Кнопка Возврата

- Ерунда, - отмахнулся Уткин.

- Внушает то, что кому-то нужно, - со значением произнес Виталий. - Ты вынь ее из кармана и выбрось.

- Отдам тому, кто оставил, - сказал Уткин.

- Подожди отдавать. Есть человек, он из службы - известно какой, - пробормотал Виталий. - Ему надо показать. Показать эту шнягу. Он разберется. А то неизвестно, как она на нас с тобой действует. Может быть, ты уже зомбирован. Может, я тоже. Уже.

Человека из службы мне только не хватало, подумал Уткин.

- Выбрось ее к матери! - закричал Виталий. - В коридор унеси! На лестницу!

Надо было что-то делать. Уткин опустил руку в карман, положил палец на кнопку.

- Ау, проснись! - он окликнул Виталия, ожидая нужного ответа.

................................................

- Почему "проснись"? - спросил Виталий.

Уткин нажал красную кнопку.

...............................................

- Не "проснись", говорю, а убери эту шнягу, - сказал Виталий.

Уткин нажал красную кнопку.

................................................

- Не спал, и не собираюсь, - сказал Виталий.

Уткин нажал красную кнопку.

................................................

- А вот не проснусь, - сказал Виталий.

Уткин нажал красную кнопку.

................................................

Уткин нажал красную кнопку.

................................................

Уткин нажал красную кнопку.

................................................

Уткин нажал красную кнопку.

................................................

Уткин нажал красную кнопку.

................................................

И так далее. Нет возможности перечислять все варианты того, что могло произойти за несколько секунд отменной реальности, которые миновали, не оставив следа. А о том, что действительно произошло, мы можем только догадываться.

- Я, что ли, спал? - отозвался Виталий.

- А то.

- Реально спал?

- Ну, спал, - подтвердил Уткин.

- Что-то у меня то ли с головой, то ли с мозгами, - с сомнением в голосе произнес Виталий и, помолчав, добавил: - Как-то оно не по-людски. Что получается? Мы сидим, беседуем. Умные мысли перетираем. И вдруг я вырубаюсь - так? А ты что? Сидишь, смотришь?

- Не смотрю, слушаю. Ты как-то очень разговорился во сне. А сон интересный.

- Подслушивал, значит, - зловеще произнес Виталий. - За это можно и в морду.

Он приподнялся с места с намерением привести угрозу в исполнение.

- Успокойся, - остановил его Уткин. - Я просто вышел на кухню поговорить по телефону. Вернулся, ты спишь, бормочешь во сне. Я сразу тебя разбудил.

- Если так, то ладно, - Виталий сменил гнев на милость.

- Но я слышал, - продолжал Уткин, следуя внезапной мысли, которая пришла ему в голову, - как ты бормотал про горячую красную кнопку. А потом закричал: "Уберите, уберите ее от меня!"

...............................................

- Ну так это не сон, это твой гаджет хреновый, - сказал Виталий.

Уткин нажал на красную кнопку.

...............................................

- Красная кнопка - это твоя шняга, которую надо выбросить, - сказал Виталий.

Уткин нажал на красную кнопку.

...............................................

- Не во сне кричал про эту красную кнопку, а совсем наяву, - сказал Виталий.

Уткин нажал на красную кнопку.

...............................................

- М-мм, - замотал головой Виталий. - Горячую, красную... ничего не помню.

Горячая красная кнопка - это идея, подумал Уткин.

- А ты вспомни, это интересно, - сказал он Виталию и продолжал: - Сейчас по городу ходит вирусный сон про горячую красную кнопку.

- Это заразно? - спросил Виталий.

- Не знаю. Известно только, что самые разные люди видели сон, в котором фигурирует горячая красная кнопка.

- Почему горячая?

- Фиг его знает. Почему у тебя во сне она была горячая?

- Не помню. Была кнопка. Я пробовал нажать ее.

- Но не нажал именно потому, что она горячая. Так?

- Может быть, - согласился Виталий.

