Ваше Сиятельство 7

* * *

— Баронесса Элизабет Барнс, — произнес молодой мужчина в темно-серой форме с гербом-нашивкой и погонами поручика. — Ваше благородие, порошу, смотрите на меня. Ваше фото в паспорте оно… В общем вы не совсем на себя похожи.

— Милый господин, я не хочу вам в подробностях рассказывать свою историю. Это займет много времени и вызовет слезы. Вам недостаточно, что мое лицо в синяках и опухло? При всем старании я просто не могу сейчас быть похожей на себя на фото пятилетней давности, — произнесла миссис Барнс. — Что посоветуете мне? Остаться на несколько суток в зале прилета, пока не сойдут следы побоев на лице?

— Минутку, ваше благородие. Я стараюсь помочь вам, но в то же время на мне есть серьезные служебные обязательства, — поручик таможенной службы, надел на голову управляющий обруч и стал проверять всю доступную информацию по подданной британской короны баронессе Элизабет Барнс. На экране в металлической рамке поплыли строки данных о ее визитах в Россию. — Ваш муж, господин Теодор Барнс по нашим данным пока находится в Москве. Он может опознать вас по голосу и подтвердить вашу личность по эйхосу?

— Милостивый господин, я в очень плохих отношениях с мужем. Да, он может подтвердить. Если это так необходимо, то свяжитесь с ним, но я бы не хотела этого, — холодно сказала Элизабет, глянув в огромное панорамное окно башни — там еще стояла вимана, синяя с красной полосой, рейса Р43−27 «Гамбург — Москва». Элизабет прибыла на ней. Рискнула, чтобы не трястись целые сутки в эрмимобиле, хотя для этого ей снова пришлось воспользоваться услугой пронырливых личностей из багажной службы.

— Вам известно, что вас ищет британская полиция, при чем GST, — таможенник внимательно вглядывался на экран, где появились строки на английском и несколько ее фотографий.

— Да, конечно, правда я не знаю, что такое GST, но полиция точно ищет, — Элизабет мило улыбнулась. На самом деле эта мысль ей стала приятна.

— GST — это их отдел, по расследованию особо опасных преступлений. Дело инициировано самим герцогом Уэйном, — пояснил поручик. — За что вас разыскивают? — спросил он, хотя уже знал ответ.

— Чертово дерьмо… — от удивления прошептала Элизабет. Герцог Энтони Уэйн был главой британского общества Исследователей Закрытой Истории и в силу общих интересов пересекался с виконтом Уоллесом. Неужели она наступила на больной мозоль самому герцогу.

— Что вы сказали? — не расслышал таможенник. — Я спросил, за что вас разыскивает отдел GST?

— За убийство двух мерзавцев и ограбление виконта Джозефа Уоллеса, хотя я его не грабила, а только забрала свое, — пояснила миссис Барнс. — Все, что я взяла, — она кивнула на предметы, разложенные на столе досмотра, — это не более, чем компенсация за физический и моральный вред, которые Джозеф со своим другом нанес мне. Часть этого вреда на моем лице. Ах, да, я кажется ему еще руку топором отрубила, — вспомнила Элизабет. — И это тоже часть компенсации.

— Какая опасная вы женщина! — улыбнулся таможенник и повернулся к вещам, извлеченным из дорожной сумки англичанки и разложенных на столе. Поднял золотую египетскую маску, оглядел ее с внутренней стороны. — Вы подтверждаете, что эти вещи имеют высокую культурную или историческую ценность?

— Разумеется, да. Кроме остробоя и моего фотоаппарата. Все, это — миссис Барнс указала на предметы в правой части стола, — вещи из коллекции того мерзавца — Уоллеса.

— И вы понимаете, что теперь без разрешения Комиссии Надзора за историческими ценностями и артефактами вы не сможете вывезти их из России, — поручик сделал несколько записей в протоколе.

— Я не собираюсь их вывозить. Как и сама не собираюсь больше покидать вашу страну, — сказала Элизабет.

— Ваше благородие, скажу вам откровенно, с этим… — он ткнул пальцем в экран терминала, где еще светились строки с кровавыми «подвигами» миссис Барнс в Портсмуте и Эшере, — вам будет очень трудно получить наше подданство. Скорее всего невозможно. Вы хоть понимаете, что вас через месяц могут вернуть Альбиону?

— Господин поручик, не беспокойтесь обо мне. У меня есть покровитель. Он — демон, и для него нет ничего невозможного, — с уверенностью сказала Элизабет и ей показалось, что она снова видит лицо Алекса.

— Как знаете, госпожа Барнс, я вас предупредил, чтобы вы вовремя могли подумать о грядущих неприятностях. Честно говоря, очень не хотелось бы, чтобы такая женщина как вы попали в руки GST. Даже при том, что вы баронесса, вас там ждут очень неприятные события. Остробой, — он взял со стола «Steel Truth ST-12», взвешивая его в руке. — К сожалению, эту вещь вы не получите. Данное оружие не гражданского образца и у вас нет и не может быть на него разрешения.

