Магия голоса

Глава 9

Она

— Некуда мне идти… — продолжала всхлипывать девочка.

Она по-прежнему стояла без одежды, в одних трусах, такая несчастная, толстая, нескладная, да ещё и с этим выпирающим животом. В глазах матери промелькнуло подобие жалости.

— Ладно, Булка, — смягчилась она, — с кем не бывает… Есть у меня одна знакомая. Она тебе поможет. Я её однажды выручила, так что за ней должок.

Через пару дней мать, у которой был перерыв между запоями, заглянула к старшей дочери.

— Собирайся, — жёстко сказала она. — Возьми с собой чистое бельё и пелёнку — вон хоть Сонькину детскую…

— Зачем? — испугалась девочка.

— Вернёшься пустая, — изрекла мать непонятную фразу. — Только смотри мне, больше не блуди! А то выгоню вон!

Дочь сделала так, как ей велели. Матери лучше знать, что делать.

— Поедешь вот сюда, — мать протянула ей записку с адресом — смартфона у неё не было, да она и не умела им пользоваться, поэтому действовала по старинке. — Там написано, как добраться. А к вечеру вернёшься домой. И чтобы никому ни звука!

Девочка молча кивнула. Быстро собралась и отправилась по указанному адресу.

— Кто? — спросил хриплый голос, когда она позвонила в дверь.

— Я дочь Марины… — больше ей нечего было сказать, так как и сама не знала, зачем приехала.

— А, понятно…

Послышалось бряцание открываемых замков. Наконец, дверь отворилась. Перед ней стояла тётка неопределённых лет с желтоватой сморщенной кожей и шеей, напоминавшей куриную ногу, которая выглядывала из ворота поношенного свитера. Видно было, что это курильщица со стажем. Она и сейчас не расставалась с сигаретой, ловко перебрасывая её языком из одного угла рта в другой и пристально рассматривая гостью.

— Так ты от Марины? — уточнила тётка и зашлась надсадным кашлем.

— Да, но… — начала было девочка.

— Проходи в комнату и раздевайся, — приказала тётка.

— Зачем? — испугалась она.

— Милая, как же я тебя почищу, если ты будешь в одежде? — тётка скривила губы в подобии улыбки.

Видно, нечасто ей приходилось улыбаться, вот она и отвыкла.

— О чём вы? — девочка непонимающе уставилась на неё.

— Да ты что, с Луны свалилась? — тётка, казалось, начала терять терпение. — Не знаешь, зачем приехала?

Девочка пожала плечами.

— Некогда мне с тобой разговаривать, — жёстко отрубила тётка. — Марине я по гроб жизни обязана, так что помогу. Раздевайся и ложись!

У неё был такой суровый вид, что девочка побоялась задавать новые вопросы. Раз мать прислала, значит, так надо. Ей указали на странного вида кровать с поручнями.

— Срок у тебя, похоже, большой… На-ка, хлебни, — тётка что-то плеснула в стакан.

— Зачем это? — удивилась девочка, почувствовав неприятный запах.

— Пей, тебе говорят! — прикрикнула хозяйка.

Она испуганно глотнула.

— До дна! — последовал новый окрик.

Пришлось выпить.

— Привяжу тебя на всякий случай… — тётка стала деловито пристёгивать ремнями её ноги и руки.

— Ой, не надо… — заплетающимся языком проговорила девочка.

Стены комнаты поплыли у неё перед глазами, и она ощутила во всём теле странную слабость, так что и пальцем не могла пошевелить. И вдруг её пронзила острая боль. Она хотела было закричать, но из горла вырвался лишь сдавленный хрип.

— Потерпи немного, девка, — издалека донёсся до неё голос.

Боль стала нестерпимой. Казалось, её рвут на части. Она хрипела и хрипела, мечтая лишь о том, чтобы скорее прекратился этот ад. Внезапно перед ней будто опустили чёрный экран, и всё исчезло.

