Моя (не) зависимость

— Всех жалко. Но тебя жальче… Понимаешь? Я с ума сойду. Я сдохну без тебя!

— Значит, ты все таки не веришь, что я справлюсь? — недовольно хмыкнув, повторила Соня, а я зарычал в бессилии.

41. Соня

— Я верю в тебя! — казалось, Саша сейчас разнесет все вокруг — столько ярости было в его голосе и глазах. Ярости и… отчаяния?

— Тогда подготовь меня так, чтобы не бояться за мою жизнь. Я в тебя верю. Верю, что ты сможешь. Верю, что все будет хорошо. И в себя я верю!

Александр замолчал, тяжело дыша, отвернулся к окну. Я видела, как судорожно он то сжимает, то разжимает кулаки. С минуту он созерцал уличные пейзажи, а затем повернулся ко мне, погладил ладонью по щеке и улыбнулся.

— Как?

— Что? — я улыбнулась ему в ответ.

— Как ты так быстро из запуганного воробья превратилась в прекрасного, сильного лебедя?

— Это потому, что ты рядом, — я придержала его ладонь своей и мягко коснулась ее губами. — Ты сначала сделал меня зависимой. А потом независимой. Теперь я знаю, что рядом с тобой мне можно все. Я могу ничего не бояться. И это даёт мне возможность быть увереннее, быть собой.

Саша шумно втянул носом воздух и сжал меня в объятиях.

— Я верю в тебя, Соня! — страстно шепнул он мне на ухо. — Прости, что засомневался. Поехали, я ознакомлю тебя с нюансами дела.

Всплыло уведомление о сообщении от Даши.

"Ты не писала мне несколько дней."

"Если тебя взяли в заложники, моргни два раза."

"Девчонки зовут в клуб. Пойдем? Миша будет допоздна на работе, мне скучно."

— Подруги нас с Дашей в клуб зовут сегодня, — прочитав, обратилась я к Саше. — Ты не против, если я схожу?

— Конечно, не против, — вздохнул он. — Но буду волноваться.

— Я буду осторожна, — я мягко поцеловала колючую щеку.

— А я тогда побуду на работе, помогу Мишане дела разгрести, а то он зашивается с начала моего больничного. Когда нагуляетесь, приеду за вами. Хорошо?

— Спасибо.

Саша смотрел на меня с нежностью и тревогой в глазах. Наверное, ему, как и мне, было непривычно нести ответственность за кого-то, кроме себя. И отчитываться тоже было непривычно. Но забота, что он проявлял, откликалась в душе теплым ветерком из смеси пьянящих эмоций.

— В какой клуб пойдете? — уточнил Саша, открывая передо мной дверь в бизнес-центр.

— Парадайз.

— Блин, самый отстойный. Там одна блатота папкина.

— Не знаю, девчонки часто там отдыхают, у них много знакомых. Был бы плохой, не ходили.

Александр поморщился. Уже в лифте он серьезно посмотрел на меня.

— Там иногда появляется наш подозреваемый. Не вздумай ни с кем уйти. Только с подругами.

— Хорошо. Не волнуйся, пожалуйста. У меня ощущение, что к вечеру ты меня свяжешь и оставишь дома.

— Нет, конечно. — Саша улыбнулся грустно. — Хотя, так было бы безопаснее. Я доверяю тебе. Просто… забей, это издержки профессии. Паранойя и подозрительность — те качества, которыми я обязан обладать, чтобы быть профпригодным.

Мы зашли в кабинет, Саша усадил меня в свое кресло и достал из шкафа толстую папку.

— Изначально не хотел тебе заранее показывать подозреваемого, чтобы ты не начала переигрывать при общении или дергаться, если вдруг всё-таки он выберет тебя в качестве жертвы. Но, сейчас решил, что ты должна его знать в лицо. Изучай. Я приду минут через двадцать и отвечу на твои вопросы.

