Флейта Вивьен

***

Вивьен вышла в тёмный коридор.

— Чок… — шёпотом позвала она. — Чок!

— Девочка?

Мужчина вынырнул из темноты, двери вдоль коридора приоткрылись. Из каждой комнатки вырвался лучик света да высунулся любопытный нос.

— Чок… нужно поговорить.

Они как-то незаметно перешли на «ты» и стали друзьями. Буквально за несколько минут. В первую же ночь, проведённую в Академии Смерти, Вивьен поняла две вещи.

Первая — все эти люди — её друзья. Чок подтвердил, что был в их доме и знает её бабушку. Он и остальные — служащие Академии. Они будут помогать Вивьен во всём, и хотя пока они не могут рассказать больше, она должна им доверять. Вивьен знала, что это правда. Чувствовала.

Второе — тайн во всей этой истории много, и сюрпризы этой ночи ещё не закончились.

— Отдыхай, девочка, — Чок погладил Вивьен по светло-каштановым волосам. — Бабушка подарила?

Он аккуратно, двумя пальцами приподнял незатейливое украшение на шее девушки. Вивьен улыбнулась. Эта вещица с ней с самого раннего детства. В Ланконе оберег дарят ребёнку в час рождения, и он остаётся с ним до последних дней. С ним и хоронят. Это может быть что угодно — сердечко, птичка, камушек в простой оплётке, золотой круг с надписью или символом. Вивьен носила кожаный шнурок с разноцветными деревянными бусинами в форме черепа. Наверное, бабушка купила его на ярмарке, когда «высшие силы подарили ей дитя» — с тем, чтобы те самые силы хранили Вивьен от сглаза и прочих несчастий до конца её дней.

— Да…

— Береги это, Вивьен. Не потеряй. Сладких снов, девочка. Выбрось всё из головы и постарайся хорошенько отдохнуть. Завтра тяжёлый день. Тёмные магистры в этом заведении мучают детей на совесть. Но я уверен — у тебя всё получится! Смотри, рассказывай мне обо всём, Вивьен! Я помогу…

— Чем ты ей поможешь, Чок? А? Сам-то много знаешь? — раздался за спиной скрипучий голос.

Вивьен почувствовала волну силы. Позади Чока стояла старушка. Ещё ниже Коротышки, сухонькая, с белоснежными волосами из-под чёрного платка. Вытянутое лицо покрыто легкими, словно паутина морщинками. Вивьен никак не могла понять, что общего у неё с этими людьми? Внешне она на них не похожа. Светло-каштановые волосы, глаза чайного цвета, белая кожа. Правда, такие же высокие скулы, но она родом из Атамии — что ж в этом удивительного?

— Отойди, Чок. Дай мне посмотреть на неё.

— Пока, Вивьен! — Чок подмигнул. — Прошу, не верь этой старой ведьме, если будет на меня наговаривать!

— Иди, иди, — проворчала старушка. — Нужен ты кому больно, наговаривать на тебя… Пойдём, девочка. Поболтаем.

Вивьен хотела сказать, что устала и хочет спать, но не смогла. Её словно околдовали! От этой женщины исходила… Сила. Сила, которую Вивьен чувствовала и впитывала, словно высушенная солнцем земля. Ей хотелось плакать и смеяться одновременно, как будто она наконец-то нашла то, что искала всю свою жизнь.

Что с ней? Откуда все эти чувства?

— Не мучай себя, — женщина склонила голову на бок, заглядывая девушке в глаза так, словно видит насквозь все её тайные мысли. — Отдайся чувствам. Ощущениям. Магия не лежит на поверхности, Вивьен. Она не разговаривает громко. Не даёт ответов на вопросы. В этом странном тумане сомнений тебе придётся провести не один год. Привыкай.

— А… Сколько лет я проведу здесь? — голос девушки охрип.

Она вдруг поняла — всё кончено. Не выбраться ей отсюда. Не сбежать. Не вернуться в родные места, к привычной жизни. Придётся учиться и терпеть издевательства таких, как Элай. А если она не выдержит, то…

— Глупости! — выплюнула старуха, прочитав её мысли. — Кто не выдержит — ты? Зачем жить, если чего-то бояться? А сколько лет… Запомни. Смерть не любит сроков и планов — у неё могут появиться срочные дела в любой момент. Не стоит лишний раз беспокоить Костлявую, Вивьен. Лучше давай подумаем, как тебе помочь.

