Дворянство

* * *

Если бы время от времени Саркисян не пытался задеть меня или Аню своими замечаниями или вопросами, то пары прошли бы без особых новшеств. Часть тех выживших, кто решился прийти в понедельник на первые занятия, откровенно спали. И я бы спал, если бы старикан то и дело не напоминал мне, что он смотрит за мной, следит и прочая чепуха.

Уж не знаю, почему он выбрал именно меня объектом пристального внимания, но ко всему привыкаешь, пусть это и вызывает глухое негодование.

На несколько раздражённой ноте я отсидел три часа. И чуть ли не бегом покидал это философское помещение, стараясь ускориться и занять очередь в буфете. В целом, удалось. Протиснувшись через старшекурсников в коридоре, я пулей влетел в помещение и завис около кассира, приветливо улыбаясь и диктуя заказ.

Аня нарисовалась уже, когда я расплатился, коротко поблагодарила, что и о ней не забыл, и принялась поедать свою пиццу. Мы уже давно знали вкусы друг друга и часто пользовались этим.

Я постоянно фонтанировал идеей есть поменьше мучного. Но увы, не получалось. Поэтому Аня всегда заказывала добротную порцию салата — тонкий намёк на правильную еду, а сверху заказа добавляла ещё парочку беляшей. В целом, я отвечал тем же, и все были довольны.

Но сейчас не об этом… я всё выглядывал Вадима, который не мог пропустить приём пищи. Особенно в стенах «ума и фантазии».

Ошибся. Рыжий до звонка не появился, как и после него. Это уже выбивалось из его привычного поведения, как, впрочем, и многое другое.

На выходе из буфета вновь столкнулся с его блондинкой, которая, словно не заметив меня, толкнула плечом и поплелась дальше. Аня же не могла не прокомментировать это, но обиду я отпустил, тем более что конфликт назрел с другим человеком буквально в нескольких шагах впереди.

Высокий «брутал» с короткой стрижкой и лицом, полным возмущения, нагло преградил мне путь к лестнице. Что-то пропыхтел про то, что я такое, с его точки зрения и замер, ожидая ответа. Уже по тому, какими словами он это произнёс, я понимал, что развития проблемы не избежать, если, конечно, я не хочу потерять уважение своих знакомых и однокурсников.

Когда я поднял голову, чтобы посмотреть на лицо бессмертного, который вдруг решил выйти ни с того ни с сего против меня, то не сразу сообразил, почему он казался мне знакомым.

Аня тем временем протиснулась через старшекурсников, которые до этого спешили по своим делам, но не смогли не остановиться, чтобы поглядеть на возможный конфликт. Девушка в свойственной ей манере, не замечая конфликта, со словами: «Давай быстрее!» затерялась где-то в толпе. Спасение, которое она могла мне предоставить, уплыло. Как и…

«Главное — не переборщить…» — промелькнуло в голове, а следом пришло осознание, что я действительно могу покалечить обычного человека. Ведь на недавней тренировке я, даже сдерживаясь, бил куда сильнее, чем привык.

Если бы этот незнакомый мне студент был чуть ниже, а лицо чуть проще, то вылитый Антон. Тот самый бедняга, которому я вчера в бою нанёс не совсем приятные увечья. И судя по всему, он пришёл не поговорить, а целенаправленно искал, чтобы разобраться со мной. Кто бы мог подумать, что мы учимся в одном заведении. Впрочем, с учётом того, что в здание мог попасть вообще любой с улицы, то он мог и не учиться в стенах этого заведения.

Ответить толком я не успел, так как помимо самого бугая у него была группа поддержки, которая быстро оттеснила меня в сторону от лишних глаз. Благо закутков в универе хватало или же эти ребята провели разведку местности. Так что мне пришлось позволить им себя завести в тёмный угол. Ну, так скажем, под лестницу первого этажа. Аня, пропустившая момент конфликта, выкрикивала мою фамилию где-то выше. Но парни показали многозначный жест, чтобы я молчал. Ещё и улыбались так, будто были хозяевами положения — неприятно.

— Ну что, боец ММА, — немного басистый голос главного бугая был обращён ко мне.

Мне лишь хватило одного взгляда, чтобы понять, чем всё это закончится. Парень смотрел на меня с ненавистью, а его ребятишки, стоящие чуть поодаль, попросту закрывали мне путь для отступления.

— Объясняться будешь⁈

Я улыбнулся, выражая только благие намерения, и ответил вполне в его манере:

— Перед тобой-то, крепыш? — в моём тоне был только холод. — Пожалуй… нет. Ты кто и что тебе нужно⁈ — резко и быстро спросил я, с вызовом посмотрев ему прямо в глаза.