Я рассматривала мужчину на фотографиях. Он был высокий, стройный, подкачанный. Русые волосы до плеч, но почти на всех фото он носил их, собранными в хвост, обнажая выбритые виски. На лицо мужчина выглядел довольно молодо, но в анкете значилось, что ему тридцать пять лет. Черты лица были резкими, острыми, почти модельными. Глаза светло-голубыми, взгляд открытым. Он носил очки для зрения и одевался чаще в деловом стиле.

На маньяка этот человек никак не походил.

Я читала досье, из которого следовало, что его зовут Владимир Баранов и он ведёт международную предпринимательскую деятельность, имеет очень высокий доход. И вообще, из благополучной, обеспеченной семьи.

Фотографии его жертв я заставила себя посмотреть с огромным трудом. Все девушки отличались внешне, но имели сходство в том, что были несовершеннолетними и хрупкого телосложения. Большинство — темноволосые.

Саша вернулся в кабинет и присел на стул напротив меня.

— Ознакомилась? Как впечатление?

— Он не похож на маньяка.

— Увы, да. Если бы по внешности можно было определить, что человек из себя представляет, было бы проще.

— Я так понимаю, он очень богатый. Зачем ему это все?

Саша развел руками:

— Возможно, какая-то травма из прошлого. А, может, не хватает впечатлений. Как вариант, психическое заболевание, которое тщательно скрывает.

— У меня не укладывается в голове.

— Сейчас мне главное, чтобы ты его запомнила. Запомнила и не попала под обаяние. Он умеет располагать к себе женщин.

— Я запомнила, — кивнув, я отодвинула от себя папку и встала. Обогнув стол, положила руки Саше на плечи и легонько помассировала. — Я ни под чье обаяние, кроме твоего, не попаду больше. У тебя оно особенное.

— Ты любишь пожестче, я помню, — довольно мурлыкнул он и сжал мои ладони. — Соня, здесь везде камеры.

Я нехотя убрала руки. Александр встал, подошёл к сейфу и достал из него пистолет, протянул мне.

— Вот, убери в куртку, мне так будет спокойнее.

— Саша, ты издеваешься?! — возмутилась я, отступая на шаг. — Я всего лишь иду потанцевать с девочками!

— Это травматическое оружие, — Александр был очень серьезным и это напрягало все больше, — не боевое. Я не хочу тебя пугать. Просто мне так будет спокойнее. Из куртки не перекладывать. Никому не показывать, использовать только в крайнем случае. В голову не целиться.

— Ты сейчас больше на маньяка похож, — тяжело вздохнула я, но все же взяла пистолет и убрала в карман. — Давай я уже пойду к психологу, пока ты мне гранату не дал в придачу?

— Очень смешно.

42. Соня

Я ещё хотела добавить, чтобы не забыл поставить группу захвата под дверями клуба, но зазвонил телефон. Я остановилась, посмотрела на экран и улыбнулась.

— Привет, пап! — радостно воскликнула я. — Как дела?

Саша замахал руками, что-то пытаясь объяснить без слов.

— Подожди, пожалуйста, — я убрала телефон от уха и прикрыла динамик ладонью. — Что?

— Ничего про новую работу. Про задержание Нико. Ни слова! — шепнул Саша мне на ухо.

Я удивленно посмотрела на него, но все же кивнула.

— Да, я тут. Как дела?

Отец так редко звонил. И обычно был очень лаконичен. А сегодня, на удивление, был общителен и много разговаривал, интересовался моими делами.

— Я на работу устроилась, — поделилась я и тут же осеклась под пристальным взглядом Александра, — на склад. Так что, можешь не переживать, все хорошо. Живу там же, в общежитии.

— Умница! Я, возможно, скоро приеду в гости.

— Насовсем? — с надеждой спросила я, закусив губу.

— Ещё пока нет. Но дела продвигаются. Осталось немного подождать.

— Я соскучилась, — грустно вздохнула я. — Хочу тебя увидеть поскорее.

— Обязательно приеду при первой возможности. Думал остановиться у Никиты. А, оказалось, его арестовали. Слышала?

— Нет, — запинаясь и покосившись на Сашу, пробормотала я. — А что случилось?

— Разное говорят. Я думал, может, ты в курсе. Все таки общалась с его семьёй.