— Эй, — донёсся до неё голос, и кто-то хлопал по щекам. — Очнись, девка.

Она открыла глаза и увидела прямо перед собой испуганное женское лицо. Ах да, это знакомая матери. Что произошло? Где она находится? Девочка попыталась было подняться, но у неё закружилась голова. Всё тело ужасно болело.

— Что-то крови много… — озабоченно проговорила тётка. — Никак не останавливается…

И пихала какие-то тряпки, а из неё всё вытекало и вытекало. Это же кровь… Как много… Вон какая лужа на полу…

Тётка стала бить её по щекам, чтобы скорее привести в чувство.

— Вставай и одевайся! — приказала она. — Я тебя провожу.

— Куда? — еле шевеля губами, спросила девочка.

— Домой… — бросила тётка, пытаясь её поднять.

Хозяйка оказалась очень сильной и даже сумела её посадить. Поспешно натянула на девчонку вещи и, обшарив карманы, обнаружила записку с собственным адресом.

«Хорошо, что нашла, — мелькнула у неё мысль. — Выброшу — и концов не найдут. Надо торопиться, а то, не дай бог, эта росомаха окочурится прямо у меня в квартире…» И она, рывком подняв девочку, потащила её к двери.

— Сама иди! — прерывающимся от натуги голосом приказала ей. — Ишь, здоровущая корова…

Еле переставляя ноги, та побрела к выходу. В лифте тётка прислонила её к стене. «Это кто? — подумала девочка, увидев мертвенно-бледное отражение в зеркале. — Неужели это я?»

Но тут лифт остановился, и тётка поволокла её дальше. «Куда она меня тащит? — подумала девочка. — Вроде бы сказала — домой. Но как я смогу дойти? Может, она такси вызовет?»

— Вот, подыши тут пока свежим воздухом… — проговорила тётка, тяжело сбрасывая её на скамейку.

— А вы?

— А я сейчас приду… — сказала та и исчезла.

Девочка лежала на скамейке, не в силах подняться, а из неё продолжала вытекать жизнь. Сверху равнодушно взирало вечернее звёздное небо. Вдруг одна звезда отделилась и стала падать. «Наверное, это моя душа», — успела подумать она и потеряла сознание.

Очнувшись, увидела не звёзды, а белый потолок. Она лежала на кровати, и к ней тянулись какие-то трубки. Рядом дремала бабулька в белом халате.

— Очнулась, детка, — встрепенулась та, будто и не спала.

И столько в её голосе было доброты и участия, что по щекам девочки потекли слёзы.

— Поплачь, милая, — добрая старушка-нянечка ласково накрыла её ладонь своей морщинистой рукой, похожей на лапку зверька. — Ты чудом осталась жива… Можно сказать, родилась заново.

— А что со мной случилось? — еле слышно спросила девочка.

— Кто же тебя так изуродовал? — вместо ответа задала вопрос нянечка. — Кому ты позволила с собой такое сделать?

— Она… меня… было очень больно… — бессвязно забормотала девочка, а слёзы всё бежали по щекам.

— Да разве так можно? — продолжала старушка. — Нет теперь твоего ребёночка…

— Зинаида Семёновна! — раздался строгий женский голос.

— Ох, что же это я, старая, с тобой разболталась… — испуганно подхватилась нянечка и поспешно удалилась.

На пороге стояла женщина средних лет в медицинской форме и внимательно смотрела на пациентку.

— Хорошо, что ты пришла в себя… — проговорила она, приблизившись и изучая показания приборов. — Ну, всё неплохо. Будем из реанимации переводить в обычную палату. Тебя нашли без сознания с сильным кровотечением. И никаких документов не было. Как твоё имя?

— Булка… — еле ворочая языком, проговорила девочка.

Она была ещё очень слаба.

— Булка? — врач удивлённо вскинула на неё глаза. — При чём тут прозвище? Имя и фамилия у тебя есть?

