Муравей на берегу

Медвежонок был полноват, носил бороду, у него были розовые щëки и очень добрые серые глаза.

- А нашему психоаналитику потаённых горизонтов подсознания всё чо то не то! - продолжила Лена уже спокойно. - Вон, Оля! Голубые глаза, блондинка, попка, как орешек! - Лена цокнула языком и подмигнула. - Ну вот что тебе надо?! Чтобы вечное сияние чистого разума светило из щëлки под юбкой?!

Мы все втроём повалились со смеху.

- Думаю, что Лена близка к правильному ответу. - сказала Анна Олеговна.

Нас накрыла новая волна смеха.

- Если я правильно расшифровала данную аллегорию. - добавила Анна Олеговна.

В двери ведущей в камеру погружения зашуршал сервопривод, дверь открылась и к нам вышли Оля с Таней. У Тани был ошарашенный взгляд и она слегка пошатывалась.

- Всем успехов, устала сегодня. - сказала Оля, скинула белый халат и вышла.

Вот повезло, подумал я, было бы неуютно находится с ними обеими в одном помещении.

- Ребят, это... У меня даже нет слов.. - сказала Таня, придвинула кресло ко мне, села, положила голову мне на плечо.

- Я тож была в ахуе сутки минимум после этого. - сказала Лена.

- Мне так странно. - сказала Таня тихо мне в ухо. - Не хочется быть одной, может поедем ко мне, пиццу закажем, ничего такого, просто я одна уже месяца три, посмотрим что-нибудь, м? - Таня посмотрела мне в глаза.

Таня была небольшого ростика, очень миниатюрная, любила одеваться, как школьница, красить пряди в красный или синий, завязывать волосы разноцветными резиночками, носить сарафанчики. Мечта посетителя БК клубов. Лена посмотрела на меня прищурив глаза.

- Давай, давно не общались. - сказал я, посмотрел на кипу листов и добавил: - Завтра.. Как в песне Гришковца.

В такси мы сидели молча, Таня обняла меня, прижалась и иногда всхлипывала.

Дома Таня оживилась и предложила поиграть в психотерапевта и девочку подростка.

Таня легла на диван, закинула ноги на спинку, я сел в кресло, взял ежедневник и ручку. Таня рассказывала о своём погружении. Я слушал "в пол уха". Её погружение я буду разбирать с Анной Олеговной, при анализе очень важны комментарии нашего ИИ. В ежедневнике я рисовал мартышек из мультика, у меня не получалось так смешно, как у Насти. Я подумал, почему? Наверное, потому что я старался, рука дрожала, линии получались неуверенные. Настя рисовала лёгкими небрежными движениями, выходило как-то просто, местами линии не соединялись, её не волновала симметрия, зато результат был какой-то живой. Я попробовал, стало получаться.

Вдруг Таня спросила:

- Можно вопрос, личный, возможно, непростой?

- Да, конечно! - ответил я.

- Если бы у тебя была дочь и ей бы исполнилось 18 и она бы сказала "Папа, я давно встречаюсь с девушкой и хочу с ней жить", как бы ты отреагировал?

- Я бы сказал, что рад, что она сообщила. Это означает, что она мне доверяет. Я бы сказал, что счастлив, что она не одинока, сказал бы, что она всегда может рассчитывать на мою поддержку.

- Но ты же не сторонник таких отношений!

- Это неважно. Важно то, что она уже приняла решение и приняла его давно. Если я покажу, что мне это не нравится, то просто потеряю связь со своим ребёнком, а это самое страшное, что может произойти между отцом и дочерью. А как отреагировал твой отец?

- Он отреагировал точно так, как ты описал. Я очень люблю папу.

- Сколько времени вы прожили с той девушкой?

- Три года.

- Судя по тебе ты была девочкой в этой паре.

- Да.

Мы вышли на кухню. Таня достала из-за кадки с цветами бутылку Егермейстера, бульбулятор и пакет с травкой.

- Будешь? - спросила Таня.

- Егер да, а траву я не люблю, ты же знаешь.

