Рыбари и Виноградари. Книга II. В начале перемен

Тяжёлые капли стучали по листьям и плитам веранды. Внезапно дробь сбилась, словно барабанщики разом уронили палочки.

- Происходит что-то очень странное, – неожиданно сказала Селин. Её глаза с изумлением смотрели в пространство, поглощённые зрелищем, видимым только ей.

Раздался оглушительный грохот, Вселенная за окном разверзлась извилистой огненной трещиной. Загляни в неё – и увидишь много интересного. Изливающее восторг мироздание пролилось воистину библейским ливнем. Ветер ритмично бросал в окна волны дождя, и казалось, что в рамы стучится море. Потоки воды пытались разбить стекло. Если такая погода установится дней на сорок, без ковчега не обойтись. От новых ударов грома закладывало уши.

Барон потряс головой, словно дикий конь. Он даже привстал в восторге. Последнее движение – и рыба в сачке!

Дверь распахнулась. Божественный аромат заполнил комнату. На пороге возникла светоносная женщина. Возникший сквозняк вольно трепал её белоснежное платье, чудом не тронутое дождём. Золотистый нимб, похожий на всклокоченную копну волос, окружал голову. От гостьи явственно исходило сияние, достаточно яркое, чтобы читать в темноте, если использовать её в качестве торшера. Барон прищурился и разглядел то, что и ожидал увидеть: перед ним была София.

- Я посланец Господа! – громогласно объявила девушка. – Пожалуй, Я есмь Сущий, – уточнила она после секундного раздумья.

Анри удовлетворённо опустился в кресло. Все его чувства орали, как демонстранты на митинге. Для подавления лишних эмоций были необходимы решительные полицейские меры. Барон шумно выдохнул и залпом выпил бокал коньяка. Разум окатило водомётом. Скандалисты в мозгу заткнулись.

Появление истекающих водой новоявленных апостолов в лице Максима, Ольги, Вадима и Андрея лишь добавило сумятицу. От прибывших на паркете расползались лужи. Судя по обилию влаги, ног у каждого было куда больше двух. Они скромно теснились за спиной Софии, выглядывая из-за её плеча.

- Шли под зонтиком? – Селин сразу обратила внимание на неувязку законов природы в лице сухой девушки.

- Капли дождя не касаются её, – восторженно сообщил Максим.

Он протянул руку, хотел погладить золотые волосы, но вдруг смущенно отдернул. Наверное, вспомнил табель о рангах.

Барон загляделся на неистовую Софию. Великолепна! Божественно красива! Именно так и должно явиться Мессии. Как там было предсказано?

«Наступят тяжелые времена, бедствия, войны, землетрясения. Умножатся беззакония… И придет Мессия на облаках небесных».

- Извините за любопытство, но почему не верхом на огненном облаке? – уточнил барон.

София пожала плечами вместе с очередным громовым раскатом. Витражные стёкла зазвенели. Металлический рыцарь в углу лязгнул забралом и наверняка прикусил бы язык, будь тот в наличии.

В тишине, возникшей после удара грома, было слышно, как шло время, громко топая вместе со стрелками часов. Из окошка над циферблатом молча выпрыгнула кукушка – наверное, хотела спросить, который час. И так же мгновенно скрылась, от греха.

Лишь Анри не дрогнул. Он понимал логику божественного явления. Всевышний не баловал паству разнообразием эффектов, обычно предпочитая что-нибудь горящее: пылающий куст, молнию от края и до края, огненный столб…

Дизайн ада – типичный пример, к чему может привести чрезмерная угодливость вкусам начальства.

Барон любовался девушкой. Хороша!

Давным-давно сработала программа наблюдения за новорожденными. Ему доложили о девочке, которая имела необычно сильный контакт с потусторонним миром. В старину такую связь называли одержимостью, подозревая, что человеческим телом пользуются потусторонние сущности, будто костюмом в гардеробе. Но мало кто догадывался, насколько часто распространено это явление.

