Одержима и̶г̶р̶о̶й̶ тобой

Но Власенко решил не отступать.

– Говоришь, мама повесила. Так может я спрошу у нее? Виктория...

Я потянула Власенко за руку.

– Только попробуй и сюда приедет судмедэксперт снимать показание с места престулпения.

Никиту эта ситуация до дикости веселила. Он повернулся ко мне и глядя в глаза еще раз спросил.

– Тебе же понравился плакат?

Провались эта дурацкая милая улыбка. Я встала перед плакатом, закрывая обзор Никите.

– Может ты ответишь на мой вопрос? – старалась привлечь внимание к себе.

Он закатил глаза и скрестил руки на груди.

– Лаадно, – протянул он.

– Я хотел извиниться за то, что вспылил на тебя сегодня. Я был не прав, надо было разобраться, а я себе столько напридумывал и психанул.

Я внимательно смотрела на его лицо, в нем отражалось раскаяние и, мне показалось, немного грусти.

– Надеюсь, ты понял, что ты ошибся на мой счет? – Сделав обиженное лицо, отвернулась от него.

Надо же было его хоть чуть-чуть заставить нервничать. Ничего не могу поделать с собой, такая вот я. Никита клюнул на мою удочку и, положив руки мне на плечи, развернул к себе.

– Я же не знал, что это твой брат. Вы выглядели очень счастливо вместе, и я приревновал тебя, – уже тише сказал он. – Оля написала мне, что нам с тобой срочно надо поговорить. Я ничего не понял, но знаю одно - с Олей лучше не спорить. И вот я здесь, – развел он руками, явно ожидая моей реакции.

Я пристально смотрела на него. Волосы слегка растрепаны, но при этом выглядят, будто так и должно быть. Рубашка, у которой последние две пуговицы не застегнуты, черные брюки оверсайз, глаза темнее ночи и легкий румянец, который появился после теплого ужина. Я сделала два шага навстречу ему и крепко обняла. Никита, не ожидавший такого поворота событий, слегка опешил, но через мгновенье собрался и еще крепче обнял меня в ответ. Так мы и стояли несколько минут.

– Семенова, ты язва в моей жизни, – произнес он.

Я ущипнула его за бок.

– Ай! Вот об этом я и говорю!

Я усмехнулась, а Никита успел прижаться губами к моему лбу. Тело сразу же среагировала, пустив ток из миллионов мурашек. Я расслабилась и положила голову ему на плечо. В нос сразу же ударил мятно-цитрусовый аромат. Его аромат. Я закрыла глаза и растворилась в этом пьянящем моменте.

– А откуда у тебя мой адрес? – выпутываясь из объятий, с подозрением спросила его.

Вопрос застал Власенко в расплох.

– Это конфиденциальная информация, – игриво произнес он.

Мы ходили по комнате, как две льва друг за другом.

– Не шути со мной Никитушка. В гневе я опасна.

– Отвечу тебе на вопрос, когда ты ответишь на мой.

Я закатила глаза.

– Опять твои игры. Задавай уже.

Власенко изобразил победный жест. Это выглядело так по детски, не хватало еще победной Джиги Дрыги.

– Вопрос актуальный - тебе понравился мой плакат?

– Хорошо. Да, нравится. И опережая твой следующий вопрос. Да, это я его повесила.

На лице Никиты расплылась улыбка. За два огромных шага он приблизился ко мне, приподнял меня за талию и закружил.

– Семушка, ты не представляешь, как я рад, – радостно кричал он.

– Отпусти! – кричала в ответ, при этом закрыв глаза и держась за него, как за спасательный круг.

– Можешь отпускать, – прошептал он на ухо.

Я открыла глаза и, увидев пол под ногами, оттолкнулась от него.

– Ты точно ненормальный, – пробубнила я. – Теперь ты отвечай!

– Договор, есть договор. Мне пришлось подключить все свои связи и я написал Лере. Она мне дала твой адрес. Правда, пообещала, что если я тебя обижу, она собственноручно меня прибьет.

Да я сама ее прикончу. Вот ведь кудрявый предатель.