- И что дальше? - поинтересовался Уткин.

Виталий промолчал.

- Мне тоже снился такой сон, - сказал Уткин, разливая по бокалам остатки коньяка. - Снилось, что стою на перекрестке, хочу перейти улицу. А чтобы зажегся зеленый светофор, нужно нажать красную кнопку. И эта кнопка не на столбе, как обычно, а на моем мобильнике.

- У меня тоже была на мобильнике.

- Но нажать эту кнопку я не могу, потому что она горячая. Если дотронусь до нее, то обожгу пальцы. И вот, я стою и жду, когда кто-нибудь другой нажмет свою кнопку.

- И нажал кто-нибудь?

- Кажется, нет. Я так и не перешел улицу. А тебе что снилось?

...............................................

- Не помню, - сказал Виталий. - Не все ли равно.

Уткин нажал на красную кнопку.

...............................................

- Не помню, - сказал Виталий. - Может, ничего и не снилось.

Уткин нажал на красную кнопку.

...............................................

- Что пристал, - сказал Виталий. - Ну снилось и снилось.

Уткин нажал на красную кнопку.

...............................................

- Меня тошнит от этих расспросов, - сказал Виталий. - Не помню я ничего.

Уткин нажал на красную кнопку.

...............................................

- Ну, - стал вспоминать Виталий. - У меня на мобильнике была кнопка. Красная, да. Мне нужно было нажать ее. Мне кто-то звонил, и чтобы сбросить звонок, нужно было нажать кнопку. Но я не мог ее нажать, и телефон все звонил и звонил. Как-то так, ничего интересного.

- Для науки всё интересно, - сказал Уткин. Он был доволен. Кажется, перепрошивка памяти Виталия прошла успешно. Все-таки нестойкая штука - память. Тем более - память пьяного человека. Ну и гаджет, конечно, работает. Задумка простая - нажимать кнопку, если Виталий будет выдавать реплики, которые не вписываются в наспех составленную легенду. После чего старая реальность постепенно заменяется новой. Все получилось, и даже неожиданно быстро.

Когда Виталий ушел, Уткин достал из холодильника банку сардин. Положил три рыбки на кусок черного хлеба и начал медленно есть.

Он устал. Чувство радостного возбуждения после удачно проведенной операции (а так ли уж на самом деле удачно?) прошло. Уткин подумал о неисчислимых миллиардах нажатий кнопки, произведенных им в этот вечер. Почти с ужасом представил себе эти - даже не миллиарды, наверное, а триллионы триллионов. И что, могло ли такое остаться без последствий? Нельзя дважды войти в одну воду, говорил Шредингер. Нельзя вернуться туда, где был однажды. А сколько раз он возвращался сегодня - неисчислимое число раз. И мог ли остаться прежним после всего этого? Уткин подошел к зеркалу. Отразившийся в зеркале человек казался незнакомым. Никак не привыкну к своей бороде, подумал Уткин. Человек подмигнул левым глазом, усмехнулся углом рта. Он был прав, если Уткин верно понял. Изменения следовало искать не в физиономии, а под черепной коробкой. И что дальше? Уткин посмотрел на остатки бутерброда в руке. Любил ли он прежде сардины? Очевидно, любил, если в холодильнике обнаружилась банка. Он и теперь их любит. Но так ли в точности он их любит, как прежде? Нет ответа. Да и вопрос бессмысленный. Уткин задумался.

Человек внутри себя похож на кота Шредингера, думал Уткин. Не в смысле жив-мертв, а в смысле внутренней сущности. Где-то на 99 процентов он может быть нормальный мужик, на полпроцента - психопат, на четверть, к примеру - клептоман и так далее. И что выскочит в каждый данный момент - это сюрприз. А что случится после нажатия кнопки? Человек как-то изменится - совсем чуть-чуть, может быть. Но после неисчислимого числа нажатий, дрейфуя от одного изменения к другому, он, может быть, останется нормальным только на 90 процентов. Или будет нормальным, но как-нибудь по-другому. Впрочем, что значит быть нормальным? И может ли кто-нибудь считать себя нормальным? Может, и он сам - Уткин вспомнил про полосатую маечку - сам с какой-то стороны фетишист, кажется это так называется?

