Белые банты

Соня Мающаяся
Белые банты

На 8 марта наша супер-пуппер-мега корпорация в качестве подарка заказала сотрудницам профессиональную фотосессию. Все было по-взрослому. В офис приехали фотографы, гримеры, и конечно костюмеры с кучей нарядов и убранств.

Каждая смелая дамочка могла перевоплотиться, выбрав себе облачение согласно фантазии. Женщины у нас оказались серьезные, большинство выбирало аристократические платья предыдущих веков, изображая чинных королев или дам в стиле 40-х. Всё культурно и достойно, породисто и аристократично, согласно тому как должен выглядеть сотрудник нашей уважаемой компании, чтобы так сказать комар носа не подточил.

Пока я наблюдала за происходящим мне становилось скучно, я совсем не хотела также облачаться в эти платья и пошла копаться по вешалкам.

Ну что это за подарок такой! Лучше б ящик шампанского подарили …. каждой …. и не надо цветов! На работе нам категорически запретили бухать, обошли, выгребли и вынесли всю остававшуюся после посиделок алкашку. Корпоративная культура блин, непонятно с чего гайки решили закрутить. Говорят, приезжал какой-то хрен из Европы и кто-то что-то отмочил, хорошо что меня тогда в командировку услали, потому что если б меня не услали, то отмочила бы как раз я.

Ничего на вешалках меня не заинтересовало, ну не мое это! Вот если бы был какой-нибудь костюм «аля Леди Гага», с куском мяса на голове вместо шляпки, я б сфоталась. Эпатаж — это мое второе я! Я прошла мимо вешалок и увидела картонную коробку под столом у стены. Интересно что там? И видимо судьба не хотела чтобы я сегодня скучала.

У меня в руках был наряд школьницы! Коротенькое коричневое платье, белый фартук, пионерский галстук и белые банты. Вероятно они по ошибке, а может и нет, захватили костюмы пикантных нарядов для взрослых, но потом, сориентировавшись на местности и, поняв что этот формат здесь неуместен, запрятали их в коробку и сунули под стол. Но черт, может это реально просто школьная форма, без всякого подтекста и это просто мысли у меня вечно пошлые, не знаю, но его нужно померить.

Удивительно, но она на меня налезла, а найти школьника с такими охватами затруднительно. И раз уж речь зашла об охватах, то как раз пару дней назад, на праздновании того же восьмого марта но узким междусобойчиком с коллегами моего отдела, вылез один пикантный факт. Есть у нас в отделе девушка, тоже ну очень охватистая, и конечно каждая из нас думала, что у нее то точно охват больше. И вот, нашампунившись, мы решили наконец выяснить этот вопрос и так сказать «помериться». А измерять то нечем, сантиметра то нет, и вот тут ко мне пришла, как говорится, очень свежая идея. В итоге грудь и бедра мы измеряли не чем-то, а галстуком нашего начальника. Мужики были в восторге, начальник тоже, обещал повесить теперь его рядом с грамотами. А вот я в восторге совсем не была, потому что грудь у девушки оказалась больше. Но с другой стороны это был хороший повод нахреначиться, с радости ли с печали ли, для меня главное, что б в душе был какой-то надрыв, что бы скрипки на нервах играли, был повод заморочиться, поковырять былое, иначе как-то не душевно и не пьется и не сидится уж в кабаке.

Ну что! Вот так и сняться можно! Нарядившись, я распахнула дверь в переговорную, которую отдали под фотостудию. Дамы в бальных платьях как во время менуэта по команде обернулись и застыли. Посканировав в голове изображение и поняв что это я, а мне можно все, они выдохнули и начали ржать. Фотосессия превратилась в балаган. Наверно со стороны было прикольно смотреть, как дамы в платьях всех веков, наперебой завязывают советской школьнице банты и пионерский галстук и выдумывают все новые постановки для фото. Я как обычно вливала во всех тонну своей энергии, растрачивая последние запасы.

Планов на вечер не было, как я сказала с отделом мы уже отпраздновали, а в предпраздничный день мои коллеги разбегались по семьям и по своим вторым половинам. Мне же, отказавшейся делать выбор половины, спешить было не куда, но желание где-нибудь залить свое одиночество точно было.

В ресторанах в канун праздника сто процентов все битком. И тут я вспомнила, что у одной моей знакомой появился парень — бармен и администратор в каком-то уютном маленьком ресторанчике и чем черт не шутит, может он найдет там для нас место. Я решила напроситься и поздравить знакомую с наступающим. Чутье меня не обмануло, она и еще одна моя знакомая как раз там и зависали. С сожалением сняв школьную форму я направилась к ним.

Как я и предполагала ресторанчик был забит, там отмечали праздник сразу две компании, каждая сдвинула столы и зал разделился на два лагеря, у дальней стены посередине была барная стойка, у которой и пристроились мои подружки. Увидев меня они, хлюпая, стали утирать слезы от смеха. Оказывается, что второпях горящих труб я забыла снять с себя банты и теперь у меня был видон, как у подравшейся школьницы. Один бант развязан, другой наоборот торчит над ухом как пион, белая блузка, неправильно застегнутая на пуговицы и синяя юбка съехавшая складками на бок от быстрой ходьбы.

— Тебе только комсомольского значка не хватает, — сказала Наташка.

— Ну или галстука, будешь двоечницей, которую в десятом классе никак не примут в комсомол, — Анька достала из сумки красный шелковый платок и завязала его у меня на шее как пионерский галстук.

Я не сопротивлялась, роль шута это как раз мое, только не путайте шута с клоуном, шут это тот, кто может сказать кому угодно что угодно, а в связи с этим правом, все в нем должно скрашиваться легким неадекватом.

