Бранна

— Я пойду в туалет, — сумел выдавить он, прежде чем повернулся и выбежал из комнаты.

Я скрыла свое хихиканье, потому что знала, что он собирается дать волю своим «мужским эмоциям», пока меня нет рядом. По словам братьев, все мужчины должны следовать кодексу. Никогда не «распускай нюни» и не плачь ни перед кем. В Мужской Библии этому посвящена целая глава — по крайней мере, так сказал Доминик. Этот чертов кодекс, по которому они жили, скоро изменится, как только у всех них появятся дети, и братья будут наблюдать, как они растут. Я бы поставила на это свою жизнь.

В этот же вечер, когда я очнулась от дремоты — на самом деле это было похоже на шестичасовую кому… я обнаружила Райдера на кухне, готовящего нам ужин. Он не заметил меня, поэтому я тихо вошла в комнату и просто наблюдала за великолепием, которым является мой муж.

Я прислонилась к кухонной стойке и потерла живот, когда ребенок начал брыкаться.

— Малыш сегодня активен, — сказала я.

Райдер поднял глаза, улыбнулся, а затем обогнул стойку, чтобы поцеловать меня в знак приветствия.

— Хорошо спалось? — спросил он.

— Очень хорошо, — промурлыкала я, встряхивая расслабленными конечностями.

Он усмехнулся, возвращаясь к плите. Ребенок снова сильно брыкался.

— Готова поспорить, этот ребенок будет похож на тебя, — пробормотала я вслух.

Райдер посмотрел на меня и подмигнул.

— В конце концов, у нас будет тот, кто будет больше похож на тебя, чем на меня, так что не теряй надежды.

Я фыркнула.

— Сколько детей ты планируешь завести?

Райдер ответил:

— Пять.

Господи.

Я подперла щеку рукой.

— Ты все еще настроен на это, да?

— Конечно, — ответил он. — Я всегда был настроен на это.

Я склонила голову набок.

— Что, если я хочу только одного?

— Почему ты хочешь только одного ребенка? — спросил он, его тон звучал озадаченно.

— Потому что некоторые люди довольны одним ребенком, — заявила я.

— Но будет ли ребенок счастлив? — спросил мой муж, продолжая готовить наши стейки. — Единственный ребенок в семье — это одинокий ребенок.

Я закатила глаза.

— У нашего малыша есть три двоюродных брата, которые будут ненамного старше. Он или она будет много общаться с другими детьми.

— Откуда ты знаешь? — поинтересовался Райдер, переворачивая стейки, которые шипели на сковороде. — Откуда ты знаешь, что мои братья и девочки никуда не переедут, и мы не сможем видеться с ними так часто?

Мое сердце заколотилось в груди.

— Они не сдвинутся с места, — ответила я.

— Ты этого не знаешь, — сказал Райдер, насыпая немного приправы на сковороду. — Они могут захотеть переехать в северную часть города или в другой округ с лучшими школами для своих детей. Сомневаюсь, что они останутся здесь только для того, чтобы составить компанию нашему ребенку.

Я никогда не думала ни о чем подобном. Наверное, я всегда предполагала, что мы все останемся жить рядом друг с другом. Внезапная мысль о том, что моей сестры, друзей и братьев Райдера нет поблизости, не понравилась мне, и я разозлилась на Райдера за то, что он вселил это беспокойство в мою голову.

Я уставилась на него.

— Почему ты так негативно относишься к этому?

— Это не так. — Он вздохнул. — Я просто не хочу, чтобы ты предполагала, что наша племянница и племянники будут компенсировать братьев и сестер нашему ребенку.

— Значит, сказал так только для того, чтобы я согласилась иметь с тобой пятерых детей.

— Что это вообще значит? — спросил он.

— Это значит, — твердо ответила я, — что ты скажешь все, что угодно, чтобы получить то, что хочешь.

Райдер фыркнул, и именно в этот момент я поняла, что он не собирается соглашаться, что бы я ни сказала, и это начинало сводить меня с ума.

