забыла, — отрапортовала Милена почти по-военному.

— И как вы всё успели? — удивился месье Густав.

— Густав, проблема заключается не в том, чтобы успеть «всё». Нужно уметь успевать только самое-самое важное.

— Самое важное? И как это определить?

— Слушать и слышать.

— Что слушать и слышать?

— Отель, конечно же. Он вам подскажет, где требуется ваше присутствие.

Милена взяла месье Густава за руку (он от этого вздрогнул, но сделал вид, что ничего не произошло).

— Закройте глаза и слушайте.

Месье Густав последовал этому не то совету, не то приказу и внезапно понял: огромный отель словно бы соединялся с ним и Миленой невидимыми нитями, и все они — мужчина, женщина и этот старый дом со своей особенной судьбой — составляли сложный, но слаженно работающий организм… Это было так просто, что месье Густав поразился, как он раньше этого не замечал.

— Слышите? — прошептала Милена.

— Да, — тихо-тихо проговорил месье Густав.

— Гладильная, — сказали они хором и двинулись туда едва ли не бегом.

Рабочий гладильной сильно обжёгся прессом. Это произошло совсем недавно, и он ещё не успел никому об этом сказать, а месье Густав и Милена уже привели ему медсестру и двух помощников на замену, тем самым предотвратив задержку с глажкой белья, которая могла бы обернуться большими проблемами.

У месье Густава что-то как будто переключилось в голове, и теперь он, счастливый, носился по отелю, напевая «Puttin’ on the Ritz», забыв о боли в желудке, о плохом настроении, об опасениях сорвать подготовку свадьбы и чувствуя, что наконец-то всё стало правильно: он определился с главным делом своей жизни и нашёл ту единственную, которая способна была разделить его страсть.

К полуночи месье Густав был свеж и бодр, и Милена выглядела так же. Они стояли в холле, месье Густав в списке необходимых свадебных приготовлений отмечал галочкой уже выполненные пункты, а Милена к чему-то прислушивалась.

— Триста четырнадцатый! — воскликнула она.

Месье Густаву теперь не нужно было объяснять, что это значит.

Они добежали до лестницы, быстро поднялись на третий этаж, нашли дверь триста четырнадцатого номера, и месье Густав выбил её одним ударом. Возле двери лежал старик — граф Ледецкий. Он хрипло дышал, но был без сознания.

* * *

У графа Ледецкого был рак лёгкого в последней стадии. Месье Густав и вызванные им коридорные подняли его на кровать и уложили как можно удобнее. Милена позвонила местному доктору. Доктор пришёл и сказал, что ничего, кроме обезболивания, больше сделать нельзя, и скоро для старого графа всё закончится.

Граф пришёл в себя. Милена принесла ему с кухни кружку горячего глинтвейна (месье Густав и не сомневался, что граф хотел именно этого) и села рядом с его кроватью в кресло.

— Какие же вы милые люди! — сделав большой глоток, еле слышно проговорил граф. — А вам когда-нибудь говорили, что вы похожи на Гэри Купера? — спросил он, обращаясь к месье Густаву.

— Говорили, — улыбнулся месье Густав. — Только где я — и где он…

— Тоже верно, — согласился граф. — Но мне кажется, вы нашли своё место в жизни.

— Думаю, да, — ответил месье Густав и подмигнул Милене.

Милена просидела с графом ещё два часа, пока он не уснул, и вернулась к отельным делам.

В десять утра граф умер.

* * *

Dressed up like a million dollar trouper

Trying hard to look like Gary Cooper

Super... Duper...(8)

Джаз-бенд импровизировал на тему «Puttin’ on the Ritz», сделав из весёлой песенки что-то похожее на лирическую балладу. Гости, абсолютно довольные прекрасной организацией грандиозной свадьбы, разъезжались, а месье Густав и Милена стояли возле подъезда и лично провожали каждого.

Было довольно холодно, шёл мелкий снег, и блестящие снежинки, постепенно покрывающие ступени главной лестницы отеля, гранитные вазоны, автомобили, а также воротники и шапки людей, делали всё немного волшебным.

Милена подняла воротник своего чёрного пальто.

Последний гость, планировавший покинуть отель именно сегодня, уехал.

— Ну, всё… — сказала она.

Месье Густав посмотрел ей в глаза, положил ей руки на плечи, притянул к себе и поцеловал в губы.

* * *

Счастье — это когда больше не нужно ничего хотеть. Именно так думал месье Густав, рассматривая потолок в номере-полулюксе. Рядом с ним под голубой шёлковой простынёй спала самая замечательная женщина в мире, а отель отдыхал от шумного торжества и пока не нуждался в месье Густаве.

Однако небольшие нарушения гармонии всё-таки были неизбежны: месье Густав увидел пальто Милены, бесформенной кучей лежавшее возле входной двери на светло-коричневой ковровой дорожке и поразился собственной небрежности: из-за внезапно нахлынувшей на него и Милену страсти можно было испортить сразу две ценные вещи!