Старуха подошла к кровати и уставилась на картинку с пляшущими скелетиками.

— Я смотрю — там у тебя тайник?

Вивьен кивнула. Сняла картинку. Никакого особого секрета, конечно, не было. Такие вещицы в Ланконе продавали на каждом шагу. Вроде как просто картинка в рамке, но к основанию прибит ящик — получается что-то вроде шкатулки. В такие тайники обычно прячут фигурку Смерти или что-то ценное. Правда, по-настоящему ценное ни один из жителей Атамии так прятать не будет — это глупо. Первым делом вор проверит такие вот «картинки». Вивьен хранила там колоду Оракула Преисподней «Ключи Тёмной леди». Подарок бабушки.

Вивьен достала карты. Очень старые. Денег у них с бабушкой было не много — она часто получала в подарок не новые вещи, но это никогда не огорчало. Изображения почти стёрлись. Бабушка научила Вивьен гадать. Девушка относилась к этому скорее как к игре, тем не менее — карты выручали и не подводили никогда.

Однажды они с друзьями зашли к гадалке в шатёр (такие есть на каждой ярмарке). Ну и ерунду наговорили ей тогда! Дескать, она последняя хранительница тайных магических знаний, ей суждено возродить то, что утрачено, бороться со злом она будет бесстрашно и… Гадалка тогда сказала, что она окончит магическую школу. Над этим её подруги тогда смеялись больше всего…

Вивьен застыла с колодой в руке. Она только сейчас поняла, что…

Тихий смех старухи выдернул из воспоминаний. Вивьен протянула женщине колоду.

— Нет, — покачала та головой. — В чужие руки не давай. Достань карту.

Вивьен достала. Шут. Скелет в ярком колпачке играет на флейте, у его ног пляшет крыса — хитрый и юркий зверёк. Эта карта говорит об обманах и розыгрышах. Да уж. Разыграли её сегодня, ничего не скажешь!

— Вот оно как. Меня зовут Анук, Вивьен. И знаешь, что я думаю? Думаю, у Тёмной леди пора попросить помощи. Судя по этой карте, Костлявой не до нас с тобой, но под плащом у неё много помощников. Духи не глохнут от просьб, девочка. Они для того и существуют, чтобы их просить — разве нет?

С этими словами она достала медальон и повесила на шею Вивьен. Это был образ Смерти — череп в венке из роз. Такими изображениями в День мёртвых украшают дома. Не все, конечно, но многие. Точно такие кулоны она видела в шатре у гадалки — по пять секето на кожаном шнурке, по десять — на серебряной цепочке. Но от этой штуки шёл холод и синий свет. Свет отделился, словно светлячок и поплыл к её чемодану. Вскоре комната наполнилась звуками — флейта Вивьен лежала на самом дне, заботливо укутанная платком и… играла сама по себе!

Словно зачарованная, девушка достала инструмент и пошла вслед за музыкой и голубым светлячком — прочь из уютной комнатки — туда, за пределы замка, под яркий свет луны над бесконечными кладбищами.

Она снова шагала меж каменных плит, но на этот раз её звала музыка, показывал дорогу синий огонёк, а Анук шла рядом, что-то нашёптывая про себя, нюхая воздух и прислушиваясь. Она была не одна. На этот раз даже ветер казался теплее! Это важно — с кем и куда идти. Знать, что кто-то, кому ты не безразличен — рядом. И тогда… Тогда не пугает ни холод спящих могил, ни мертвенный лунный свет, ни тени, что крадутся за спиной.

Удивительно, но они пришли в то самое место. Потрескавшийся гроб, множество следов на свежей земле. Музыка стихла. Огонёк погас. Под ногой что-то хрустнуло. Вивьен наклонилась — разбитая склянка с остатками какого-то порошка. Тот самый едкий запах…

— Какая же я дура! — пробормотала Вивьен, протянула руку чтобы рассмотреть и… — Ай! Порезалась…

— Духи берут плату, Вивьен, — пробормотала Анук, оглядываясь по сторонам.