— Что, если я больше не смогу?

Райдер выключил плиту и разложил наши стейки и гарниры по тарелкам.

— Это безумный разговор, — ответил он, отклоняя мой вопрос.

— Нет, это не так, — заявила я, недовольная тем, что этот разговор быстро превращается в спор. — Что, если ребенок, которого я ношу, единственный, кого я когда-либо рожу? Будет ли его или ее недостаточно, потому что нет других братьев и сестер?

Райдер посмотрел на меня и побледнел.

— Нет, конечно, нет...

— Тогда почему ты делаешь из этого такое большое дело? — потребовала я. — Почему ты ссоришься со мной из-за этого? Зачем тебе еще четверо детей? Зачем?

— Бранна, послушай...

— Нет, это ты послушай. — Мой голос внезапно сорвался. — У меня и раньше отнимали право выбора, и я отказываюсь, чтобы его снова отняли. Если я не хочу больше детей, значит, у меня их больше не будет. Это мое тело. Конец этому разговору!

Мне хотелось сказать все это напористо и высоко держа голову, но из моих глаз потекли крупные слезы, и я зашмыгала носом, как сумасшедшая. Возможно, я выглядела растерянно, но я сказала свое слово и донесла свою точку зрения, и это было важно.

— А теперь, если ты не возражаешь, — икнула я. — Я выйду на улицу подышать свежим воздухом.

— Бранна, прости…

— Не извиняйся. — Перебила я его. — Будь внимателен к моим чувствам и понимай мои решения. Они не обязательно должны тебе нравиться, но, черт возьми, тебе лучше их уважать. Я твоя жена; ты должен относиться ко мне с величайшим уважением.

Я вышла из кухни, не дожидаясь ответа Райдера, и направилась к парадному крыльцу. Я вздрогнула, как только закрыла за собой входную дверь. Дождь немного утих, но пронизывающий холод настиг меня, вызвав мурашки на моей разгоряченной коже. Мое раздражение заставило мои ноги двигаться, и, не осознавая этого, я направилась в сторону тропы, по которой мы с Райдером ежедневно гуляли. Деревья над головой обеспечивали некоторую защиту от падающего дождя.

Я прошла всего несколько минут или около того, прежде чем громкий визг привлек мое внимание.

Я осмотрела темный куст и подпрыгнула, когда снова услышала визг. Я прищурилась и пошла вперед. Услышав журчание бегущей воды, я поняла, что где-то рядом река. Я пробралась через несколько деревьев, пока не подошла вплотную к набережной реки, протекавшей через лес. Снаружи еще не совсем стемнело, но пройдет совсем немного времени, и я перестану видеть руку перед лицом. Я знала, что мне нужно вернуться в безопасную хижину, но я не могла оставить животное, которому больно. Я попыталась не обращать внимания, но моя совесть не позволила мне этого сделать. На этот раз визг боли был громче, и я ахнула, когда услышала эти ужасные звуки.

— О, детка, — прошептала я, глядя вниз на маленького кролика, который каким-то образом запутался лапкой в пластике, зацепившемся за упавшие ветки.

Я огляделась в поисках чего-нибудь, чем можно было бы разрезать пластик, но лучшее, что я смогла найти, был полуострый камень.

— Ш-ш-ш, — проворковала я кролику, надеясь немного утешить его.

Я опустилась на колени и взяла маленькое существо на руки. Я попыталась приложить усилие, чтобы удержать его на месте, но это было бесполезно, поэтому я смирилась с брыкающимися лапами, когда начала распутывать длинный кусок пластика вокруг маленькой ноги животного. Когда больше нечего было распутывать, я использовала камень, чтобы разрезать материал, пока он не лопнул и животное не освободилось.

В ту же секунду кролик пнул меня.

— Ты неблагодарный маленький засранец! — воскликнула я.

Он начал медленно удаляться, прежде чем метнуться в кусты и исчезнуть.