— Жаль, — сказала Элизабет, подумав, что он ей очень бы пригодился. Но, с другой стороны, баронесса и не рассчитывала, что ее пропустят с остробоем.

— Будете писать прошение на предоставление политического убежища? — спросил таможенник, возвращая оружие на стол. — Очень советую. Вам должно помочь, тем более в свете последних событий. Наймите хорошего юриста, объясните свое бедственное положение.

— Я это сделаю позже, — сказала миссис Барнс, глядя как поручик собирает ее вещи в дорожную сумку.

— Я вас пропущу — не стану связываться с вашим мужем. Но имейте в виду, ваше благородие, все время пребывания в России вы будете под особым контролем. Сразу же, как определитесь с жильем, вам необходимо зарегистрироваться в районном отделе полиции. Там вам скажут, как быть дальше, — он протянул ей сумку и добавил: — Добро пожаловать в Российскую Империю!

— Спасибо, господин поручик, — Элизабет взяла тяжелую сумку из его рук и подумала, что в этом мире не все мужчины достойны смерти. Кроме Алекса и Майкла есть некоторые другие, которые ей могут быть даже чем-то приятны.

— И еще… — таможенник задержал ее жестом и тихо произнес: — Даже сюда, в Россию могут дотянуться руки GST. Будьте осторожнее.

Спустившись на шестой уровень башни, Элизабет первым делом подошла к обменнику и поменяла все фунты на рубли, затем направилась в кафе, где они сидели с Майклом последний раз перед вылетом в Лондон. Бросила тяжелую сумку на диван возле окна, откуда за стеклом, виделся Екатерининский проспект — он переходил в огромный мост.

— Двойной черный кофе, — сказала она подъехавшему роботу-официанту. — И два бутерброда с черной икрой.

— Да, мэм! Прекрасно выглядите! Вам с сахаром? — пробасила алюминиевая голова, мигая туэрлиновыми индикаторами.

— Мэм? Я тебя убью сейчас за «мэм»! — Элизабет в самом деле захотелось выдернуть провода, соединяющие его угловатое туловище с той частью, которая считалась головой.

— Но мэм… Ой, извините! Вы же англичанка, разве я не угадал? — его голос стал заискивающий, индикаторы тусклыми.

— Катись отсюда! Две ложки сахара на порцию кофе, — сказала она, сев на диван. — И, если хочешь, чтобы я тебя простила, сделай это все быстрее. Слой икры потолще.

Первое, что собиралась сделать миссис Барнс, после того как найдет спокойный уголок, это скинуть сообщение Алексу. Уж теперь она могла воспользоваться своим эйхосом без всяких опасений.

«Алекс, дорогой, здравствуй! Я в России!», — сказала она, поднеся прибор ко рту, и едва сдержалась чтобы не заплакать. Неожиданно на Элизабет нахлынули такие сильные чувства, что некоторое время она не могла произнести ни слова, только сопела и боролась с комом в горле, осознавая я всю силу только что произнесенных слов. Теперь с полной ясностью осознавая, что с этих минут для нее все закончилось: до нее не дотянется ни британская полиция, ни люди, которые хотели ее убить. И еще осознавая, что скоро она встретить с Алексом и передаст своему демону нужный ему свиток.

Понимая, что пауза слишком затянулась, Элизабет продолжила: — «Очень, очень жду встречи с тобой, мой демон. Только скажи, куда подъехать. Ты не представляешь, что со мной было, что я пережила! Мне нужно так много тебе рассказать! С нетерпением жду минуты, когда увижу тебя!».

Кофе и бутерброды напуганный робот подал на удивление быстро. Миссис Барнс сделала пару глотков кофе, откусила кусочек бутерброда и вернулась к эйхосу, проверяя множество не отвеченных сообщений. Большая часть из была от мужа. Элиз решила разобраться с ними позже. Пролистала дальше и остановилась на последнем сообщении князя Мышкина. Слушать она его не стала, потому что прежде слушала два или три раза. Не забыла о его скабрезном содержании, хотя прошло много времени. Сейчас Элизабет, поняла, что хочет ответить ему. Она нажала боковую пластину и произнесла:

«Гена, ты хочешь снова связать меня и бить плеткой между ног? Хочешь заставить сосать твой член? Тебе нравится, когда я плачу? А знаешь… Я могу согласиться на это. И в этот раз даже просто так. Давай встретимся, только не у тебя дома». Сказав это, она мысленно добавила: «Только вряд ли в этот раз плакать буду я. Скорее всего плакать будешь ты, а потом твоя невеста». То, что Мышкин собрался жениться Элизабет знала из газет.