Сросшиеся с ним

— Не волнуйся, детка. Я дам тебе все, что только тебе может понадобиться, — говорю я ей, раскатывая презерватив.

Поднеся член к ее входу, я жду, прежде чем ввести его.

— Эта твоя дружелюбная киска будет хорошо себя вести с младшим, Райли? — спрашиваю я со смехом, не дожидаясь ее ответа, прежде чем ворваться в нее. Я замираю, когда мой член полностью входит в нее. — Трахни меня, — хриплю я, — ты такая чертовски тугая, детка. Как будто твоя киска пытается задушить младшего.

Я делаю движение, медленно выходя и давая ее внутренним стенкам время привыкнуть к проникновению. Входя в нее снова, я хватаюсь за ее бедра.

— Держись крепче, детка, это будет быстро и грубо, — предупреждаю я, затем ускоряю темп и вбиваюсь в нее сзади так сильно и быстро, как только могу. Ее стоны — музыка для моих ушей, побуждающая меня двигаться сильнее и быстрее. — Черт, я сейчас кончу. Мне нужно, чтобы ты была со мной, детка, — говорю я ей. Протянув руку, я нахожу ее клитор и сильно стимулирую его, поглаживая, щипая и кружа.

— О Боже, Брэй. Я… — она не успевает закончить фразу, ее тело натягивается как струна, по нему пробегает дрожь. Ее киска становится еще туже, если это возможно, пульсируя и сжимая мой член, когда я кончаю вместе с ней.

Я двигаюсь еще несколько раз.

— Бл*дь, Райли.

Я теряю дар речи. Я почти падаю на нее, но успеваю поймать себя и перекатиться на кровать рядом с ней. Повернувшись ко мне лицом, она говорит:

— Это было… вау. Просто вау.

— Да, согласен, — отвечаю я, развязывая ремень на ее руках, потирая оба запястья и осматривая их на предмет глубоких следов. Ремень немного повредил ей кожу, но ничего такого, что не смогли бы исправить крем с арникой и несколько браслетов.

Я поднимаю ее на руки и кладу под одеяло, а затем устраиваюсь рядом с ней, прежде чем заключить ее в свои объятия. Целуя ее в лоб, я признаюсь:

— Мне чертовски нравится быть твоим парнем, Райли. Кажется, я уже освоил это амплуа.

— Мне нравится, что ты мой тайный парень, Брэй. С чего ты взял, что овладел искусством быть парнем за… ну не знаю, сколько там прошло? Пять часов?

Я игнорирую часть про «тайного», скрывающую мою задницу. Вокруг нет ни одного человека, от которого я хотел бы держать в тайне свой новообретенный статус.

— Ну вот, ты у меня в постели, полностью удовлетворенная после того, как тебя хорошенько трахнули. Теперь я собираюсь провести ночь, обнимая тебя и прижимая к себе так сильно, как только смогу, и не только для того, чтобы ты не смогла улизнуть от меня. Нет, я буду прижиматься к тебе, потому что я действительно хочу быть как можно ближе.

— Ммм, я и не собиралась ускользать, — говорит она зевая.

— Спи, детка. Я все еще буду обнимать тебя, когда ты проснешься, — я целую ее в лоб и устраиваюсь рядом с ней, вдыхая ее сладкий фруктовый аромат.

У меня будет одна из самых лучших ночей в моей жизни.

Я в спортзале, жму штангу в пять утра, когда заходит Зак и выключает музыку. Обычно я ее включаю, когда тренируюсь. Зак сделал звукоизоляцию в зале, когда ему надоело слышать, как я тренируюсь в неурочное время. Иногда, когда я был моложе, я проводил всю ночь тренируясь, просто чтобы выплеснуть накопившуюся энергию, которая то и дело накатывала на меня.

— Твой дом сгорел? — спрашивает он.

— Нет, — отвечаю я и продолжаю выполнять свои повторы.

— Тогда какого хрена ты делаешь здесь так рано? — он пытается изобразить, что это дерьмово, что я здесь. Но он не злится — я знаю, что он никогда не бывает против моего присутствия.

— Я хотел воспользоваться твоим спортзалом, поэтому остался здесь прошлой ночью, — вру я.