– У вас у всех четверых садисткие наклонности? – с усмешкой спросил он.

– Если это касается тебя или Коршуна, то да.

Никиту порадовал мой ответ. Вот мазохист. Мне хотелось высказать ему, но я вспомнила одну очень важную мысль.

– Ниикииит, – протянула я.

Он посмотрел на меня с опаской.

– Мне уже не нравится твой тон, Семушка.

– Прекрати меня так называть.

– А что если мне нравится? Ты так мило злишься.

Я очередной раз закатила глаза, но его слова снова заставили меня смущаться. Вот же дурак.

– Я вспомнила кое-что...

– Что ты вспомнила? – с интересом спросил он.

– Помнишь, тот день, когда ты меня сбил?

Он кивнул в ответ, явно не понимая к чему я веду.

– Ты мне должен.

Плечи никиты напряглись, а улыбка медленно растворялась, будто на него вылили чан с холодной водой.

– Это все? Господи, Диана, ты интригантка. Я то думал случилось что.

Теперь уже я непонимающе смотрела на него.

– А что могло случится?

Он отвернулся от меня и пошел к окну.

– Если я скажу, ты будешь надо мной смеяться.

Я поравнялась с ним и накрыла своей ладонью его. Мы некоторое время смотрели, как на землю ложиться новый слой бархатного снега.

– Не буду, – тихо ответила, словно если бы я сказала громче, эта сказка бы растворилась.

Он долго мялся, но все же сказал: – я думал ты скажешь, что у тебя какие-то серьезные последствия после этого удара. Ну знаешь, как в фильме: опухоли, болезни там...

Я еле сдерживала себя, чтобы не нарушить данное обещание и не засмеяться.

– Никита, пообещай мне, что ты перестанешь смотреть мелодрамы в таком количестве.

И все таки я не выдержала и засмеялась, не слишком громко, скорее от абсурдности ситуации и умиления вместе взятых.

– Ну вот, а говорила, не будешь смеятся, – Никита состроил обиженное личико.

– Я ожидала всего, но точно не этого. Приятно знать, что ты за меня волнуешься.

Никита повернулся ко мне лицом и пробежался взглядом. Захотелось спрятаться от этого обжигающего и ищущего встречи взгляда. Вот как так, буквально за секунду он может превратить меня из уверенной и бесстрашной в пугливую и ранимую? Одним лишь своим взглядом.

Его рука потянулась ко мне. Я закрыла глаза. Теплая ладонь легла на мою щеку, и я, не открывая глаз, прижалась к ней. Я почувствовала легкое дыхание на своих губах, и признаться честно, мне было страшно открывать глаза.

– Ты прекрасна, – сказал он тихо и я снова почувствовала ветерок на своих губах.

Тело пронзило иголками буквально на секундочку, и на их смену пришел жар. Я чувствовала, как мои щеки пылают, а в груди образовывается плотный шар тепла. Я открыла глаза, и на мгновенье мне так сильно захотелось попробовать эти губы на вкус. Такие пухлые и манящие, как сахарная вата, но Никита так и продолжал стоять и всматриваться в меня.

– Если бы с тобой что-то случилось из-за меня, я бы не простил себя.

Я не сразу поняла, о чем он говорит, настолько была погружена этой пылающей атмосферой. А в следующую секунду он притянул меня к себе и крепко обнял. Я не смогла противостоять своим чувствам и обняла его в ответ. Одной рукой крепко хватаясь за его плечо, а другой зарываясь в его и без того лохматых волосах.

Никита издал легкое гортанное мурчание. От этого звука мой ком в груди разорвался на миллион частиц и разошелся теплой приятной волной по телу. Я прижалась к нему еще сильнее. Хотелось раствориться в нем. В этом запахе.

Господи! Я стою и вжимаюсь в Никиту. Реальность постепенно возвращалась. Осознание сделанного застало меня врасплох. Казалось, если я задержусь еще на секундочку в его объятиях, то больше не смогу сопротивляться самой себе. А я не люблю, когда ситуация выходит из под контроля. Я осторожно стала выбираться из его объятий. Никита все понял и сделал шаг назад, взъерошив волосы, которые я трогала пару мгновений назад.

