Кристофер

7

Кристофер

У Винтер отвисла челюсть, и она уставилась на меня, ее голубые глаза быстро моргали.

— Но… гм… — Она остановилась и покачала головой, словно пытаясь сбросить паутину. — Мы собираемся разводиться?

Ярость, какой я никогда раньше не испытывал, захлестнула меня.

— Абсолютно-черт-возьми, нет! — Я чуть ли не кричал. Мой гнев был направлен не на Винтер; именно мысль о том, что я потеряю ее, вывела меня из себя.

Взгляд Винтер забегал вокруг нас, и ее щеки порозовели. Вокруг никого не было, поэтому ее цвет померк, и она вернула на меня свой растерянный взгляд.

— Ты говорил, что это временно.

Я обхватил руками ее пухлые ангельские щечки и растворился в ее ясных голубых глазах.

— На самом деле этот план уехал на поезде из города после того, как ты из него вышла. Я женился на тебе, занимался с тобой любовью и сделаю все, что в моих силах, чтобы ты забеременела от меня. Никакой аннуляции. Развода не будет.

Яркие глаза Винтер блестели надеждой, и ее алые губы изогнулись вверх, но она все еще казалось неверила услышанному.

— Ты хочешь остаться в браке?

— Хочу, милая. Ты не уйдешь. Мы остаемся в браке. Это не подлежит обсуждению.

— Я…

Что бы Винтер ни собиралась сказать, оно было прервано, когда дверь паба распахнулась, напугав нас обоих. Вошел Линкольн, и когда он заметил нас, его лицо расплылось в дерьмовой ухмылке.

— Я не мешаю?

— Нет.

— Да.

Мы с Винтер заговорили одновременно. Я знал, что она пытается быть вежливой, но мне было наплевать на то, чтобы быть милым с кем-либо, кроме Винтер и моей мамы. Я убрал руки с ее лица и обнял ее за талию, собственнически притягивая ее к себе.

Линкольн пожал плечами и прислонился плечом к дверному косяку, ясно показывая, что не собирается уходить в ближайшее время.

— Новость о том, что вы поженились прошлой ночью, разлетелась уже по всему городу.

Я хмыкнул, счастливый это слышать.

— Я уверен, что ты можешь понять мой шок от услышанного. Кажется, я припоминаю, что ожидал приглашения на свадьбу где-то на этой неделе, — поддразнил Линкольн, его карие глаза блестели от удовольствия. — Учитывая то, как быстро ты связал себя узами брака, я пришел, чтобы своими глазами посмотреть на твою краснеющую невесту, Дон Жуан.

Винтер нахмурилась и в замешательстве посмотрела на меня. Я бросил взгляд на своего лучшего друга, который ходил сейчас по тонкому льду и наклонился, чтобы поцеловать Винтер в лоб.

— Он просто мудак, сладкая.

Брови Линкольна взлетели вверх от моей нежности, но его улыбка стала еще шире. Если бы она стала больше, то разорвала бы его лицо пополам. Тем не менее, он, очевидно, ценил свое красивое лицо, потому что подтвердил, что дразнит.

— Я просто довожу нашего парня до усрачки, милая, — я зарычал, и он хихикнул. — Его молчаливая сварливая задница далека от обходительности. Не могу вспомнить, когда он в последний раз ходил на свидание. Так что будь к нему снисходительна, если он время от времени ведет себя как неуклюжий идиот. Ему нужно многому научиться.

— Черт возьми, — проворчал я.

Винтер уткнулась лицом мне в бок и захихикала.

— Я Линкольн, — представился мой друг. — Кристофер и я выросли вместе. Я «лучшая» часть этой дружбы.

— Приятно познакомиться, — ответила моя жена с еще одним сладким смешком. — Я Винтер Гр…

— Мислтоу, — хрипло поправил я. — Винтер Мислтоу.

Винтер взглянула на меня, и я улыбнулся, когда ее щеки красиво вспыхнули, а глаза заблестели от счастья.

— Может быть, и мне стоит попробовать эту штуку с заказом невесты по почте, — размышлял Линкольн, подмигивая Винтер. Я нахмурился и крепче обнял ее. — Ты определенно выбрал себе хорошую.

— Почему бы тебе не пойти проверить это? — сухо предположил я. — Прямо сейчас.

Линкольн рассмеялся, а Винтер, покраснев, ткнула меня в бок. Я подмигнул ей, и она растаяла у моего плеча.

— Я могу попросить подсказку. — Линкольн оттолкнулся от двери и выпрямился. — Надеюсь, твой муж позволит мне еще поговорить с тобой, когда будет зажигание елки. Думаешь, к тому времени он преодолеет свое неандертальское отношение?

Я фыркнул, зная, что этого никогда не произойдет. Было бы забавно увидеть, как это однажды произойдет с ним.

— Я уверена, что к тому времени он научится кое-каким манерам, — пошутила Винтер, игриво толкнув меня бедром.

Линкольн хихикнул, а затем снял воображаемую шляпу перед Винтер.

— До следующего раза, милая. — Последнее слово он сказал с озорной ухмылкой. Я покачал головой и ответил на его взгляд угрожающим взглядом. Он был в опасной близости от того, что ему надерут задницу, но я воздерживался от каких-либо насильственных действий перед моей милой, нежной женой.

Линкольн вернулся в паб, позволяя тяжелой двери захлопнуться за ним.

— Он кажется милым, — хихикнула Винтер.

— Он осёл, — пробормотал я.

