Всё зло от дорам!

Глава 3. Ловись преступник большой и маленький или я у мамы фараон

— Зачем мне притворяться? — Затем, что ты лжец, ты лжёшь всё время и всем. — Я много чего вытворял, Джон, но я никогда не был симулянтом. — Ты притворялся мёртвым два года! — Ну… кроме этого!

с-л "Шерлок"

— Мне кажется или нужен еще один бинт?

— Мне кажется, или я уже не чувствую свои ноги, Маруся, разматывай меня!

— Нет, определенно нужен еще один. Композиция все еще неполная.

— Хмелькова!

Лика Чижова и Маруся Хмелькова, помогающая подруге войти в нужный для дела образ

Когда я проснулась в 7-45, впервые подумала не о том, что можно было бы еще поспать, а о том жив ли брат Ника и что нам будет за участие в отравление иностранного гражданина (чуется мне, есть какая-то статья в УК РФ по этому поводу, думаю, мы с ребятами не первопроходцы).

Дело в том, что вчера мы действительно отпраздновали "Воссоединение", и все, кроме Барта (не доросла я еще до того, чтобы запоминать корейские имена и коверкать ими свой язык), ели пиццу, а вот наивный корейский юноша на предложение Маруси попробовать самодельный тортик ответил согласием (хотя мы пытались отговорить, не то, чтобы очень упорно, но хором и в течение нескольких минут). И да сначала парень вроде даже чувствовал себя хорошо, сгорланил, в смысле, пропел нам какую-то свою песню на корейском, и да если бы не пояснения Ника, о чем она была по мимике и интонации я догадалась бы навряд ли, хотя вот включи обычную логику… да нет тоже маловероятно, по тому, что смысл от меня ускользнул и во время пояснений. Грубо говоря, песня была про любовь, слезы, вишню и жестокий ветер. Как все связано вместе догнать получалось с трудом, вернее, не получалось вовсе, впрочем, решила и не заморачиваться, списав все на чужой менталитет. Вишня, слезы, любовь?! Ок… Связь, наверняка, есть! Так и запишем, прежде, чем выкинуть из головы и окончательно забыть.

После песни Барт рассказывал Нику с Риной про свою жизнь, нет, может, конечно, сводный брат Бо рассказывал историю и всем, сидел ведь рядом, смотрел и на других молчаливых слушателей, но вот беда, делал он это снова на корейском и понимали его только брат с сестрой.

Так что посидев с ребятами еще в районе получаса-часа, мы с Марусей засобирались домой, и да Дунг Ен был жив и относительно здоров, когда я с подругой уходила… Но, черт, не нервничать не получалось, что если мы убили будущую звезду корейской эстрады или, что намного хуже, что если родители парня в курсе, куда он поехал, что если слухи про кровавую месть азиатов не выдумки режиссеров дорам, что если нас кокнут за то, что мы его траванули поклонники Дунг Ена, что если они не миф (а вы бы послушали его пение, сразу бы осознали, повод для сомнений есть), что если у парня куча злых и любящих его братьев, что если…

"На тебя сейчас упадет метеорит, — закончил за меня ехидный голос воображаемого друга, мол, вероятность, конечно, 50 на 50, но зачем об этом думать?! Может, случиться, может, не случиться, исходить надо из произошедшего. Затем в голосе немного сонного Хью Лори появилась укоризна. — Ли, не могла бы ты снизить звук своих панических мыслей, я пытаюсь спать! Если нервничаешь и не можешь успокоиться, сходи и проверь (ну или выпей валерьянки)! И да, пожалуйста, даже если кореец помер, не буди меня, я обязательно оплачу и его и твое тюремное будущее, но после того, как проснусь. Адьес!"

И этот гад в смешной полосатой пижаме сладко зевнул и почапал обратно в кровать, заведя будильник, стоящий на прикроватной тумбочке, на полпервого.

Ясно, у здравого смысла сегодня выходной, что ж совет он мне дать успел. Пора что ли выполнить!?

Встала с кровати, осознавая, что, кажется, костыль больше не нужен, собрала сумку, не забыв кинуть в нее тетрадь для уроков корейского, одела любимую кофту с Хью, джинсы, кроссовки, куртку и заспешила домой к Черемушкиным. Предварительно, конечно, позвонив Нику и предупредив о своем скором приходе, Бо не возражал. Здравая мысль о том, что про самочувствие Барта, можно было спросить и по телефону, улетела и прошла, потому что хотелось увидеться с другом Короля, снова обнять, снова почувствовать вкус его губ.

В общем, все дело, конечно, было в Дунг Ене. Осталась одна малость, убедить себя, что только в нем. Ну и также, разумеется, в моей ужасной заботливости и любви к корейским играющим на гитаре мальчикам.