У рифа Армагеддон

Что ж, - подумал Мерлин, и его улыбка стала горько-сладкой, - похоже, твое решение подарить мне ПИКА все-таки сработало, папочка. Мне действительно предстоит прожить очень долго.

Он пристально посмотрел в глубину своих собственных отраженных голубых глаз, ища какой-нибудь признак биологического человека, которым он когда-то был, затем отбросил эту мысль в сторону и еще раз подкрутил усы.

Нимуэ Элбан никогда не испытывала искушения сменить пол, ни в ее собственном биологическом случае, ни даже временно, используя свой ПИКА. Однако другие были более предприимчивыми, и ПИКА был спроектирован так, чтобы быть полностью функциональным во всех смыслах. И поскольку технология была доступна, конструкторы ПИКА не видели причин не позволять своим клиентам изменять пол, а также общий внешний вид своих замечательных дорогих игрушек.

Учитывая доминирующую мужскую природу общества Сэйфхолда, Нимуэ, наконец, использовала эту возможность.

Некоторые ограничения неизбежно существовали даже для самой мощной технологии. ПИКА нельзя было сделать значительно короче или выше, чем он уже был. Была некоторая гибкость, но не очень большая. Плечи можно было расширить, бедра можно было сузить, гениталии и тазовые структуры можно было изменить, но основной физический размер самого ПИКА был в значительной степени зафиксирован размером его первоначальной человеческой модели. К счастью, Нимуэ Элбан была женщиной более чем среднего роста даже для общества, в котором она родилась, члены которого с детства были благословлены превосходным медицинским обслуживанием и адекватным питанием. Как женщина на Сэйфхолде, она была бы великаншей, а "Мерлин" был немногим выше большинства мужчин, которых он мог встретить.

Нимуэ добавила несколько разумно расположенных шрамов тут и там, как тот, что был на щеке Мерлина. Мерлин был воином, и она не хотела, чтобы кто-то задавался вопросом, как он достиг своих лет и доблести, даже не будучи раненым.

Решение стать мужчиной было нелегким, несмотря на логику, которая делала его фактически неизбежным. Нимуэ Элбан никогда не хотела быть мужчиной и никогда не испытывала особого физического влечения к женщинам, и, впервые посмотрев на обнаженное, несомненно мужское и очень мужественное тело Мерлина в зеркале в полный рост, "он" испытал очень смешанные чувства. К счастью, Нимуэ позволила себе... или, скорее, позволила Мерлину... два тридцатидневных месяца Сэйфхолда привыкать к "его" новому телу.

В свете плана, разработанного Нимуэ, Мерлин был впечатляюще мускулист. Не столько из-за грубой силы, сколько из-за выносливости и стойкости. Тот факт, что базовое строение и мускулатура ПИКА были примерно в десять раз сильнее и выносливее обычного человека, и что ПИКА никогда не уставал, были просто двумя маленькими секретами, которые Мерлин намеревался сохранить в резерве.

В то же время выполнение его миссии потребовало бы, чтобы он заслужил уважение окружающих, а это было общество, в котором человек, стремящийся оказывать влияние, должен быть готов продемонстрировать свою собственную доблесть. Достаточное богатство могло бы купить уважение, но Мерлин не мог просто появиться с мешками, полными золота, и у него, конечно, не было патента на благородство. Выбранная им роль сейджина помогла бы в этом отношении, но ему пришлось бы продемонстрировать ее реальность, а это означало соответствовать репутации сейджина, что показалось бы... трудным почти любому человеку из плоти и крови.

Вот почему Мерлин потратил довольно много времени, экспериментируя с регулировками своих основных физических возможностей. Нимуэ никогда не делала много такого, но Мерлин, вероятно, оказался в гораздо более рискованных условиях, чем те, в которые Нимуэ когда-либо отваживалась попасть в своем ПИКА. Более того, выживание Мерлина было гораздо важнее, чем когда-либо выживание Нимуэ Элбан. Поэтому он установил скорость своей реакции на уровень примерно на двадцать процентов выше, чем мог бы достичь любой человек. Он мог бы установить ее еще выше: его нервные импульсы распространялись со скоростью света через молекулярные схемы и по волоконно-оптическим каналам, без химических процессов передачи, от которых зависят биологические нервы, и для чрезвычайных ситуаций в резерве у него все еще была эта дополнительная скорость. Но это было только для таких ситуаций, причем довольно тяжелых; даже на сейджина смотрели бы косо, если бы он казался слишком быстрым и проворным.

По той же причине Мерлин увеличил свою силу примерно на двадцать процентов по сравнению с тем, что можно было ожидать от протоплазменного человека с такой же очевидной мускулатурой. Это также оставило у него в запасе довольно много буквально сверхчеловеческой силы, и он установил переопределения, позволяющие ему призывать ее при необходимости.

Ему потребовался каждый день из отпущенных Нимуэ пятидневок, чтобы научиться не просто двигаться как человек, но и приспособиться к своей повышенной скорости реакции и силе. Ну, это и тот факт, что центр тяжести его тела немного переместился вертикально вверх.