- Тогда достань в баре посуду.

Я открыл бар и спросил:

- Что доставать?

Таня сказала:

- Шоты.

- А ты шо? - пробормотал я.

- Чего? Я не поняла.

- Не, ничего.. Вот. - сказал я и поставил шоты на стол.

- Как думаешь, я была в трусиках на приёме у психотерапевта? - спросила Таня и подмигнула.

- Ты никогда не одевала трусики с этим сарафаном. - сказал я и улыбнулся.

Утром, когда я проснулся Тани рядом уже не было. Вкусно пахло сырниками. С кухни доносилась музыка. Таня очень вкусно готовила. Она была спокойная, положительная, заботливая, с ней было очень приятно. Только её феминистические взгляды иногда бесили меня, мы даже пару раз ссорились на эту тему.

После перекура и кофе мы сели вдвоём в кресло, Таня положила голову мне на плечо и спросила:

- Ты хоть понял, почему мы тогда расстались?

- Ну... Думаю, да. Но скажи, вдруг, я ошибаюсь.

- Даже после секса лёжа в кровати и вздрагивая я чувствовала, что ты где-то там, не со мной, меня это обижало, как женщину. Ой! Ну... То-есть, как человека! - Таня вспомнила про свои феминистические взгляды. - Даже когда я приехала к тебе домой отдать вещи и сказала, что мы больше не встречаемся, то ты отреагировал очень сухо, почти никак, типо "понятно, до свидания"... И, знаешь, если раньше ты витал где-то в облаках, то сейчас у меня ощущение, что ты вообще где-то в другой галактике, за тысячи световых лет. Я не могу туда попасть. Да, я вижу успех, твой и твоих друзей, но ты никогда не был ни патриотом, ни гуманистом. Я не могу понять, чего ищешь ты сам, для себя...

Глава 8

Сакура

В этот день Настя была серьёзней и задумчивей, чем обычно. Мы немного пообщались на языке жестов. Настя нарисовала на листке "3+". Я удивился, почему это 3? Я ж и так много выучил. Она пояснила, что движения должны быть чёткими, но не такими напряжёнными, должно быть естественно, тогда будет красиво.

- Да ладно тебе, это ж так, просто! В отчётах же нет никаких оценок! - сказала она снисходительно. - Ты хочешь хорошо научится?

- Да, конечно! - ответил я.

- А я вот не хочу! Тогда моя работа с тобой закончится и больше мы никогда не встретимся!

Я задумался, а ведь правда! Я ведь так и не продвинулся ни на шаг в понимании того, что со мной произошло. Мне стало грустно от мысли, что я могу так и остаться гориллой в вольере.

- Не грусти! Нам разрешили погулять во внутреннем дворике. На улице весна, сегодня прям жарко. У нас во дворе института есть сакура, сейчас как раз доцветает, я хотела порисовать, ну и ты можешь попробовать. - сказала Настя и улыбнулась.

Мы довольно долго шли по коридорам, все встречающиеся по пути люди смотрели на нас с улыбкой, я потешно шлепал ступнями по полу. Когда вышли во внутренний дворик Настя отпустила руку. Дворик был действительно очень зелёный и уютный, в центре росла та самая сакура. Около сакуры стояла табличка "Дерево не трясти! Руками не трогать!". Техник принёс Настины вещи, мольберт, палитру, пакет с кистями, красками, водой и стаканчиками.

- Все почему-то любят акрил, а я нет. Но что делать, раз все любят, тогда тож попробую. - сказала Настя.

Настя начала рисовать, но через какое-то время недовольно сказала:

- Вот, блин! Сегодня ни ветерка! Как мне нарисовать падающие лепестки, если они не падают?! - Настя повернулась ко мне и посмотрела со шкодной улыбочкой. - Потряси ты, быстренько, на тебя никто косо не посмотрит.

Я подбежал и потряс хорошенько за одну из нижних веток. Зрелище было завораживающее. Настя вся засияла и продолжила наносить мазки. Мне нравилось смотреть, как она ретуширует пальцами краски на холсте.

