Черный, без сахара…

- Есть немного, - признал он, - сам себе удивляюсь. Но вот, как есть, - развел Тарас руками.

И кивнув ей на прощание, с видом полноправного хозяина захлопнул за собой дверь.

Обалдеть.

Наглый и самоуверенный до предела.

Впрочем, она и вчера на кухне это поняла. Но, тем не менее, похоже, что Наде стали нравится такие мужчины. Во всяком случае - Тарас, определенно, ей понравился.

Покачав головой, она щелкнула замком. Отнесла пакет на кухню, отметив, что или он за вчерашний вечер изучил ее достаточно, или же просто, у них сильно совпадают вкусы в плане продуктов. Разгрузив сумку, Надя побрела назад в спальню, и улеглась, планируя выспаться.

Он улыбался даже через три часа, когда пересек границу городка, в котором родился.

Кто бы мог подумать, что все будет хорошо аж настолько?

По правде сказать, Тарас не планировал соблазнять Надю, соглашаясь на ужин. Но неожиданно, секс с ней оказался… приятным.

Да. Ладно. Чего уж там - потрясающим.

Такого у Тараса давно не было. Во всяком случае, он не мог вот так припомнить, навскидку. Ему понравилось буквально все. И то, как полно она отвечала на каждое его желание, и то, как тело Нади наполняло его ладони, и то, как она кричала, без всякого притворства, требуя большего. И грудь у Нади, однозначно, была именно такой, как надо, чуть больше его рук. А ладони у Тараса не были маленькими. Просто шикарной на его вкус. Впрочем, это он оценил еще на дороге, меняя ей запаску. Но, черт возьми, приятно, что ожидания оправдались, однако.

На этой мысли он усмехнулся, снял с крепления солнцезащитные очки, и спрятал глаза от выглянувшего из-за леса солнца.

Понравилось ему и то, что Надежда не была хрупкой, как некоторые из девушек, с которыми Тарас встречался. Иисусе, да он боялся лишний раз дотронуться до таких девиц, опасаясь оставить синяк или, не дай Бог, поломать их тонкие пальцы. А сложно наслаждаться общением, когда все время думаешь, как бы не сжать ладони сильнее допустимого.

Тарас привык к работе. Его руки были сильными и далеко не мягкими. Многим это не нравилось, становясь причиной кривых ухмылок и недовольных упреков.

А вот Надя, похоже, пришла в восторг, иначе не выгибалась бы так, будто все тело хотела подставить под ласку его ладоней с потертостями и мозолями. И Тарас был очень доволен, что его, далеко не всегда трепетные объятия, вызвали восторженное одобрение, а не возмущенный крик.

Ну а готовить Надя, в самом деле, умела. Тут Тарас был удовлетворен не меньше, чем их "общением". Давно вечер настолько не удавался. И, похоже, судя по сегодняшнему приему - Надя считала так же.

Так что, у него и правда, был повод для хорошего настроения.

Именно так считал Тарас, остановив свой автомобиль у двора тети Маши. Улыбался он и прикрикивая на залаявшего пса, чтоб Пират не забывался.

Впрочем, тот узнал Тараса и подал голос скорее для формы, тут же спокойно улегшись на прежнее место у будки.

Не испортилось его настроение и когда из дома, с радостным криком "дядя Тарас!" вылетел Женька, босиком, в одних шортах, но довольный как бесенок.

Тарас со смехом подхватил мальчугана на руки и подбросил, увеличив восторг ребенка до невозможного.

- Ну, привет, парень, - пожал он руку, которую трехлетний Женька протянул ему с серьезным видом настоящего взрослого. - Как вы тут с бабушкой поживаете? - поинтересовался Тарас, кивнув вышедшей на крыльцо теще.

Та улыбнулась зятю, но отчего-то, смотрела с какой-то настороженностью. Впрочем, Тарас не придал особого значения взгляду тети Маши, слушая восторженный рассказ малыша о котятах, которых родила соседская кошка, и о том, как он "пас" поросят бабушки.

- Насыщенная у тебя выдалась неделя, я смотрю, работаешь наравне со взрослыми, - шутливо посочувствовал Тарас мальчугану, которого, пожалуй, считал за племянника.