— Херня, в твоем собственном доме тренажерный зал намного лучше.

— Да, но я устал после работы в твоем клубе прошлой ночью и не хотел ехать домой, — я опускаю штангу.

Зак ничего не говорит, просто смотрит на меня своими жуткими всезнающими глазами.

— Ладно, я остался, потому что волновался за тебя и Алиссу, ясно? Теперь ты счастлив, ублюдок? Как она? — мое признание превращает его жуткий взгляд в оценивающий.

— Она напугана. Я попросил ее взять двухнедельный отпуск на работе. Мы останемся дома до окончания праздников. Думаю, самое безопасное место для нее сейчас — здесь.

— Хорошая идея. Я могу что-нибудь сделать? — спрашиваю я.

— Да, найди мне эту гребаную суку. В остальном — постарайся не спалить мой клуб дотла.

— Я сделаю все возможное, чтобы сохранить клуб в первозданном виде, как хорошо отлаженную машину, — я салютую ему в спину, пока он направляется к двери. Перед тем как открыть ее, он оборачивается ко мне.

— О, и Брэй?

— Да?

— В следующий раз, когда приведешь Райли домой, учти, что стены твоей спальни не звуконепроницаемые, как эти.

— О, я знаю, — я ухмыляюсь.

Зак качает головой.

— Я не буду защищать тебя от Алиссы, если ты причинишь боль ее подруге, Брэйдон.

Вот дерьмо, он использовал полное имя. На самом деле я немного боюсь того, как далеко он зайдет, чтобы помочь ей кастрировать меня, если она попросит. Скорее всего, он сделает это сам, ублюдок.

— Я не планирую причинять ей боль. Я хочу ее удержать, — говорю я ему.

— Конечно, это не одно и то же. Бедная девочка, если она застряла с твоей сумасшедшей гребаной задницей.

— Что я могу сказать? Все девочки хотят быть со мной, а мальчики — хотят быть мной, — я пожимаю плечами, вытирая полотенцем пот с лица.

Глава тринадцатая

Райли

Последние три недели мы с Брэем пытались скрывать то, что все свободное время проводим вместе. Тот факт, что он подменял Зака в клубе, очень помогал — мы находили всевозможные шкафы и кабинеты, чтобы лучше узнать друг друга.

Однажды он даже подхватил меня на руки, перекинул через плечо и потащил в подвал. Скажем так, из трех раундов, которые я провела с Брэем на ринге, мы оба вышли победителями. У этого человека такая выносливость, какой я еще никогда не встречала. Честно говоря, я не знаю, как ему это удается. Я знаю, что он проводит все утро, тренируясь в зале Зака. Потом он приходит в клуб, работает и все равно находит время, чтобы трахать меня до потери сознания каждый день.

Мне также удается избежать неловких встреч, когда я тайком вхожу и выхожу из квартиры Зака каждый вечер и утро. Я опасалась, что Зак более наблюдателен и поймает меня, но, видимо, он настолько сосредоточен на Алиссе, что не замечает того, что происходит вокруг.

За те пару дней на Рождество, когда я не была с Брэем, у меня было не меньше дюжины сообщений и звонков от него, не говоря уже о ночных видеозвонках. Он даже умудрялся возбуждать меня по телефону — ну, конечно, это мои руки и вибратор делали большую часть, — но именно его голос и грязные слова, которые он говорил, каждый раз доводили меня до оргазма.

Сейчас канун Нового года, самая напряженная ночь в клубе, которую я когда-либо видела. Я на взводе, и беспокойство сковывает мое тело. Сегодня вечером Брэй дерется; это первый бой, который мне придется смотреть с тех пор, как он стал моим парнем. Я разрываюсь между тем, как отношусь к этому. С одной стороны, он чертовски горяч, а с другой — я не хочу, чтобы он пострадал.

Его уверенная задница заверила меня в том, что он выиграет этот бой. Я сомневаюсь не в его способностях. В некоторые из тех ночей, которые я проводила в своей постели одна, я, возможно, тратила гораздо больше времени, чем нужно, на просмотр видеозаписей его боев на YouTube. Меня беспокоит то, что это нелегальные, подпольные бои. Как ему удается так долго не попадать в тюрьму, я понятия не имею.