Он достал из комода маечку, осторожно положил на стол рядом с Золушкиной туфелькой, которая уже лежала там, неизвестно как оказавшись, и требовала внимания.

Он взял туфельку, подержал в руках. Аккуратно поставил у входной двери носком внутрь прихожей - правильная примета.

И звонок раздался.

Уткин не думал о том, чтобы нажимать кнопку, но, видимо, нажимал. За дверью стоял Виталий.

- А нога болит, - сообщил он.

Время уже такое позднее - не золушек, а виталиев время, подумал Уткин и нажатием кнопки без слов отправил пришедшего обратно.

Тот вздохнул и растаял в лестничном полумраке.

Уткин вернулся к столу. Взял полосатую майку, приблизил к лицу. Вдохнул. Запах был легкий, почти никакой. Не будил ни чувств, ни воспоминаний, как вроде бы полагалось. Словно и не был когда-то запахом знакомого тела. Уткин еще раз вдохнул и вдруг закашлялся. И уже не мог остановиться. Кашлял, пока в легких еще оставался воздух. Без воздуха задыхался до изнеможения. Почти умирал. Потом все кончилось. Отпустило. Рано или поздно всегда отпускает.

Он взял трубку, набрал знакомый номер. Чувствовал себя изменившимся, новым - такой может позвонить и ночью. Никто не ответил. С непонятным облегчением Уткин сбросил вызов. Лег спать. Уже закрывая глаза, услышал шорох со стороны приоткрытого окна. Мелькнула тень. Наверное, соседский кот пришел в гости по опоясывающему дом карнизу. Так бывало.

***

Проснувшись, Уткин взял синюю тетрадь в твердой обложке.

"Мы сидели кругом костра", - написал он. Это было начало сна, который ему снился ночью.

Мы сидели кругом костра. В лесу скрывались боги. Лес стоял в темноте - за нашими спинами. Я не видел его, но чувствовал. И чувствовал тех, кто в лесу. Они смотрели оттуда.

Мы занимались тем, что было похоже на игру. А мы были дети. Передавали по кругу горящую тонкую щепку - значит, лучину. На каком-то кругу лучина исчезает. Вместо нее из рук в руки переходит черная кукла, как бы тряпичная, хотя какие могут быть тряпки у голых людей, сидящих на голой земле? Голова у куклы круглая, без черт лица, руки торчат в стороны, ноги болтаются. Кукла в руках одного, кукла в руках другого. Я знаю, что она движется по кругу - из рук в руки, но самого движения не видно. Это ведь сон. Может быть, она проходит много кругов, может быть, - один или два. Кукла в одних руках, кукла в других руках. Это кукла, но в то же время она каким-то образом остается лучиной. Должен наступить момент, когда она погаснет. И что-то должно произойти с тем, в руке которого она окажется, когда погаснет. Помнится, что-то, действительно, произошло, но что именно произошло, остается в тумане. Костер, люди - все покрывается мраком. Лес. Непонятные боги в лесу, которые смотрят. Все исчезает, не успев как следует проявиться. Все исчезает.

Уткин отложил тетрадь, поднялся с кровати.

Он не спеша позавтракал. Поделился с котом куском сосиски. Кот съел предложенное и удалился тем же путем, каким прибыл.

Уткин задумался с ложкой в руке. Какая-то несуразность была в событиях вчерашнего вечера. Что-то, требующее осмысления, но что именно - он никак не мог вспомнить.

Раздался звонок. Уткин вздрогнул, но это была всего лишь соседка, Анна Ивановна, она же - хозяйка кота.

- Мурсик мой к вам не заходил?

- Заходил, - с готовностью сообщил Уткин. - Но уже ушел обратно. Буквально минуту тому назад.