Всё зло от дорам!

* * *

Утро в университете прошло быстро, для Хмельковой оно было наполнено радостным предвкушением встречи со старыми преподавателями, для меня тихими молитвами о том, чтобы там было не слишком шумно, людно и не пришлось со многими людьми беседовать, короче, безнадежными молитвами, у которых не было шанса на исполнение… А ещё пугал и не подумавший уменьшиться энтузиазм подруги. Потому что случаи, когда что-то, вызывавшее огромный восторг у Маруси, хоть немного меня радовало, стремились к нулю… А может, даже ему и равнялись, стремились — это корректная форма, да и вдруг я о чем-то приятном запамятовала?! Очень маловероятное вдруг, правда.

"Поменьше скепсиса, побольше энтузиазма, ты же в школу идёшь. — Как-то странно позитивно начал Хью, потом, правда, всё прояснилось. — Где ещё увидишь столько малолетних спиногрызов в естественной среде обитания? Это же всеобщее чистилище, место, где пытки знаниями являются узаконенными, а всякие садисты и извращенцы-мазохисты бродят на свободе".

Хым, интересный взгляд на школу, но ты её с чем-то другим не перепутал?

"Это место сложно перепутать с любым другим, столько тёмной энергии" — воображаемый друг, допил кофе, поставил чашку на стол и, изображая медиума, стал водить над пустой посудой руками, готовясь читать судьбу по кофейной гуще.

Все с тобой Хью ясно, не буду отвлекать, и я переключилась на реальность, где мы уже подъезжали к нужной остановке.

— Молодой человек, остановите тут! — попросила водителя какая-то бабулька, указывая рукой на ларёк, Маруся же пихнула меня в бок, мол, полная боевая готовность, если остановит, побежим за пенсионеркой. Подавила внутренний тяжкий вздох, думая о том, что это же нарушение ПДД, впрочем, шофёр на просьбу отреагировал не так, как этого ожидали две незнающие правила пассажирки, а именно речью:

— Бабушка, остановка совсем рядом, подождите. Вы же штраф за меня оплачивать не будете, так зачем просите?

Достаточно миролюбиво и даже без криков, но "бабушке" так не показалось:

— Да вы, что старость не уважаете? Как вы так можете?! Да я же тебе в… — что именно бабулька имела в виду осталось тайной, так как мы, наконец-то, приехали и водитель поспешил открыть дверь и сообщить вербально, что мы на месте, тем самым перебив начало чужой речи к вящей всеобщей радости, стоит признать.

Мы выбрались из маршрутки и бабулька прицепилась уже к нам, обсуждая только что произошедшее, с её слов, полнейшее хамство и неуважение. Покивали (даже Маруся не отважилась вставить несколько слов и переключить внимание на себя) и разошлись, свернув на окружной путь, но лишь бы разминуться с общительной женщиной.

— М-да, — хором выдали мы с Хмельковой, но нашего единодушия хватило ненадолго, так как подруга вспомнила доставучего персонажа из новой дорамы, которую она совсем недавно начала смотреть. Интересно, когда-нибудь Маруся осознает, что рассказы о доставучих людях тоже могут достать? Тем не менее, терпеливо послушала первые 5, возможно 10 секунд чужого трёпа, прежде чем, текст слился в бубнение, а я не призвала на помощь воображаемого друга.

Так что ты говорил про школу, кто садисты, кто мазохисты?

"А это смотря по ситуации, садистами могут быть и учителя, и ученики, по себе же помнишь. Так же и мазохисты. Разве не мазохизм, заниматься чем-то мало оплачиваемым целыми днями, тратя своё бесценное время, ещё и выслушивая жалобы на свою работу, терпя глупые шутки малолетних острословов… По мне так, вот он — мазохизм в чистом виде".

Или садизм, ты забыл про злых учителей, которые как будто мстят миру своей работой.

"Или садизм… Но мазохизм чаще, слишком уж мизерный стимул и власть".