Подселение в чужой мозг – любимый досуг мироздания. Никто не задумывался о происхождении слова «телевизор»? Типичный юмор ангелов и демонов, ведь каждый из них «визионер в теле» простых людей. Телевизор лишь жалкое подобие.

Барон и сам умел проникать в посторонний разум. Прекрасный досуг, круче наркотиков или секса.

Каждый день небожители устраивались удобно с тарелочкой воздушной манны и смотрели глазами людей «сериалы» о войнах и любви. Привычка – враг сострадания. Многие люди любят триллеры. Но не чувствуют панику девчушки, забредшей на кладбище. Не испытывают безнадёжный ужас жертвы в лапах насильника. Не ощущают болезненные удары в смертельном поединке.

Вот и небесный зритель большей частью равнодушен к людским проблемам.

Главное в этом вопросе – уровень подселения. Барон почему-то был уверен, что разум и тело Софии использовал тот, кто был в Иисусе. Так верит рыбак, глядя на согнувшийся пополам спиннинг, что на другом конце лески самая большая в мире рыба.

Он бережно оберегал и пестовал девушку с детства. По-своему любил. Став взрослой, она была приглашена на работу в святая святых. Анри не торопил события. Каждому серьёзному плану предшествует долгая подготовка, похожая на поиски прохода по минному полю. В конце концов София возглавила группу, задачей которой было встретиться с Богом, который прятался в ней самой. По существу, команда и её яркие метания по планете были наживкой. Чем сильнее бьётся и мелькает блесна, тем вероятнее, что её схватят. Так и получилось.

Он спрашивал себя: испытывает ли религиозный экстаз? И пришёл к выводу, что скорее нет.

Только юных менеджеров страшит и одновременно манит встреча с президентом компании. Они опасаются плохо выглядеть в глазах начальства, показаться неяркими и даже туповатыми. А вдруг великий босс поручит что-то неимоверно сложное, задаст каверзный вопрос, накричит, выгонит взашей? С опытом приходит понимание, что обычно начальство не оправдывает восторженных ожиданий. Главный выглядит буднично, не преисполнен мудрости, не изрекает фраз, которыми хочется руководствоваться всю оставшуюся жизнь. Он чешет ладони, подкашливает, косит на бёдра секретарши.

Думаете, первое, что узнало человечество от Всевышнего, было нечто вечное и неизмеримо мудрое? Как бы не так. «Обувь сними!» – услышал пророк Моисей. Видимо, пустыню, где происходила встреча, только что помыли.

Анри жил долго и уже привык. Апокалипсис не входил в его планы. Он не был согласен, что со временем жизнь приедается. Господь, говорят, тоже немолод.

Лукавое время давно пыталось закончить спринтерскую часть жизни барона и перейти на спортивный шаг, а иногда даже прогуляться вальяжной, размеренной поступью. Но Анри тут же пришпоривал ленивые мгновения, стрелки часов вздрагивали и пускались бодрым аллюром. Он ненавидел скучные дни, равно как требования жены не надевать сапоги на пижаму и принимать каждый день душ.

Не доверял занудным официальным костюмам и белым рубашкам, предполагая, что накрахмаленный воротничок до добра не доведёт.

Зато ему нравились события, ежедневные, ежеминутные, когда зигзаги судьбы требовали усилий, чтобы не вылететь из седла. Давно понял, что мироздание играет человечеством, как шахматными фигурами. И находил особое удовольствие в том, что сам играл с потусторонней реальностью. Было интересно пришпорить небеса, которые уверены, что давно оседлали его.

Вот долгожданная встреча с Господом. И не после смерти, что неудивительно, а сейчас, в реальности. Тайная вечеря. И шерсть на спине не встаёт дыбом ни от восторга, ни от страха.

- Будьте любезны, принесите шампанское! – кивнул барон дворецкому.

- И фруктов, – добавила Селин.

