На грани измены

Ему определенно не нравится то, что он видит. Пожалуй, любой бы истолковал происходящее не совсем верно. Мне тоже неловко, но я не подаю вида. В конце концов, почти месяц мне довелось увидеть ситуацию похуже.

— Добрый день! — первым здоровается Богдан. — Меня зовут Богдан, мы с Ингой вместе работаем.

— А здесь вы как оказались? — хмурится Миша. Он держится отлично, все же адвокатский профессионализм — это то, что у мужа не отнять.

— В момент аварии мы с Ингой говорили по телефону, — честно отвечает он, но на лице Королева отражается еще большее замешательство.

Миша не успевает ничего ответить — в палату входит медсестра с изящной вазой в руках и, быстро поздоровавшись, ставит ее на небольшой столик. Затем она забирает цветы из рук Богдана и опускает их в стеклянный сосуд. Все пару минут в палате стоит поразительная тишина, слышно лишь, как тикают настенные часы — кажется, только тнр отвлекают от неловкости всей ситуации. Девушка почти выходит из палаты, но, резко обернувшись, обращается ко мне:

— У вас все в порядке? — спрашивает она.

— Да, спасибо, — коротко отвечаю я, и этот ответ ее вполне удовлетворяет, поскольку медсестра, не мешкаясь, покидает палату.

— Инга, я пойду, — говорит Богдан, понимая, что здесь он лишний. — Поправляйся.

— Спасибо, Богдан, — отвечаю сдержанно. — Я на днях все посмотрю, возможно, до нового года успею…

— Не переживай, ладно? После нового года уже займемся вплотную дальнейшим продвижением. Меня уже впечатляют результаты, — улыбается он, а затем прощается и уходит.

Плечи моего мужа почти незаметно опускаются, напряжение в теле исчезает — обстановка определенно становится спокойнее. Миша подходит ко мне и присаживается на стул рядом с кроватью. В его глазах отражается спектр противоречивых эмоций: от негодования до любви, как это ни странно. Он берет мою руку и, прижав к своей щеке, закрывает глаза. В гнетущей тишине слышится лишь тяжелый вздох моего мужа — сохранять спокойствие оказывается слишком непростой задачей.

Проходит одна минута, а затем другая, но Миша молчит. Он не допытывает меня, не задает вопросов, а просто сидит рядом и держит мою руку так крепко, будто я могу исчезнуть.

— Я уже подъезжала к офису, когда все случилось. У нас была как раз назначена рабочая встреча с Богданом, — негромко произношу я. — То, что он оказался в больнице, — всего лишь стечение обстоятельств. И не более.

— Прости меня, Инн, — он медленно подносит мою руку к губам и осторожно целует ее.

— Он находился рядом и сразу же приехал, вызвал скорую… — я замолкаю.

Миша резко поднимает голову, и наши взгляды встречаются. Мы смотрим друг на друга долго, и ни один из нас не отводит глаз. Молчание затягивается, но теперь в нем нет напряжения, которое так отчетливо ощущалось еще десять минут назад. Нет никаких сомнений в том, что Королев сожалеет и искренне раскаивается.

— Инга, если бы с тобой что-то случилось, я бы никогда себе этого не простил, — говорит он настолько тихо, что я едва могу разобрать его слова.

— Здесь я виновата сама, Миша, — через несколько секунд говорю я, резко выдыхая. — Дорога скользкая, а я отвлекаюсь на мобильный.

— Самое главное, что все обошлось, — Миша переплетает наши пальцы и снова целует их.

— Как ты узнал об аварии? — спрашиваю я.

— Твоя мама позвонила, — отвечает муж.

— Так она сама узнала только минут двадцать назад, — хмурюсь я. — Ты следил за мной?

— Инга, я был неподалеку, — объясняет он. — Я как раз только вернулся в город и в момент, когда позвонила мама, находился в нескольких кварталах от больницы.

— А где ты был? — интересуюсь я.

— Я ездил распутывать клубок дерьма, который намотал мой лучший друг, — сцепив зубы, выдает Миша.

— Что-то выяснил?