Он любил Женьку. Не так, как, наверное, любил бы своего ребенка, но испытывал к нему привязанность. А еще, обиду, что родные родители ни в грош не ставят этого мальчугана, просто игнорируя существование Жени.

Поставив малыша на пол, он подошел к теще, поинтересовался, все ли нормально. Та, уже расслабившись, покивала, сказала - ничего, справляются потихоньку.

Кивнув, Тарас положил на стол в веранде денег, зная, что пенсии тети Маши на двоих почти не хватает. А больше ей просить было не у кого.

Пожилая женщина поджала губы и тяжело вздохнула, начав извиняться. Тарас отмахнулся. Он знал, что тетя Маша и так считает себя виноватой и перед ним, и перед матерью Тараса за то, что творила ее дочка. Но в деньгах нуждалась. И не столько даже для себя, сколько для внука.

- Мы пойдем на рыбалку? - Тарас обернулся к Жене, который прыгал вокруг Пирата, дразня собаку палкой.

Впрочем, псу, разморенному солнцем, которое и в восемь утра уже не грело, а пекло, было лень реагировать на дразнилки мальчика.

- Не лезь к собаке, укусит, - все равно одернул Тарас Женьку. - Не знаю, я еще не сориентировался на местности, к своим не заезжал, - пожав плечами, ответил он на его вопрос. - Может и пое… - Тарас замолчал на полуслове, оторопело уставившись на темное пятно, занимавшее едва ли всю правую половину спины малыша, который как раз повернулся к собаке. - Матерь Божия! - прошептал Тарас, подавив ругательство, которое не стоило говорить при ребенке. - Жень, а ну-ка, иди сюда, - охрипшим голосом, подозвал он ребенка.

- Тарас, - голос тещи вновь стал напряженным. И, черт его раздери, но Тарас теперь понял, чего она боялась. Руки, против воли, сжались в кулаки. - Ты не думай, не бери в голову…

Он отмахнулся от слов тети Маши и так глянул на нее, что женщина тут же замолкла, тяжело вздохнув.

Женя послушно подбежал и задрал голову, глядя на Тараса с готовностью выполнить что угодно.

Не уверенный, что может говорить, не матерясь, он просто взялся за плечо ребенка и повернул того спиной к себе.

- Откуда это? - рассматривая огромный синяк, местами меняющий цвет от багрового до фиолетово-зеленого, произнес Тарас жестким голосом.

Он и сам не знал, спрашивал ли тещу, или малыша, но ответил Женя.

- Меня папка ударил, - понурив голову, чтобы спрятать грустное лицо и выступившие на глазах слезы, тихо прошептал ребенок. - Чтоб я не приставал.

Тарас не сдержался. Все-таки ругнулся так, что тетя Маша поперхнулась, наверное, от того, что в проклятие вспоминалась и ее дочка.

Тарасу захотелось прибить Аньку, которая когда-то, появившись-то в селе на полчаса, умудрилась рассказать сыну, кто его отец. Наверное, все в той же надежде, что это поможет ей привязать к себе Леньку.

Нельзя было винить ребенка, который, не имея, в общем-то матери, пытался найти родного человека хоть в ком-то. Тем более что Леня жил рядом постоянно.

Но вот за то, что сделал его бывший друг с собственным сыном, пусть и не нужным ему, Тарасу захотелось Леню убить. Голыми руками. Или, по крайней мере, избить так, чтоб никогда больше не то, что на ребенка, на муху рука не поднималась.

- Тарас, не надо, ты только не трогай, я больше не пущу Женю, больше следить за ним буду, - тетя Маша ухватила его за руку, очевидно, без труда прочитав выражение глаз зятя. В конце концов, она много чего в жизни и повидала, и сама вынесла.

Но Тарас не собирался такого спускать, кому бы то ни было. Стряхнув руку тещи, он похлопал Женьку по плечу.