— Марианна… Цветкова… — прошелестел тихий ответ.

— Какое красивое имя! — улыбнулась врач.

Сама девочка так не считала. И всегда стеснялась того, что её, такую толстую и нескладную, зовут Марианна. Марианна, как ей казалось — это существо воздушное и неземное. Ну в крайнем случае пусть это будет девушка обычная, но непременно высокая стройная с длинными ногами и пышными белокурыми волосами. Не то что она! Она — Булка. И точка. Да ещё фамилия у неё Цветкова! В школе из-за этого её постоянно дразнили.

— Ой, глядите, Цветочек аленький идёт! — ржали мальчишки. — Сейчас ветром сдует!

Грузная неуклюжая Марианна инстинктивно сжималась в комок, чтобы стать хоть чуть-чуть меньше, и старалась быстрее проскочить мимо обидчиков, но всякий раз щёки её предательски вспыхивали. А ещё родители подливали масла в огонь.

— Мы хотели дать тебе имя покрасивее, — с сожалением глядя на неё, однажды призналась мать. — Я — Марина, а ты — Марианна. Вот, думали, как будет здорово… В кого же ты выросла такой уродиной? Какая там, к чёрту, Марианна! Булка и есть Булка.

Сама-то мать до того, как стала пить, была очень даже симпатичной — невысокого роста стройной брюнеткой с выразительными карими глазами. Вот только теперь в них можно было разглядеть лишь отражение бутылок, к которым она тянулась дрожащими руками.

— Надо твоим родителям сообщить, что ты здесь, — сказала врач. — Куда позвонить?

Девочка продиктовала номер телефона. Женщина черкнула у себя в блокноте.

— Ты знаешь, что с тобой случилось? — строго спросила врач.

— Я, кажется, была беременна… — прошептала она.

— И что было дальше? — врач подалась вперёд.

— Мама отправила меня к своей знакомой… Я даже не знала, зачем…

— Ах, мама… — жёстко проговорила врач. — И как имя этой знакомой? Где она живёт? Ты именно туда отправилась?

Вопросы следовали один за другим.

— Я там была, но не знаю её имени и адрес забыла… — испуганно проговорила девочка. — В кармане куртки должна быть записка с адресом…

— При тебе ничего не нашли — ни документов, ни записок, — заявила врач. — Понимаешь, всё очень серьёзно. Эта женщина сделала тебе подпольный аборт на большом сроке беременности — и крайне неудачно. Началось сильное кровотечение, она испугалась, что ты умрёшь у неё на руках, и выкинула тебя на улицу. Просто выкинула, как собачонку, понимаешь? А должна отвечать по закону. Мы обязаны сообщить в полицию.

Услышав суровую правду, Марианна замерла. В её глазах стояли слёзы. Значит, вот как с ней обошлась собственная мать! Без малейших колебаний отправила к этой мясничке! Хотя чему удивляться? Поначалу она ведь, вообще, намеревалась выгнать дочь из дома.

— Значит, ребёнка не будет? — дрожащим голосом спросила она.

— У тебя теперь совсем не будет детей. Никогда, — сказала врач. — Пришлось удалить матку — иначе мы не смогли бы тебя спасти. Я должна об этом сказать. Мне очень жаль.

Взгляд женщины потеплел, и в голосе прозвучали нотки искреннего сочувствия. Конечно, в её практике случалось подобное, но тут девчонка, похоже, не по своей вине попала в эту переделку, за которую будет расплачиваться всю оставшуюся жизнь.

— Мы сообщим твоим родителям, — ободряюще произнесла врач. — Скоро ты поправишься и поедешь домой.

«Нет! — хотелось крикнуть ей. — Только не туда!» Но внешне она оставалась безучастной. На неё вдруг накатила жуткая апатия. Ну, не будет детей — и не надо. Всё равно её жизнь кончена.

— Сейчас мы переведём тебя в обычную палату, — сказала врач и вышла.