Он начал рассматривать мою комнату, стараясь скрыть свое смущение. Я же разглядывала что-то на полу, лишь бы не поднимать глаза, в которых до сих пор полыхало желание.

– Так что я должен тебе, маленькая интригантка? – стараясь изменить атмосферу в комнате, спросил Никита.

Быстро среагировав, я подбежала к шкафу и принялась в нем рыться. Вообще, эта гениальная идея пришла относительно недавно, в тот момент, когда мы были в столовой, и Никита заставил меня признаться в том, что его шутки смешные. Тогда я подумала: «раз ты со мной играешь, то почему я не могу?». В тот же день после занятий я забежала в типографию и воплотила свою идею. Я подошла к Никите, который, по всей видимости, недоумевал от происходящего, и протянула ему коробку в черной обертке.

– Подарок? – с подозрением он принял его.

– Открывай, – приказала я.

Даже время притаилось, ожидая реакции. Тишину в комнате нарушало лишь шуршание подарочной упаковки, которая яростно разлеталась в разные стороны. И вот она, первая реакция - выпученные глаза, легкий шок, а потом комната взорвалась бурным смехом. Власенко развернул футболку и приложил к себе, делая вид примерки.

– Это гениально, Ди, – вожделенно произнес Никита. – Только ты могла такое придумать. Значит я сносно шучу? – посмеиваясь, Никита прочитал надпись с футболки.

Да, я пошла в типографию, чтобы сделать футболку для Власенко с надписью: «шучу сносно».

– Это еще не все.

Власенко бросил на меня заинтересованный взгляд.

– Только не говори, что ты мне еще шорты с надписью: «приключения на зад» сделала.

Теперь уже мое тихое хихиканье эхом разнеслось по комнате.

– Нет, но спасибо за идею для подарка на Новый год. Я хочу, чтобы ты надел эту футболку на наш финальный матч.

– Я бы это сделал и без твоего желания.

Не такого я ожидала. Я то думала, Никита будет всячески умолять меня изменить условия спора. А он счастлив, как котенок, которому подарили мячик. У него точно не все дома. Но я не отстану от него так просто.

– Диана, ты что удумала? – заметив мой хитрый взгляд и уже придя в себя, спросил Никита.

– Я хочу сделать с тобой фото, у нас за 10 лет ни одной фотки, не считая общих с классом, надо исправлять.

Мое предложение нисколько его не смутило. Вот же непробиваемый. Ладно, он еще не знает мой план.

– Только это будет веселое фото, – устанавливая телефон на штатив, сказала я ему.

Он поднял одну бровь: – в смысле? Это как?

Я улыбнулась, как джокер: – сейчас и узнаешь.

Я взяла его за руку и повела его туда, где как мне казалось, нас будет лучше всего видно - на фоне его плаката, иронично не правда ли?

– Вот мой план. Я ставлю таймер, становлюсь к тебе, мы оба закрываем глаза, и когда мигнет последний огонек, откроем глаза и сделаем что-нибудь оригинальное, первое что в голову придет.

В его лице прочитался азарт.

– Ди, ты не перестаешь меня восхищать.

Я поставила таймер и подбежала к Никите. Оставалось 7 секунд. Мне первый раз в жизни не хотелось смухлевать, но я уже знала, какую проверну затею. 3...2...1. Я повернулась, чтобы лизнуть его щеку, думая, что это может его удивить. Однако Власенко переиграл меня.

Эта была всего лишь секунда, но для меня время стало неумолимо медленным, он улыбнулся в камеру и произнес: – ты мне нравишься.

Мой план разлетелся вдребезги. Я стояла как вкопанная и с открытым ртом пялилась на профиль Никиты, чтобы он провалился под землю, Власенко. И телефон сделал финальное фото.

– Ш-ш-то, – медленно протянула я.

Никита не успел ничего ответить, как наши уши среагировали на стук. Мама приоткрыла дверь и вошла в комнату.