— Да, — кивает он. — Помнишь номер, с которого тебе писали сообщения?

— Да, конечно. Но ты же тогда сказал, что он принадлежит некой Поповой, — я чуть приподнимаюсь на кровати.

— Да, вот к Анне Павловне я и ездил, — отвечает Миша.

— Как ты ее нашел? — спрашиваю и тут же отвечаю на свой вопрос, легонько хлопая себя по лбу. — Это ж твоя твоя работа.

— Мне помогла Лара Романова, — не обращая внимания на мою последнюю фразу, продолжает муж. — Оказывается, Анна Павловна — близкая подруга ее бабушки.

— Получается, Вадим писал с ее телефона? — логичный вопрос рождается в моей голове.

— Вадим ли? — пожимаю плечами. — Скорее, Бережная.

— Странно, что тебя не удивляет их связь, — смотрю на мужа в упор, но он не ведет и бровью.

— Странно, что она не удивляет тебя, — уголки его губ чуть заметно ползут вверх.

— Я видела их вместе, Миш, — быстро говорю я и сразу же добавляю: — сегодня утром.

— Даже и не думают скрываться, — горько усмехается он. — Ларку жаль. Она-то и помогла мне.

— Да, мне тоже показалось, что она далека от всей этой грязи, — я морщусь от неприязни к случившемуся.

— Я вчера встречался с ней, она рассказала мне о связи Вадика и Бережной. А дальше все распуталось само собой. Поразительно, каким дураком я оказался в этой ситуации, — Миша запускает пятерню в свои густые волосы. — Дальше своего носа ни черта не видел.

— Это действительно так, Миша, — произношу утвердительно. — Самое грустное во всем — это то, что ты ни о чем не говорил мне. Залог успеха отношений между мужчиной и женщиной — это доверие. А из-за твоей недоговоренности наши отношения почти перестали существовать.

— Инга, прости меня, — его голос наполнен серьезными нотками. — Я был не прав и чуть не потерял тебя.

— Чуть? — выгибаю бровь.

— Хочешь сказать…

— Я действительно хочу кое-что сказать тебе, Миш, — я набираю в легкие побольше воздуха.

Но в этот момент у Миши звонит мобильный, и он хмурится, когда смотрит на экран гаджета.

— Ответь. Кто там? — спрашиваю я, видя его замешательство.

— Не знаю, — он смахивает по экрану. — Слушаю.

— Миша, привет! Извини, что отвлекаю тебя, — из трубки раздается громкий женский голос. — Ты можешь мне помочь?

— Лар, привет! Что случилось?

— Миш, — до меня доносится громкий вой, а муж переключает вызов на громкую связь. — Это все Вадим. Мы поругались. Он увез меня в какое-то старое заброшенное здание. Здесь так холодно. Он забрал мой мобильный, но у меня с собой был второй, о котором он не знал. Здесь был забит только твой номер.

— Лар, стой, не тараторь, — обеспокоенно говорит муж. — Что значит вывез? Где ты?

— Я точно не знаю, но попробую объяснить. Миша, прости, мне просто больше не к кому обратиться, — она снова плачет.

— Это Лара Романова? — тихо уточняю я, и он кивает. — Вадим — настоящий зверь. Надо забрать ее.

— Я знаю, но…

— За меня не волнуйся. Мы продолжим разговор, как только ты вернешься.

— Ты — самая лучшая женщина на всем белом свете, — он прижимается к моим губам, а затем покидает палату. — Лар, я сейчас приеду.

Глава 22

Миша

Я сажусь в свой автомобиль и выезжаю с парковки, все это время не теряя связи с Романовой. Она держится молодцом, но периодически в трубке слышатся всхлипы.

— Миша, извини, — сокрушается она. — У вас и без меня с Ингой хватает проблем, а тут я выдернула тебя.

— Перестань, — отвечаю. — Все в порядке. Расскажи по порядку, что произошло.

— После того, как я узнала о его измене, наши отношения изменились. Вадим изменился. Он сказал, что не даст мне развод, а если я буду настаивать, то оставит меня ни с чем, — Лара резко выдыхает. — Я решила взять паузу, но морально готовилась к неприятным последствиям.