Ну вот, а хорошие учителя?

"Миф… шучу, они слишком редкое явление, да и те ещё мазохисты, в сущности, готовы пожертвовать всей своей жизнью во имя работы. Неслучайно у хороших классных руководителей обычно нет своих детей".

Грустно это как-то.

"Но ты же хотела знать, что думаю".

— Лика, не отставай, — меня хлопнули по плечу и, схватив за руку, дотащили до невысокого школьного порожка.

Школа выглядела типично, старое советское здание, покрашенное местами облупившейся жёлтой краской, только окна новые — пластиковые. А так по конструкции один в один моя школа, только номер на табличке другой. Даже забор такой же, простенький состоящий из нескольких железных звеньев, выкрашенных темной краской. В общем, ностальгия полнейшая, вся надежда на то, что внутри все обыграно по-другому, иначе этот поход станет еще неприятнее, окончательно взворошив мою память.

Как же мне не хочется снова попадать в школу, прав Хью, это плохое место, где обитают одни извращенцы…

— Лика, что с тобой, ты чего застыла, — перед моим лицом обеспокоенная Маруся водила рукой, а я почему-то глубоко дышала, словно рыба, выпрыгнувшая на берег. Дурость, прошлое — это прошлое, почему нервничаю? Улыбнулась как можно безмятежнее и первая толкнула дверь и вошла в здание, понимая мозгами, что мои эмоции были странными, что они неуместны, бессмысленны, что это ненормально, да и глупо… Но, что поделать, если вдруг на месте взрослой девушки очутилась школьница, которая очень не хотела идти в свой класс, которая не смотря на внешнее спокойствие и равнодушие, внутри бушевала, думая о смеющихся лицах одноклассников, о псевдоподруге, о… Нет уж… прошлое — это прошлое!

Снова остановилась и, наконец, окончательно взяла себя в руки.

— Куда пойдем? — спросила у Маруси, когда миновали, как не странно без вопросов и предъявления документов, пост охраны. Хотя, вероятно, в это время у какого-то класса заканчиваются уроки и нас приняли за родственников.

— Как куда?! Наверх, конечно! Нужно сходить к Наталье Петровне и Елене Викторовне, они точно всё знают, — и мою даже не пытающуюся начать сопротивляться тушку потащили наверх. И да внутри школа была совершенно другой. Адью, страхи и призраки, у вас нет почвы для появления!

На третьем этаже Маруся внезапно остановилась и, ткнув в стену, завешанную стендами с грамотами, фотографиями, медалями и т. п., сказала, чтобы я, пока осмотрелась тут, вдруг увижу, что-то ещё интересное, а она пойдёт и поспрашивает завуча и бывшего классного руководителя о том мальчике и Миле.

Спорить не стала, потому что ну не мой это конек общение с незнакомыми людьми, да и наедине возможно разговор будет откровеннее, в общем, достала мобильник, открыла фото статьи и вычленив из неё фамилии финалистов стала искать руководствуясь ими и годами Марусиного обучения. Итак, Стырин Олег и Краснов Михаил, кто же из них тот самый загадочный воображаемый Милин собеседник?

Смотрела, читала и часто отвлекалась, не находя ничего для себя интересного во всех этих пустых поздравительных фразах (награждается такой-то за проявленное усердие/терпение/способности или не за проявленное что-то там, а за участие/победу/вхождение в тройку лучших… и другой подобный неинтересный никому, за исключением разве что самих награждаемых и членов их семей, бред. И ведь нужно же было кому-то на эту бессмыслицу переводить бумагу и краску?!). Нет, с одной стороны, понятно, что поощрение это важно, приятно, здорово, но читать всю эту однообразную ерунду, согласитесь, удовольствие довольно-таки сомнительное, поэтому не брюзжать и не комментировать не могу при всём своём желание (мизерном, конечно, но всё-таки присутствующем и требующем от меня сохранений приличий).