Её глаза, как объектив камеры, изучали Бога, будто собиралась купить. Наверное, она представляла Всевышнего несколько иначе, как и большинство людей, которые за сотни веков даже пересчитали волоски в гипотетической бороде. Как бы они отреагировали на Софию, её гладкие щечки, розовые губки и круглую попку? Предпочли бы старца с охапкой молний в сжатой длани?

Вошедшие бесцеремонно усаживались, сразу стало влажно, шумно и тесно, словно на Ноевом ковчеге.

Барон попытался представить себе обстановку на загруженном под завязку судне, где каждой твари по паре. Воображения хватило лишь на первую сотню, во главе которой гарцевала пара гнедых.

София уверенно заняла место во главе стола, рассеянно осмотрела интерьер и задумчиво произнесла:

- Эта комната похожа на… комнату.

- Так и есть, не стесняйтесь, будьте как дома, – ответил Анри, проследив за безучастным взглядом женщины.

- Выключите мобильные телефоны, – прозвучал Божественный приказ.

- Это-то зачем? – удивилась Ольга.

- Блажь. Неисповедим Господь, то есть Я. И батарейки выньте.

Никто больше не спорил.

После небольшой суеты вокруг стола София вновь заговорила:

- Зачем искали встречи со Мной?

Барону не понравился странный голос гостьи. Он был ровный и бесстрастный, наполненный глубоким, тупым безразличием. Примерно так звучало бы телефонное сообщение: «Разум абонента находится в недоступной зоне».

Казалось, что звук исходил не только из слабо шевелившихся губ Софии, отголоски звучали повсюду, эхом отражались от стен, каждого предмета в комнате и даже от разумов всех присутствующих.

Анри поёжился, мурашки ползли по спине. Везде ощущались надзирающие глаза, сотни невидимых любопытных призраков втиснулись в пространство замка.

Стало совсем тесно, и мебель вежливо сжалась, освобождая место. Может быть, съёжилась от страха? Даже крышка стола покрылась гусиной кожей.

Мёртвый голос Бога гипнотизировал. Отрешённое оцепенение легло на плечи, навалилась тяжелая дрёма. Вадим обмяк в своём кресле. Селин сжала у подбородка побелевшие кисти. Неукротимая Ольга застыла в каменном полубодрствовании.

Неожиданно Максим тихо произнёс:

- Мы не хотим исчезать! Отмени апокалипсис. – Он остановился, не сводя глаз с такого знакомого тела молодой женщины, и вдруг продолжил, что-то вспомнив: – Пожалуйста…

Каждое слово пыталось порвать невидимую паутину, опутавшую их разумы.

София равнодушно посмотрела на Максима:

- Вы, люди, были задуманы как встречное сознание с новыми ощущениями, неизведанными вкусами… Что же вы принесли? Добавили в меня то, что сами называете «дьявол». Ваше совокупный разум, желания и наслаждения таковы, что теперь ощущаю тяжелое похмелье. Чувствую себя алкоголиком, проснувшимся утром. Внутри меня сидит отрава, и этот яд – вы, люди. С понедельника начну новую жизнь. Здоровое мироздание и никакого человечества.

София бесстрастно сидела, выпрямив спину и сложив руки на коленях. Кажется, она даже не мигала.

Наконец, когда барон подумал, что продолжения уже не будет, речь зазвучала вновь:

- Изначально вы были наполнены Моим светом. Но превратили его в тьму своей злобой, гневом, завистью, жаждой убийства. И новый, ранее не известный мрак заполнил мироздание. Если свет, который в вас – тьма, то какова же тьма?

Слова ложились, как кирпичи под рукою каменщика. Фразы складывались в ровные ряды, образовывали глухие стены, запирали слушателей, как замурованных узников.

- В основе Моей Вселенной лежит принцип равновесия. Противоположности уравновешивают друг друга, создают гармонию. Притяжение и отталкивание, плюс и минус, жизнь и смерть… Человек тоже состоит наполовину из добра, наполовину из зла. Если расщеплённый атом даёт ядерный взрыв, какой поток смертоносной энергии возникает, когда вы разрушаете собственную душу?