Старуха втягивала в себя воздух, что-то шептала, иногда — касалась разрытой земли.

— Сыграй, дочка.

Вивьен опустила взгляд … флейта! Она играет лет с шести, и за это время, конечно, выучила наизусть каждую трещинку. То, что она держала в руках, никак не походило на знакомый инструмент — кость вместо тростника, инкрустация почерневшим от времени серебром, неизвестно чем нанесённые тонкие узоры.

Она посмотрела на Анук, но та лишь кивнула, улыбаясь. И Вивьен стала играть. То, что она играла — тоже оказалось чудом, ибо она никогда не слышала этой удивительной, нежной мелодии, но ведь это она сама играла её сейчас…

Сердце пело вместе с чудесными звуками, и на какое-то время Вивьен забыла обо всём. Когда она очнулась — уже светало. Рассвет еле дрожал там — далеко за горизонтом, ещё немного — и солнце изменит кладбище до неузнаваемости.

— Смотри, Вивьен! Смотри сюда — да не зевай, не то духи отнимут дары у растяпы.

Вивьен уставилась туда, куда показывала старая Анук, не веря собственным глазам! Под ногами что-то бегало… Скелет! Скелет крысы, с синими огоньками вместо глаз. Настоящий…монстр. Маленький, чуть крупнее обычного грызуна… Разве можно без страха наблюдать, как бегают ожившие кости? Но едва первые солнечные лучи коснулись земли… случилось чудо!

Вивьен присела на корточки. Обычная крыса-альбинос — белая шёрстка, красные глазки. Девушка протянула руки — зверёк прыгнул в раскрытые ладони и тут же забрался на плечо. Флейта стала прежней — трубка из тростника украшена атласными ленточками. Обломки гроба, пара стёклышек со следами её крови — всё выглядело настолько обыденно, что Вивьен улыбнулась.

— Помнишь карту? — спросила Анук.

Девушка кивнула. У ног шута пляшет крыса — она не может остановиться, ибо очарована звуками флейты. Шут предупреждает — будь внимателен! Расслабишься — и, как крыса, поддашься магии злого шутника.

— Кто это? — спросила Вивьен, — поглаживая белую шёрстку.

— Макабр. Зверёк, возможно, мёртв не одно тысячелетие — в те тёмные, полные магии времена волшебство творили даже крысы. Вызвать макабра не просто — здесь тебя научат оживлять останки животных, но это совсем другое, Вивьен. Учись всему, но не всё принимай. Макабр — дар Смерти. Дух загробного мира, явившийся на зов. Он не служит некроманту, но выполняет волю Смерти, откликнувшейся на просьбу. Взывай, и тебя услышат! Проси и получишь! Макабры не слуги, они помощники. Что касается поднятых силой некроманта оживших костей — эти мерзкие ритуалы не имеют ничего общего с истинным искусством колдуна, девочка. Быть посредником, общаясь с миром, куда живым дороги нет и насильно мучить истлевшие останки, проявляя неуважение к покинувшим наш мир душам — не одно и то же. Запомни. Запомни, но с тёмными магистрами не спорь. Поняла меня?

— Нет, — честно ответила Вивьен, посадив грызуна на плечо.

— Ха-ха-ха… Молодец, — прохрипела старуха, доставая из-под платка трубку.

Крыса перебежала на другое плечо, ближе к старухе, кончик хвоста коснулся выжженных на полированном дереве узоров и табак занялся! Так, будто трубку уже раскурили. Голубой дым заплясал возле лица Анук, воздух наполнился тяжёлым, густым ароматом.

— Удивительно, что у тебя так легко получилось. Духи услышали — они помогут. Не знаю, сколько макабр будет с тобой, Вивьен, но думаю, с ним стоит подружиться.

— Анук!

К ним бежал Коротышка Чок, размахивая руками и что-то выкрикивая. Над кладбищем вставал рассвет, обнажая очертания замка и надгробий, и Вивьен вдруг почувствовала, как окружающий её мир плавится, растворяясь, а она сама погружается в темноту…