Измена. Однажды и навсегда

Глава 4. Она была звездой…

"Она была звездой" — сказал Мануэль Легран, когда они с Катрин пришли поговорить с ним о случившейся трагедии. Мать Беатрис, так звали убитую девушку, не могла адекватно реагировать на вопросы. Поэтому секретарша увела ее из кабинета. В голове все трещало от рыданий. Последствия вчерашнего возлияния давали о себе знать. И отпустило, как только мадам Легран удалилась.

— Месье Легран, что вы можете рассказать о жизни Беатрис? Парень? Ухажер? — Катрин развернула блокнот и навострила острие ручки.

— Что вы, Беатрис была прилежной студенткой, много времени проводила в библиотеке, посещала выставки. Я вообще, не понимаю, кто мог на такое пойти.

— А друзья? — осведомилась Диана.

— Ее лучшей подругой была дочь моей сестры, Камилла. Девочки много времени проводили вместе. — Он уселся в кресло на изящных ножках.

— Вы можете дать контакты Камиллы? — Катрин царапала что-то на листке в клетку и при этом пыталась откусить шкурку с нижней губы.

— Конечно, моя секретарша предоставит всю интересующую информацию.

— Спасибо. Макеева, пошли.

Катрин подошла к двери и заметила, что та не спешит за ней.

— Макеева!

— Месье Легран, вам знакомы эти строки? — Диана вспомнила о найденном отрывке из книги.

Убитый горем отец пробежал глазами по четверостишью.

— Нет, простите. Никогда прежде не видел. — Толкнул клочок бумаги в обратную сторону.

— Примите мои соболезнования.

— Пожалуйста, найдите мерзавца, что поступил так с Беатрис.

— Даю вам слово, что он проведет остаток лет за решеткой. — Откликнулась в ответ Диана и напоследок оглядела кабинет.

Легран улыбнулся. Тоскливое отражение его глаз застыло в ее памяти. Когда на пару с Катрин они покинули офис, Брюлле одернула напарницу.

— Что это было?

— О чем ты?

— Не обещай того, в чем не уверена. Потом не оберешься неприятностей.

— Я сдерживаю свои обещания. Как ты, не знаю.

Хотелось, чтобы Катрина поняла ее. Но девушка, следуя неведомым принципам, твердо стояла на букве закона. По собственному опыту Диана знала, порой закон не властен над человеческими пороками.