Я стала оценивать обстановку вокруг. В одном лагере праздник отмечала сто пудов какая-то школа. Куча теток, вероятно физрук и трудовик. В торце стола заседала завуч с крокодильим лицом и голосом прапорщика. За столом был представлен очень разномастный ряд училок, от училки в декольтированном розовом платье с обнаженной спиной до училки закутанной в посадский платок. И так как физрук и трудовик явно не блистали риторикой, они сами читали друг другу тосты — стихи.

— Ох! — я перевела взгляд за на другой стол.

Вторая группа была поменьше и более гармоничная, примерно одинаковое количество мужчин и женщин в стандартной офисной сбруе. В торце стола заправлял Рулевой — мужик лет сорока, невысокий, не толстый и не тонкий, коротко стриженный в связи с потерей шевелюры. Остальные мужики были примерно такие же. Короче Аполлонов не было. Более того, тому редкому количеству мужчин приходилось выдерживать накаты дамочек соседнего стола, которые рвались в бой и жаждали внимания.

На всем этом фоне мы с подругами восседали как три богатыря у барной стойки, видимо выполняющей роль камня на распутье. И мы должны были сделать выбор: шампанское пить — стыд потеряешь, пиво пить — время потеряешь, коктейли пить — а это вот всегда интересная лотерея, что в итоге потеряешь никогда нельзя предугадать, и мы решили в нее сыграть.

Наташкин бойфренд поджег для нас самбуку и мы «дрогнули». Самбука пошла не в то горло, плюс еще его и обожгла. Я закашлялась. К стойке подошла училка в розовом декольтированном платье. Она была сильно пьяна и не удовлетворена, ей хотелось экшена.

— Что пьем? — она понюхала и поставила мою рюмку на место и зыркнула на бармена.

Наташкин бармен, если посмотреть на присутствующих в зале мужиков, был просто красавчик, сильно младше нас, улыбчивый и кареглазый.

— Сделай мне такой же, — училка заулыбалась ему.

— А может на сегодня уже хватит, — ответил он.

— Мне нравится когда ты обо мне заботишься, поставь что ли музыку какую нить душевную, — она перевела взгляд на меня, — о! клевые банты!

— А помнишь песня была такая … ну … про банты … и про косы, — училка наморщилась пытаясь вспомнить, — эх, а я вот постриглась, — она провела по волосам рукой и опустила свою руку на руку бармена. Освободившись от нее, он начал тереть стакан. Училка, поняв что здесь не прокатит, решила ретироваться.

— А давай конкурс что ли какой-нить устроим, только эротический, а то как то скучновато, — она бросила взгляд на соседний стол.

— Это какой, — удивился бармен

— На раздевания, — она с истомой посмотрела на бармена видимо еще не теряя надежды.

— Думаешь здесь найдутся еще желающие раздеться? — ухмыльнулся он.

— Так давай спросим! — училка поправила на себе вырез платья.

Наташка подмигнула бармену глазом, одобрив идею.

Бармен вышел на середину зала, включил микрофон и постучал по нему.

— Дорогие гости, нам поступили пожелания от прекрасной дамы, что для нас, тем более в канун праздника, непререкаемый закон. Поэтому мы решили провести конкурс … пикантный конкурс. Приз бутылка Бейлиса! Условия таковы. Сейчас начинает играть музыка и как только она останавливается, каждая участница должна снять с себя один предмет гардероба, потом музыка играет вновь и так далее, выигрывает та, кто дольше продержится. Зал оживился, начал пялиться на нас и озираться друг на друга.

— Итак, у нас уже есть первая участница! — училка в декольте вышла перед стойкой, раскинув руки в ожидании аплодисментов.

У училок ее стола перекосились лица, завуч-крокодил закусил челюсти, тетки в платках вытаращили глаза и замотались в платки по подбородок. Водрузилась тишина,

но вдруг, неожиданно, начали раздаваться поддерживающие аплодисменты, которые становились все сильнее и сильнее. Это начал хлопать Рулевой второго лагеря и потом к нему присоединились мужчины их стола.

— Кто еще примет вызов? — спросил бармен.

А вот тут произошла заминка, со стола училок все, опешив, смотрели осуждающе.

Со второго стола Рулевой пытался вытолкнуть к участию сексапильную девку, видимо секретаршу, но она ломалась и упиралась. Конкурс был под угрозой.

Училка посмотрела на меня как на последнюю соломинку.

Наташка с Анькой прыснули и закивали.

Ну что же, я же шут! И уж если раздеваться, так с размахом. Я залезла на стойку бара, подала руку и вытянула туда училку. Вслед за Рулевым, второй стол стал подтягиваться поближе, они устроились вокруг стойки и начали еще сильнее аплодировать и улюлюкать!

Заиграла бодрая песенка, бармен видимо угорал над всем происходящим, пропев первый куплет музыка остановилась.

Училка сбросила туфли прям в сторону Рулевого. Он их поймал.

А он вроде ничего, хоть и лысый, глаза хитрющие с искрой, кобелина наверно еще тот. Секретарша, заволновавшись, подошла к нему ближе и состроила недовольную физиономию.

Я эротично развязала на себе пионерский галстук-платок и грациозно отпустила его планировать на пол.

Музыка опять заиграла и остановилась. Вот теперь мне было очень интересно что же сделает училка, потому что по сути кроме платья на ней уже ничего не было, а ее пыл не предполагал, что она начнет снимать с себя кольца и цепочки по одной.

Тут она меня поразила, нагнувшись она залезла под свой длинный подол и сняла с себя трусики, которые тоже запустила в лицо Рулевому. Рулевой с улыбкой поймал их, вдохнул их запах и положил в карман. Секретарша не выдержав развернулась и убежала.