Настя резко повернулась ко мне, она уже успела слегка запачкать краской нос и левую щëку, смотрелось почему-то очень мило.

- Как думаешь, в чëм смысл жизни? - спросила она.

Вопрос на первый взгляд был общим и риторическим, но я непонятно почему решил уточнить:

- Моей?

Настя засмеялась и сказала:

- Нет, конечно, с твоей то всё понятно... Моей!

Я сначала немного обиделся, как это ей всё понятно?! Но немного подумав, решил, что да, действительно, вопрос смысла её жизни для меня сейчас более сложный.

- Ну вот, не знаешь. - сказала Настя и повернулась обратно к холсту.

Яркая бабочка опустилась на Настины кудряшки. Странный аэродром она выбрала, кудряшки постоянно покачивались, когда Настя наклоняла голову то влево, то вправо. Бабочка то сводила крылья, то разводила их в стороны.

- Ну шо? - спросила Настя, повернувшись ко мне, спокойно улыбнулась и стала молча смотреть прямо в глаза. Она так и не чувствовала бабочку.

Подул ветерок, полетели лепестки, лепестки отражались в Настиных глазах. Она смотрела неподвижно, только слегка пульсировала артерия у виска.

Вдруг движения крыльев бабочки замедлились, и они остановились в полу сложенном состоянии, артерия у виска перестала пульсировать. Только Настины глаза казались живыми из-за движения лепестков. Вдруг лепестков полетело очень много. Я посмотрел в сторону, во дворе никого не было, посмотрел на противоположную сторону, только стены, не было ни окон, ни двери и стены были почти гладкими. Лепестков падало так много, что Настя уже почти скрылась за ними. Я посмотрел на сакуру, сакуры не было, только лепестки. В метели из лепестков иногда проскакивал Настин взгляд, я прыгнул в её сторону, но там уже не было ничего, кроме лепестков. Лепестки остались только на полу, ветер стих, послышался шум прибоя. Вокруг было сплошное белое пространство, впереди висел огромный экран, на экране волны накатывали на берег океана, спиной ко мне сидела молодая девушка в позе лотоса с идеальной осанкой.

Девушка сказала:

- Твой сеанс окончен!

Откуда-то стал доносится и нарастать звук метронома.

- Когда я досчитаю до 10, ты проснёшься. - сказала девушка.

- Раз, два, три..

Я поделил мысленно экран на части. Идеально ровный позвоночник девушки был точно на линии "золотого сечения" экрана.

- Четыре, пять, шесть..

Автор этой картины явно любит порядок, идеальную красоту, стремление к бесконечности, к истине.

- Семь, восемь, девять..

И ещё он любит мечтать..

- Десять!

Я открыл глаза, было очень ярко и нечётко, что-то белое, голубое, какой-то лучик, небо что-ли? Послышался мерзкий писк какого-то прибора. Взгляд стал фокусироваться. Я увидел большие широко раскрытые голубые глаза за очками из оргстекла, белую шапочку, из-под шапочки под очки переползла светлая прядь. Оля? Память быстро возвращалась.

- Слышишь меня?!

Я моргнул. Взгляд смягчился. Красный экран рядом загорелся жёлтым, писк пропал.

После выхода из камеры для погружений я завернулся в куртку и сел перед мониторами.

- Почему она не завершала сеанс, я заметила, что мы прошли выход, но замешкалась, пока температура мозга не стала повышаться?! - взволнованно спросила Оля у Медвежонка.

- Ну... Эээ... Я думаю, Анна не поняла, когда надо выходить. Видимо, надо добавить маркеры выхода и проверить алгоритм, - у Медвежонка разрумянились щëки, - Первый ком блином, но мы всё исправим, - сказал он и развёл руками.

- Анна Олеговна, а к чему вот это всё, лепестки, метаморфозы, шум океана? - спросил я. - Нельзя без спецэффектов выйти?

- Это не моя идея! - укоризненным тоном ответила Анна Олеговна.