— Не за что, Багз! — крикнула я ему вслед, слегка посмеиваясь.

Порыв ветра ударил мне в спину и заставил вздрогнуть. Я положила свои грязные руки на бедра и потерла их о ткань своих легинсов. Слегка поежилась, когда меня пронзил ветер, и вздрогнула, когда в небе прогремел гром. Я поднялась, но прежде чем прочно встать на землю, моя левая нога поскользнулась из-за мокрых листьев, которые лежали вокруг.

— Бранна? — раздался голос Райдера у меня за спиной.

Его голос звучал немного издалека, и я представила, как он стоит на крыльце домика и ищет меня.

— Райдер! — закричала я и упала вперед.

Сначала я сильно ударилась о землю левым плечом, затем неуклюже и болезненно начала сползать по насыпи. Все произошло слишком стремительно. В одно мгновение я падала, затем оказалась в воздухе, а в следующую секунду погрузилась в ледяную воду. Мои глаза были открыты, но все, что я могла видеть лишь сплошная тьма.

Эта тьма овладела мной и пыталась удержать в своих объятиях.

Глава 6

Вода.

Я под водой.

Холод пронзал мою кожу, словно крошечные иголки. Вода и мусор окутали меня, и то, что казалось самыми длинными секундами в моей жизни, быстро стали самыми тяжелыми и болезненными. Я брыкалась ногами и рассекала воду руками, пытаясь вынырнуть на поверхность, но довольно быстро стало очевидно, что течение крепко держит меня и в ближайшее время не собирается отпускать.

Именно тогда огонь вспыхнул в центре моей груди и почти мгновенно распространился на мои ноющие легкие. По иронии судьбы пребывание в ледяной воде пробудило во мне пылающий огонь. Мне казалось, будто я могла слышать, как кричат мои легкие, пока в моем сознании не зафиксировалось, что это кричали не легкие, а я сама. Когда в легких закончился кислород, тишина обвила меня своими объятиями, и вместе с колышущимся течением она начала убаюкивать меня.

Меня целиком поглотила тьма, и я остро осознала это.

Райдер занял центральное место в моих мыслях. Вспышки с того момента, как я встретила его, сменились образами всех лет нашей совместной жизни. Они промелькнули у меня в голове, как высокоскоростное слайд-шоу. И замедлились на дне нашей свадьбы, мое сердце снова наполнилось, когда он произнес свою клятву, признался в любви, а позже сделал меня своей навсегда. Перемотав вперед, я вижу его лицо, когда сообщила ему, что он станет отцом нашего ребенка.

Мой муж. Наш ребенок. Моя сестра. Моя семья. Моя жизнь.

Я посмотрела вверх и удивилась, увидев свет в темноте. Каждый из тех, кого я любила, заставлял меня из последних сил тянуться к колеблющемуся свету, который сиял надо мной. Что-то твердое ударило меня по ладони, и я вцепилась в это. Почувствовав, что течение проносится мимо меня, я ухватилась за предмет и подтянулась вверх, и в ту же секунду, как я вырвалась на поверхность, я начала задыхаться. Я кашляла, отплевывалась и жадно втягивала кислород в свои воспаленные легкие. Свободной рукой я схватила что-то похожее на бревно или большую ветку дерева.

Я подтянулась к берегу реки, перенесла весь свой вес на мокрое бревно, и как раз в тот момент, когда собиралась вздохнуть с облегчением оттого, что выбралась на твердую почву, случилась катастрофа. Буквально. Я закричала, когда бревно, которое спасло меня, раскололось и упало на меня. Оно приземлилось на мою левую ногу и прижало ее к ледяной мокрой грязной земле.

Мое сердце заколотилось в груди, и я заплакала, не в силах поверить в то, что только что произошло, и в то, в какой ужасной ситуации я оказалась. Я почувствовала боль в боку, продолжая тяжело дышать, но это было ничто по сравнению с тошнотворным ощущением, поселившимся у меня в животе.