Как результат, грамоты Стырина и Краснова я нашла, никакой новой всё проясняющей информации это мне не дало. Но раз уж это моё сегодняшнее задание, грамоты, прежде чем оставить местную стену славы, добросовестно сфотографировала.

Затем пошла через широкий коридор к окну, думая о том, что в школе прохладно, даже в моей легкой куртке и непонятно, как дети сейчас учатся в своих отнюдь не шерстяных костюмах, не смея одеть верхнюю одежду. Как же чертовски прав Хью, считая, всё это мазохизмом. Ходить и мерзнуть, чистейшее самоистязательство и есть. Подула на руки, и положила их в карманы, чтобы согреть, думая о том, когда же начнётся отопительный сезон и станет немного теплее.

Вскоре, правда, мысли о холоде меня полностью оставили, так как прозвенел звонок и в коридоре стало оглушительно громко и шумно, дети переговаривались, ходили, играли, бегали (возможно, чтобы согреться, но скорее просто от переизбытка пугающей меня энергии). Прижалась сильнее к окну, потому что подчас дети носились по коридору так, что рисковали снести случайное препятствие в сторону, даже не заметив этого. Пугающие дети… Слишком похожие на Марусю, зажмурилась и стала мысленно просить Время ускориться и поскорее закончить этот ужас.

— Тетенька, а вы кто?

Они ещё и хамят.

Тяжко вздохнула, поворачиваясь к маленькой улыбчивой шмокодявке, подозрительно напоминающей своим хитрющим взглядом Хмелькову.

— Человек.

Вот зря, надеялась, что отстанет, услышав не очень дружелюбную интонацию.

— А вы кого-то похитить собираетесь, чтобы потом родителей шантажировать? — Ну, у неё и фантазия!

— Нет! — поспешно ответила, надеясь, что на этом разговор завянет, но нет.

— Не хотите сознаваться, да?! Думаете, я всем расскажу? А хотите, я скажу, кого похитить можно? — Сумасшедший ребенок.

— Не хочу, спасибо, — начинаю высматривать любого взрослого, надеясь, передать ребенка с рук на руки его учителю.

— Уже решили, кого, да?! А не можете ещё одного выбрать? Он очень плохой!

— Нет!

— Тетя, а ведь я вас сейчас охране сдам, если вы его не похитите, — она не только сумасшедшая, она ещё и шантажистка… По-новому посмотрела на маленькую улыбчивую девочку, и откуда у неё только в голове подобные мысли?!

"Из телевизора, в фильме похищение увидела и решила, что в жизни все происходит также" — предложил свою версию Хью.

Да, скорее всего. Но что мне делать?

"А ты подыграй. Наверняка, он её одноклассник. Пойдёшь на него смотреть, заодно встретишь их учителя и сможешь обсудить уже её поведение".

Гениально.

— Хорошо, маленькая мисс шантажистка, кого ты хочешь, чтобы я похитила?

Меня схватили за руку и потащили к открытой двери в кабинет, там девочка сначала заглянула в класс сама, потом повернулась и шёпотом сказала:

— Сидит за второй партой у двери.

Повторила чужой маневр и увидела симпатичного мальчика, читающего какую-то книжку и совершенно непохожего на злодея.

— Эм, точно за второй партой?

— Да-да, за второй!

— Хорошо, но прежде, чем похитить его я должна быть уверена, что он плохой, расскажи мне, что он тебе сделал? — импровизирую, и да, мне действительно любопытно.

Девочка задумалась, потом насупилась и сказала:

— Он меня не любит.

М-да, точно злодей.

— А должен?

— Я же его люблю, а он, почему не любит?!

Хороший вопрос, а главное простого ответа на него нет.

— Слушай, а давай мы ему испытательный срок дадим, если он за три года не исправится и не признается тебе в любви, я его выкраду. Но только смотри сама в это время больше ему не говори, что любишь, это будет нечестно, пускай сам исправится.

— Тётя, но это же глупость какая-то… — девочка была расстроена тем, что немедленная мстя откладывалась.