— Он не сможет препятствовать твоему желанию развестись, Лар, — серьезно говорю я, сворачивая на трассу. — Откуда этот номер, кстати? И почему забит только мой номер?

— Я купила сим-карту пару дней назад и достала старый бабушкин телефон на кнопках, — быстро произносит Романова, а мне кажется, что я слышу, как стучат от холода ее зубы. — Записала три номера: Анны Павловны, Рязанцева и твой. Когда я сказала, что забит только твой номер, то имела в виду, что из этих трех контактов за помощью я могу обратиться к тебе. Я не могу позвонить Рязанцеву, это может дойти до Вадима. Ну а Анна Павловна… сам понимаешь.

— Я понял. Так что случилось?

— Утром Вадим отобрал у меня ключи от машины, — в трубке слышится очередной всхлип. — Сказал, что отвезет меня сам на встречу с клиентом. Я бы поехала на такси, но у меня не было времени. Вяземский не привык ждать. Когда Вадик бросил меня здесь, я сначала хотела позвонить в такси, даже набрала номер, но сбросила. Как я объясню, где я, если сама не понимаю. А телефон кнопочный, сбросить геолокацию нет возможности.

— Лар, почему он бросил тебя? И твой мобильный… — я замедляю скорость. — Где он?

— Мы поругались, я не сдержалась и зарядила ему пощечину. Он решил меня проучить и увез далеко от трассы. Миша, кажется, я вижу дорогу! — радостно восклицает Романова.

— Сейчас найду тебя.

— Вадим сказал, заберет меня через час, — продолжает девушка. — Сказал, что мне нужно остыть.

— Чертов ублюдок, — рычу сквозь зубы. — Лар, я вижу тебя.

Сбросив вызов, я поворачиваю направо. Вдалеке виднеется маленькая фигурка Романовой, которая быстрым шагом семенит по заснеженной дороге. Остановившись возле девушки, я выхожу из машины и открываю ей дверь с пассажирской стороны. Она трясется от холода, а ее пальцы едва двигаются.

— Миша, спасибо, — оказавшись в салоне автомобиля, она начинает плакать.

— Все, прекращай, — я разворачиваю автомобиль и снова выезжаю на трассу. — Куда едем?

— Домой. Хочу забрать свои вещи.

Девушка отворачивается к окну и дрожащими руками смахивает слезы, которые непрекращающимся потоком стекают по ее щекам. На протяжении всей дороги она молчит, а я, видя ее состояние, также решаю больше ни о чем не спрашивать.

— Его нет дома? — спрашиваю я.

— Его машины нет, — она кивает на парковку и на некоторое время задерживает взгляд на своем кроссовере. — Я быстро.

— Если нужно, я могу подняться с тобой, — предлагаю я.

— Нет, спасибо. Я сама, — растерянно произносит Лара.

Не проходит и пятнадцати минут, как девушка возвращается с большим чемоданом в руках. Но идет Романова не к моему автомобилю, а к своему.

— Давай помогу, — я забираю из ее рук чемодан и кладу его в багажник. — Ты сказала, что Вадим забрал ключи от машины.

— Дома были запасные. Вероятно, Вадик забыл о них. Миш, у меня есть к тебе просьба, — она поджимает губы.

— Говори.

— Можно спрятать машину к вам в гараж? — спрашивает она, а ее глаза снова наполняются слезами. — Миша, понимаешь, у меня никого нет. Кроме дальних родственников за границей, которым и дела нет до меня. Ты — единственный, кому я доверяю. Две мои близкие подруги живут в Москве. Я рискую остаться ни с чем. А так… может, хоть машину сберегу или деньги с ее продажи выручу.

— Я могу помочь, конечно. Но какой смысл? — удивляюсь я. — Как ты ее продашь, если она была куплена в браке?

— До брака, Миш, — вздыхает Лара. — Я оформила кредит на нее, и бабушка внесла большой вклад. Я боюсь, что если она останется на виду, Вадим что-нибудь с ней сделает. Конечно, я не хочу продавать ее. Когда-нибудь все равно придется. Но для меня это память о ней.