Я притянул ее к себе и обнял. Линкольн никогда бы не увел мою женщину, но я все еще был раздражен и чувствовал себя собственником. Я захватил губы Винтер глубоким поцелуем, напомнив нам обоим, кому она принадлежала.

Когда я, наконец, позволил ей глотнуть воздуха, то ухмыльнулся, увидев ошеломленное выражение ее лица. Мне нравилось, что я могу сделать это с ней — заставить ее забыть обо всех и обо всем, кроме того, что я заставил ее чувствовать. Она же, естественно, делала это со мной достаточно часто.

Остекленевшие от страсти глаза Винтер начали проясняться, и она всмотрелась в мое лицо, глубоко вздохнув.

— Почему?

— Почему? — повторил я. Она спрашивала меня, почему я считаю Линкольна придурком? После того, как я только что чертовски жарко поцеловал ее? Если это так, то я неправильно выполнял свою работу.

Она откашлялась и на секунду отвела взгляд, но когда ее глаза снова встретились с моими, то были полны решимости. Было чертовски сексуально видеть, как моя милая жена проявляет мужество и показывает, что у нее есть внутренний стержень.

— Почему я? Почему ты хочешь остаться в браке со мной? И когда ты произвольно принял это решение за меня?

Я улыбнулся, и она покачала головой, упираясь мне в грудь и пытаясь оттолкнуть меня. Я не сдвинулся ни на дюйм.

— О нет, не пытайтесь отвлечь меня своей прекрасной мегаваттной улыбкой, мистер.

Черт, она была очаровательна.

— Я понял, как только увидел эти великолепные голубые глаза, смотрящие на меня, что ты моя. Я храню и защищаю то, что принадлежит мне. Это означает, что ты никуда не денешься. Ты остаешься. Я удержу тебя. Женитьба просто дала мне еще один способ убедиться, что это так. Твоя беременность поможет мне в этом, но правда в том, что я хочу видеть тебя беременной нашим ребенком. Эта мысль чертовски сексуальна для меня, и мне хочется снова взять тебя, прямо здесь, у стены, и увеличить наши шансы.

Винтер перестала сопротивляться, как только я заговорил, и ее рот медленно сложился в милую маленькую букву «О».

Когда она целую минуту ничего не говорила, мои щеки слегка покраснели. Я сказал слишком много?

— Ты действительно говоришь только со мной, правда? — спросила она вдруг.

Я рассмеялся и крепко обнял ее.

— Как я и сказал…

Винтер усмехнулась, но что-то в выражении ее лица меня не устраивало.

— Ты недовольна тем, что я сказал?

Она моргнула несколько раз, ее глаза наполнились замешательством.

— Что? Почему ты думаешь, что эти приятные вещи, которые ты сказал, расстроили меня?

Я пожал плечами. Что, черт возьми, я знал о женщинах?

Вздох сорвался с ее губ, и она положила голову мне на грудь, ее ухо было прямо у моего сердца.

— Мне просто интересно, проснешься ли ты завтра и пожалеешь, что связал себя с кем-то, кого не любишь.

Ну, дерьмо. Я действительно был неуклюжим идиотом.

Одним пальцем я поднял Винтер подбородок, чтобы наши взгляды встретились.

— Малышка, когда я сказал, что знаю, что ты моя, я имел в виду… я должен был сказать, с самого первого момента я знал, что люблю тебя.

Винтер ахнула, и я нежно поцеловал ее, прижимая ее голову к своей груди.

— Оно бьется для тебя, Винтер. Его биение учащается от твоего прикосновения, бьется от волнения, когда ты рядом, и в настоящее время застыло от страха.

Ее глаза стали стеклянными, и она фыркнула, затем нахмурилась, когда поняла до конца мои слова.

— Страх? Чего ты боишься?

Медленно и глубоко вдыхая, я полностью открылся Винтер, молясь, чтобы она не растоптала мое сердце.

— Боюсь, ты не чувствуешь того же.

Широкие голубые глаза в шоке уставились на меня, затем она обняла меня и прижалась своими губами к моим. Поцелуй был неожиданным, и я, потеряв равновесие, отступил на несколько шагов, прежде чем повернуться так, что оперся на кирпичную стену. Прежде чем я успел продолжить, она отстранилась и улыбнулась так ярко, что солнце казалось тусклым в сравнении с ней.

— Я тоже тебя люблю!

— Спасибо, блядь, — пробормотал я, прежде чем смять ее губы в еще одним восхитительным поцелуем, из-за которого я был в нескольких секундах от того, чтобы сорвать с нас обоих одежду и скрепить нашу любовь своей спермой в ее киске. В моем мозгу осталось ровно столько крови, чтобы понять, что мы были на людях, и никто, кроме меня, не должен видеть мою жену голой.

Рыча от нетерпения, я разорвал поцелуй и поднял Винтер, чтобы перекинуть ее через плечо. Затем я протопал через заднюю дверь задания.

Винтер рассмеялась и дернула меня сзади за рубашку.

— Куда мы идем, сумасшедший?

— Куда-нибудь, где я могу воспользоваться сексуальным телом моей жены и убедиться, что она забеременеет.

Я прошел мимо бара, объясняя это Винтер, и густые брови Джо скрылись за линией роста волос. Потом он начал смеяться и покачал головой.

— Вы, парни, такие же, как и ваш отец.

Он был прав. Как только я нашел подходящую женщину, я сделал ее своей еще до того, как она поняла, что происходит. Конечно, мои родители познакомились не по сумасшедшей схеме. С другой стороны… сумасшедший план моей мамы оказался лучшим, что когда-либо случалось со мной.