Шестёрки парня начали шушукаться, изредка издавая смешки, а старший брат Антона, наоборот, кажется, загрузился, не ожидая подобного ответа от меня. Ибо ответа пришлось ждать почти с минуту. Нет, всё же он представился, подтвердив мои предположения о родстве с моим не самым приятным знакомым, объяснил мне суть претензии и закончил всё это весьма многозначными словами:

— Издеваться над слабыми, значит, ты можешь, а ответить мне — нет⁈ Ты понимаешь, что наделал своим желанием показаться круче остальных? А? Ярослав?

— Почему не могу? — удивился я именно такой трактовке произошедшего. Ведь не я же был зачинщиком происходящего. — Могу. И если надо будет, отвечу. Только ты не учёл один момент. Над твоим братом никто не издевался. Он сам добивался того, чтобы я вышел на ринг. Не смог учесть разницу в категориях и, собственно говоря, случай выбил его из строя. Это была полностью его вина, но никак не моя. Тем более я отказывался от вызова.

— Ты хоть представляешь, сколько будет стоить лечение? — не слыша мои аргументы, спросил парень.

— А мне какое дело? Я не нарушал устав боя, не наносил удары по запрещённым местам. Ну а то, что мой кулак оказался крепче, увы, не моя проблема, — пожал я плечами, уже прекрасно понимая, что мои слова не дойдут до его ушей.

Только вот не знаю, правда, для чего он развёл весь этот разговор, если пришёл именно отмутузить меня и его намерения слишком явно читались.

Желание отомстить за своего брата было превыше здравого смысла. Впрочем, с такими я сталкивался и не один раз.

Выпад в лицо был перехвачен на лету. Я не бил в ответ, а лишь уворачивался, то и дело зажимая или отталкивая его от себя. Но Виталия, как представился этот бугай, такой исход совсем не устраивал. Как и то, что он просто попасть в меня не может.

При его массе примерно в сто десять килограмм, скорее всего, он был боксёром, ну и по стойке это было понятно, только вот должен же был он понимать, что разница в весе — это не только разница в силе удара, но и в скорости. И он совершал ошибку, о которой говорили все тренера — взрывался в агрессии, полагаясь больше на эмоциональную накачку, а не на холодный разум.

Три, а может, четыре раза кулак Виталия попал в стену. Раза два я его посадил на пятую точку, выбивая опору из-под ног. А ещё раз я застыл с кулаком перед лицом парня, удерживая второй рукой его воротник.

Не знаю, когда он успел дать команду своим шестёркам, но вот их появление на горизонте драки стало неожиданностью из-за того, что я слишком сильно сосредоточился только на Виталии. Обычно такой тип людей либо сами начинают драку, а в нашем случае всё было иначе, либо просто подначивают самого сильного из группы.

Первый удар пришёлся в печень, следующий — от второго «участника» — в область плеча, а третьего я срубил ногой. Но и сам начал проявлять некую кровожадность, которую сдерживать становилось всё сложнее.

Кулаком не бил по возможности, только пощёчинами, но делал это с такой силой… тройка участников разлетелась по разные стороны от меня за считаные мгновения. У кого-то был смещён нос, у кого-то были силы только на то, чтобы набирать в грудь побольше воздуха, но этого никак не удавалось сделать, ибо бил я действительно сильно. А вот сам Виталий, глядя на всё это, лишь раскрыл рот, который я помог закрыть ладонью.

Просто не смог удержаться, почувствовав какой-то несвойственный мне азарт в этот момент и…

Переборщил. Парень взвыл и схватился за лицо. На пол капала кровь, а выплюнутый зуб не обещал ничего хорошего для бугая. Нынче услуги дантиста дорогого стоят.

— Ты… — взревел он и вместо удара просто набросился всем весом, роняя меня на пол.

Его вес был, пожалуй, слишком смертельным для подобного выпада. Одними переломами рёбер не отделаешься, но, на удивление, я не испытал ни боли от удара о кафель, ни боли от его веса. А уж тем более, не почувствовал, что в моём организме что-то сломалось.

А вот итог…

Что-то внутри меня взревело. Нет, звука не издал, но моё нутро требовало мести за такие действия надо мной. С лёгкостью скинул тяжеловеса с себя, попутно ударил в лицо одного из его прихвостней, оказавшегося слишком близко ко мне, отправляя обратно, практически в стену, и, ухватив Виталия за рубашку, чуть приподнял над полом, так, что он мог едва его касаться носками своих кроссовок.

Раза три влепил парню пощёчину, приводя в чувство. А затем ухватил свободной рукой за горло, постепенно сжимая пальцы.

— Это была твоя фатальная ошибка, — тихо сказал я, с задержкой понимая, что не совсем своим голосом.

Желание где-то внутри мозга было только одно — сломать ему шею. Но это было не моё желание. Совсем не моё.