- Не расстраивайся, малыш, - стараясь сделать голос хоть немного более веселым, подавив бушующий внутри гнев, он аккуратно подтолкнул ребенка к машине. - На тебе заживет быстро. Лучше пошли, я тебе покажу, что привез из города, - он подмигнул Женьке, который уже заинтересованно смотрел то на автомобиль, то на самого Тараса.

Хоть слезы еще и не высохли.

Так и не сумев подавить бушующую внутри ярость, он открыл багажник и достал оттуда пластмассовую машинку, побольше самого Женьки, которую купил в одном из супермаркетов. Ребенок пришел в восторг от того, что подарок был красного цвета, с желтым сидением и синим рулем.

Сам Тарас только головой покачал. Ему такая расцветка показалась бешеной, но когда он покупал, другой просто не было. Однако, неприкрытая радость ребенка, который уже позабыл обо всех своих печалях и носился вокруг него по двору, отталкиваясь ногами от земли, и отчаянно кричал "би-би", распугивая соседских куриц, доказывала, что производитель по более Тараса понимал в детском вкусе.

Довольный, что подарок порадовал ребенка, Тарас захлопнул багажник и пошел к водительскому месту.

- Тарас, - тетя Маша, ничуть не обманутая натянутой улыбкой на губах зятя, опять подбежала к нему. - Не надо, не заводись. Не связывайся с Леней. Тот совсем спился, все равно не поймет, - она отчаянно пыталась его уговорить.

- Ничего, - Тарас перестал улыбаться и скрывать гнев в голосе. - Я найду аргументы, чтобы до него донести, - пообещал он, не обратив внимания на просьбу. - Вы лучше посмотрите за Женькой. И ради Бога, тетя Маша, - Тарас сердито нахмурился, - не подпускайте его к Леньке, - он с некоторым осуждением посмотрел на пожилую женщину.

Та только виновато отвела глаза, но кивнула.

Стряхнув ее руку, Тарас крикнул Жене, что на рыбалку они, наверное, не поедут, ему дела решить надо. Но ребенок, увлеченный новой игрушкой, уже и про рыбалку забыл. Малыш только помахал на прощание и попросил дядю Тарас приезжать чаще.

Помахав малышу в ответ, он завел "фольцваген".

Найти Леньку оказалось совсем несложно. Тот спал во дворе дома, доставшегося ему от родителей. И, судя по тому, что расположился его бывший друг прямо посреди поляны какого-то бурьяна - он просто упал здесь ночью, пьяный, не сумев добраться до дверей.

Тарас брезгливо осмотрел грязный, неухоженный двор, заросший шпарышом и лебедой. Скривился при виде разбросанного везде мусора и обилия валяющихся пустых бутылок, в которых, очевидно, когда-то имелся самогон.

Раньше, пока была жива мать Лени - тетя Вера, здесь всегда было чисто и опрятно. Теперь, судя по всему, за хозяйством следить оказалось некому.

Переступив через кучу каких-то пищевых объедков, в которой ковырялись две тощие курицы, Тарас подошел к храпящему Лене и с презрением посмотрел на ничтожество, в которое тот превратился.

Ленька был грязным, растрепанным. Явно давно не мылся. Одежду покрывали многочисленные пятна и, местами, дыры. Впрочем, если спать в таких местах было для него нормой - ничего удивительного.

Не испытывая ни капли стыда или сострадания, Тарас небрежно потормошил спящего носком туфля.

Это не подействовало. Только сильнее всхрапнув, Леонид отмахнулся от раздражителя, продолжая спать.

Тогда, решив, что он честно пытался, Тарас просто пнул ногой Леньку в бок. Не сильно, но ощутимо.

Охнув, Леонид открыл глаза и уставился на Тараса, часто моргая осоловевшими глазами. Видно, никак не мог понять, где он.

- Доброго утра, - ни капли не смутившись, что Леня сморщился от громкого тона, зло произнес Тарас. - Вижу, ты совсем докатился.

- Ооо, Та-рас, - очевидно, разговор давался Леониду плохо. Тот едва смог выговорить его имя. - Давно не виделись. Зачем к нам приперся? В городе, небось, лучше, - потерев небритое, отекшее лицо, Леня оперся о землю, не смутившись, что ладонь попала в одну из куч мусора, и попытался сесть.