— Мы уже давно не виделись с Мариам, пап. Да и с Никитой тоже.

— Что отец сказал? — уточнил Александр, когда я отключила телефон.

— Что может быть получится приехать. Но он всегда так говорит и не приезжает. И про Никиту спросил. Что тебя напрягло, Саша?

— Да ничего меня не напрягло, — недовольно хмыкнул он и кивнул на дверь. — Пошли.

— Подожди, — не торопилась я. — Ты что-то скрываешь?

— Соня, — угрожающе рыкнул Александр и подошёл вплотную, понизил голос. — Просто представь, что твой отец и Нико раньше вели какой-то общий бизнес. А сейчас выяснилось, что Нико связан с криминалом. Как это может отразиться на тебе и твоем папе? По телефону ни слова об этом. И о работе тоже. Если приедет, все обсудите наедине. Пожалуйста, отнесись серьезно.

В кабинет зашёл запыхавшийся Миша и протянул мне коробку с Айфоном.

— На, Даша передала. Сказала, клуб крутой, нужно соответствовать.

— А ты, я смотрю, на работу вообще не торопишься? — усмехнулся Саша, глядя на часы. — Уже сорок минут, как обед закончился.

— На улице коллапс на дорогах, — улыбнулся Михаил. — Машины буксуют в мокром снегу. Три толкал, ну и две аварии объезжал.

— Это не я, оно само? — подытожил Александр.

— Типа того. Я сегодня здесь до ночи буду в бумажках ковыряться, так что, отработаю сверхурочно, — Миша вздохнул и положил на стол большую стопку документов.

— Я тебе помогу, не переживай. Как раз соскучился по работе.

— Я пошла? — робко вклинилась я в разговор.

— Да, иди. Помнишь, где кабинет?

Мы снова разговаривали с Анжелой, сидя в больших комфортных креслах возле панорамных окон. Когда мне нужно было подумать, я отводила взгляд в окно и рассматривала город. Или темнеющее небо.

Анжела рассказывала, как маньяки выбирают себе жертву, как тип личности влияет на поведение в стрессовых ситуациях. Что делать, чтобы не спровоцировать агрессию. И как, наоборот, спровоцировать.

— Вот, например, Саша, — защитник по типу личности. Ему обязательно нужно кого-нибудь спасать.

— Я его сильно боялась в первое время, — улыбнулась я. — Значит, я — жертва?

— Нет, ты не жертва. Уверена, что в критической ситуации ты будешь драться и кусаться, если потребуется. Ты тоже защитник. Просто в силу обстоятельств на характер накладываются отпечатки тех или иных событий, смазывая грани между одним типом личности и другим. То есть, для Саши ты — жертва, а он спасатель. Он так видит ситуацию со своего угла.

Это как ролевая игра. В одном треугольнике каждому отводится своя роль. В другом треугольнике при других обстоятельствах этому же человеку может достаться совсем другая роль.

— А маньяк? Он кто?

— Он ублюдок больной, — не очень профессионально выпалила Анжела, но быстро взяла себя в руки. — С маньяками все сложнее. Обычно, это уже не психология, а психиатрия. Шизофрения, например, которую игнорировали и не лечили во время. Но, это не значит, что человек обязательно изначально имеет какой-то диагноз. Психика — сложная вещь… Над многими людьми издеваются в детстве, как пример. Домашнее насилие, буллинг в школе. Чаще всего, вырастая, человек может принять то, что происходило. Начать жить заново. Объяснить, простить. А некоторые люди ломаются. Так, что починить невозможно. Вот и кто они, Соня?

— Жертвы, — развела руками я.

— В прошлом, — да, в большей доле.

Мы ещё долго разговаривали о разном, пока не заглянул Александр.

— Вы уже три часа тут сидите. Пора домой собираться.

Я садилась в машину в смешанных чувствах. Работа с психологом давалась мне с трудом. Когда просто живешь, действуя на автомате, не задумываясь, почему происходит так или иначе, то голова не болит. Ну сделал и сделал. А когда начинаешь анализировать свои поступки, поступки окружающих, то столько вопросов появляется!