Он выбрался из постели, подошёл к пальто и осторожно его поднял. Оно показалось месье Густаву неожиданно тяжёлым, а потом, звякнув, из него на пол выпал довольно объёмный свёрток из плотной фирменной бумаги отеля, перевязанный грубой бечёвкой. Ещё не зная, что находится в свёртке, месье Густав понял, что это конец.

Конец его мечтам и конец его счастью.

Месье Густав сел за письменный стол возле окна, положил перед собой свёрток, аккуратно развязал бечёвку и ужаснулся — в свёртке лежали ювелирные украшения и пачка денег, перетянутая аптечной резинкой. Некоторые украшения он уже видел — их носили гости прошедшей свадьбы.

— Неприлично лазить по чужим карманам, — услышал месье Густав голос Милены за спиной.

— Неприлично воровать, — отозвался он. — Ты сделала несчастными стольких людей в нашем… моём… отеле!

— Да брось ты! — хмыкнула Милена. — Я не брала больше одной безделушки у каждого. Они все настолько богаты, что ничего и не заметят.

— Как ты могла?! Я… Мы… — месье Густав почувствовал, что сейчас разрыдается самым недостойным образом.

— Я хочу чего-то большего: уплыть в Америку, увидеть Голливуд, ходить по ресторанам, не считая деньги…

— Но ведь мы и отель… Просто мы… — месье Густав никак не мог закончить хоть какое-то предложение.

— Густав, ты замечательный, правда! Мне ни с кем ещё не было так хорошо! — Милена подошла к нему сзади, взъерошила волосы на его затылке и поцеловала в макушку. — Но должность временной помощницы старшего консьержа — не то, о чём я мечтала!

— С твоим талантом ты могла бы честно заработать на всё, что захочешь!

— Честно — это скучно, — парировала Милена.

Месье Густав не знал, что на это ответить, и замолчал.

— Ты пойдёшь в полицию? — спросила Милена.

— Нет, — подумав какое-то время, ответил месье Густав. — Ты же не меня обокрала! Но мне кажется, ты должна покинуть мой отель как можно быстрее. Вдруг кто-то из гостей опомнится?

— Можно, я заберу это с собой? — Милена показала на свёрток.

— Забирай, — безразлично буркнул месье Густав. Сейчас он хотел, чтобы Милена оказалась где-то далеко от него, возможно, в другом полушарии, а без сворованных ею ценностей это вряд ли было осуществимо.

Всё время, пока Милена собиралась, он смотрел в одну точку где-то за окном. Отель его пока не беспокоил и дал сполна ощутить горе. Их должно было быть трое, чтобы всё было идеально, а теперь они — месье Густав и отель — остались только вдвоём.

Было невыносимо больно.

— Мне придётся всё о тебе рассказать, если начнётся расследование, — сказал месье Густав.

— Ты ничего обо мне не знаешь, — проговорила Милена. — Даже моего имени. Меня не найдут.

— Найдут.

— До сих пор не нашли — и не найдут, — возразила «Милена» и надела пальто. — Spending every dime for a wonderful time! — тихонько пропела она, открыла дверь, и больше месье Густав её не видел.

Спустя полгода он получил письмо, в котором городской нотариус просил месье Густава сообщить хоть какую-то информацию о Милене, помощнице старшего консьержа, которой граф Ледецкий оставил огромное наследство, пригласив нотариуса за три часа до своей смерти. Месье Густав смеялся минут двадцать, а потом написал нотариусу длинное витиеватое письмо, где выразил надежду, что искомая женщина найдётся, а у него никаких достоверных данных не сохранилось, ибо временных работников никто тщательно не проверяет, хотя следовало бы…

* * *

— В общем, Милена была отличной помощницей старшего консьержа и многому меня научила. Однако потом выяснилось, что она обворовала гостей свадьбы. Во-первых, я из всего этого сделал вывод, что к подбору персонала нужно относиться с большей ответственностью, а, во-вторых, я поклялся, что всегда и изо всех сил буду стараться, чтобы каждому постояльцу этого отеля было максимально хорошо. Буду стараться за двоих.

— И это всё? — разочарованно протянул Зеро. — Вы случайно приняли на работу воровку и с тех пор стараетесь загладить свою вину перед всеми… постояльцами?

— Да, — согласился месье Густав.

— Я ожидал большего. Все вокруг так вспоминают эту Милену, будто у вас был бурный роман…

— Нет, — сказал месье Густав. — Нет-нет. Всего лишь одно неверное кадровое решение.

— А как вы компенсировали ущерб гостям? — спросил Зеро.

— Никак. Никто из них к нам не вернулся и ничего не потребовал. А я даже какое-то время хотел, чтобы грянул скандал, меня уволили и посадили в тюрьму, — в общем, как-то наказали за мою недальновидность, но… этого не случилось.

Come let's mix where Rockafellas

walk with sticks or umbrellas in their mitts

Puttin’ on the Ritz!!!(9)

Это донеслось из радиоприёмника, установленного в лобби.

Месье Густав встал, положил макет меню на столик и, больше ничего не говоря, ушёл.

У постояльца в двести восьмом номере возникла проблема.