Я не поделилась с ним своими опасениями, что однажды его заберут. Я пытаюсь отогнать эти мысли и сосредоточиться на настоящем. Вот, например, сейчас я сижу в своем кабинете и смотрю на чертову коробку пончиков.

Кто, черт возьми, посылает коробку пончиков? Брэй Уильямсон, вот кто. Джеймс, единственный парень в этом клубе, который не бежит в другую сторону, когда видит меня. Джеймс, бармен, который уже на полпути к получению статуса лучшего друга. Этот Джеймс, которого тоже скоро вышвырнут из моего кабинета, сейчас сидит на моем столе и хохочет во весь голос, надкусывая огромный пончик, покрытый розовой глазурью и посыпкой.

Он также держит перед собой карточку, прилагающуюся к пончикам, и издевается надо мной, читая ее вслух, не отрываясь от еды.

— Надеюсь, они такие же сладкие на вкус, как и ты. Теперь можешь есть свои сладости. Я буду есть свои сегодня вечером, — смеется он.

— Заткнись, засранец, или я больше не буду с тобой делиться, — предупреждаю я.

Он смотрит на коробку, потом снова на меня.

— Ты не сможешь съесть все это сама. Тебе нужна моя помощь, дорогуша.

Он прав. Не знаю, о чем думал Брэй. Не может быть, чтобы один человек съел столько пончиков. Это не просто обычные пончики с корицей — нет, это экстравагантные пончики. Они огромные, в форме сердец и кругов; некоторые наполнены джемом, а другие покрыты глазурью всех цветов и посыпкой. У меня слюнки текут при одном только взгляде на эту сладкую вкуснятину.

— Так кто же этот парень, который в последнее время вылизывает твою киску? — спрашивает Джеймс. — Жду не дождусь, когда Брэй узнает, что кто-то победил его в борьбе за банку с печеньем, — смеется он.

Я не успеваю скрыть ухмылку от его комментария. Мы с Брэем на удивление проделали огромную работу, чтобы сохранить наши отношения в тайне. Единственные, кто знает об этом, — моя мама и Холли.

— Не может быть, Райли Рейнольдс! — кричит Джеймс.

— Что? — моя невинная попытка изобразить непонимание на него не действует.

— Не надо! Это гребаный Брэй! В смысле, Брэй Уильямсон. Даже не пытайся мне врать, подружка, — трудно не рассмеяться, когда он направляет на меня свой наполовину съеденный пончик.

— Я не знаю, о чем ты говоришь.

Отрицай, отрицай, отрицай. Я повторяю эту мантру у себя в голове. Я еще не уверена, что готова покинуть тот маленький пузырь, который мы с Брэем создали для себя. Мне нравится, что это только для нас, только друг для друга. Никто больше не вмешивается в то, что происходит в наших отношениях.

Но, может быть, если бы мои друзья знали, что Брэй мой, они бы перестали делать замечания о том, как сильно хотят побаловаться с проколотым огурцом. Когда я говорю о друзьях, я имею в виду Сару — она единственная, кто действительно упоминает об этом. Алисса полностью поглощена Заком. Так и должно быть: этот мужчина обращается с ней, как с чертовой королевой.

Он даже дал мне бесконтрольный доступ к своей маленькой волшебной черной карточке на Рождество. Он хотел купить Лиссе новый гардероб, потому что старый уничтожила эта психопатка Кейтлин, которая преследует и мучает ее. Я бы очень хотела добраться до нее. Я знаю, что Дин отправил команду на поиски, но эта сучка — чертов таракан, прячется в укромных уголках, и мы не можем ее найти.

Брэй испытывает стресс и каждое утро проводит в спортзале гораздо больше времени, чем обычно. Он говорит, это потому, что он готовится к бою. Я несколько раз пробиралась в подвал, чтобы посмотреть, как он тренируется. Потный, практически голый Брэй — чертовски притягательное зрелище. Я слышала, как его тренер говорил ему, что он переусердствует, но Брэй отмахивался и говорил, что это временно.