Он провел много времени, тренируясь с катаной и вакадзаси, для создания которых использовал производственный модуль Пей Ко-янга. Он попросил Сову спроектировать и изготовить оружие, и он тоже немного сжульничал с ними. Клинки выглядели как работа харчонгского мастера-оружейника, с характерным рисунком ряби того, что на Старой Земле называли "дамасской сталью". На них даже были метки Хэйника Ринхаарда, одного из легендарных мастеров меча Харчонга, но на самом деле они были сделаны из боевой стали, на порядки более твердой и прочной, чем любой чисто металлический сплав. Мерлин мог бы попросить Сову дать им преимущество острия буквально в молекулу шириной, но устоял перед этим искушением. Вместо этого он остановился на том, которое для катаны было "всего лишь" таким же острым, как лучший скальпель сэйфхолдского хирурга. Вакадзаси был немного "острее", так как он предполагал использовать его только в крайних случаях. Катана была бы основным оружием Мерлина, и поскольку она была сделана из боевой стали, он мог делать такие мелочи, как использовать свою резервную силу, чтобы полностью разрубить клинок лидера убийц, не беспокоясь о том, что поцарапает или притупит свой собственный.

Он намеревался сделать все возможное, чтобы никто, кроме него, никогда не заботился ни об одном из этих видов оружия. Он также намеревался потратить довольно много времени на тщательный осмотр их лезвий, регулярное их затачивание, следя за тем, чтобы они были должным образом смазаны и защищены от ржавчины, и все остальное, что потребовалось бы клинку, сделанному из настоящей стали. С другой стороны, сейджин должен был быть таинственной фигурой, обладающей не только смертными способностями, и Мерлин не возражал против ношения меча, который вызывал хотя бы небольшой трепет. Это была одна из причин, по которой он остался с катаной, у которой не было точного аналога на Сэйфхолде. Тот факт, что она лучше всего подходила к единственному стилю фехтования, который когда-либо изучала Нимуэ Элбан, был еще одним фактором, но ее экзотический внешний вид должен был способствовать созданию образа, который ему требовался.

Он снова усмехнулся, затем отвернулся от зеркала, нанеся последний штрих своим абсолютно подлинным усам, насколько это вообще можно было назвать "подлинными" усами. У ПИКА были полностью функциональные вкусовые рецепторы и "желудок", так что его владелец мог попробовать новые блюда, управляя им в удаленном режиме. И поскольку в вышеупомянутом желудке вполне мог содержаться органический материал, конструкторы не видели причин не использовать этот материал как можно эффективнее. Нанотехнология, встроенная в то, что считалось пищеварительным трактом Мерлина, была полностью способна превращать любую пищу, которую он ел, в естественно "растущие" ногти на руках, ногах и волосы. Однако он не мог начать использовать всю пищу, которую органическое человеческое существо потребляло за день, и если Мерлина собирались заставить есть регулярно - что он, несомненно, и делал бы, - ему пришлось бы регулярно выбрасывать неиспользованный материал.

Так что, думаю, мне все равно придется время от времени поломать голову, - подумал он с усмешкой, возвращаясь к окну.

Хотя башня королевы Мариты уже давно была перестроена в комфортабельные современные апартаменты для гостей, но при первичной постройке она была частью внешних стен первоначального королевского замка. Стена самой башни была добрых полтора метра толщиной - пять футов, - раздраженно поправил он себя, в очередной раз проклиная этого маньяка Лэнгхорна за отказ от метрической системы, - распахнул окна с ромбовидными стеклами и оперся локтями на необычайно глубокий подоконник.

Город представлял собой впечатляющее зрелище. Он был построен в основном из камня и кирпича. В королевстве Чарис были гораздо лучшие способы применения хорошей древесины, чем тратить ее впустую на строительство домов, а район возле набережной представлял собой обширное скопление прочных складов, верфей, канатных мастерских, торговых лавок и деловых офисов. Дальше вглубь города, вдали от лабиринта таверн, бистро и борделей, которые обслуживали моряков, плавающих на торговых судах королевства, находились дома тысяч рабочих, которые трудились на тех же складах и других предприятиях. А еще дальше вглубь страны, на возвышенности, отходящей от гавани вдоль берегов реки Теллес к самому дворцу, располагались разного размера особняки знати и богатых купцов.

Общее население города составляло около ста тысяч человек, что делало его огромным для Чариса и гораздо больше, чем просто респектабельным для Сэйфхолда в целом. Это также означало, что Теллесберг был полностью окружен сельскохозяйственными угодьями, единственной целью которых было прокормить население города. Тем не менее, необходимо было регулярно завозить немалое количество продовольствия. Торговый флот Чариса более чем справлялся с этой задачей, пока королевский чарисийский флот сохранял контроль над заливом Хауэлл, но сто тысяч человек все равно были огромным населением для города, построенного цивилизацией, пользующейся только ветром, водой и мускулами.

Кроме того, это был удивительно чистый город. Представления сэйфхолдцев об общественной гигиене и утилизации отходов были гораздо более строгими, чем все, что знала Старая Земля на любом сопоставимом технологическом уровне. Мерлин был тоже рад, что они были такими. На Сэйфхолде очень редко вспыхивали те виды эпидемий, которые обычно проносились по доиндустриальным городам Старой Земли. Кроме того, это также означало, что Теллесберг пах намного лучше, чем когда-либо его коллеги со Старой Земли.

Он улыбнулся, но затем улыбка исчезла, когда он увидел церковные шпили, которые возвышались над низким городским горизонтом. С того места, где он стоял, он мог видеть буквально десятки их, и каждый из них был частью лжи, которая в первую очередь привела его в Чарис.