Запретная любовь

Не стесняюсь в выражениях, из меня льётся отборный русский мат. Мама ошарашенно смотрит на меня и молчит.

— Ни хрена подобного! — ору на весь кабинет. — Я не собираюсь выполнять идиотские условия.

— Кирилл, успокойся — мама берёт меня за руку.

— Успокоится?! Да он оставил нас с голым задом.

— Кирилл — встревает Георг. — Это воля твоего отца.

Впиваюсь взглядом в Клауса, нависаю над его столом. — Я оспорю данное завещание — цежу сквозь зубы.

— Боюсь Вам это не удастся господин Аристов — не моргнув глазом отвечает Клаус. — Согласно условиям завещания, через месяц Вы должны предоставить мне бумагу о заключении брака с госпожой Ирмой Вайсс. В противном случае всё описанное выше, переходит в права пользования к господину Георгу Вайсс.

— Охренеть — вырывается у меня. — Пойдём — беру мать под локоть. Ни на минуту не хочу оставаться здесь.

— Кирилл — слышу за спиной голос Георга.

— Да пошёл ты — цежу сквозь зубы.

Некоторое время машине едем в молчании. В моей голове хаос. Не могу понять, за что отец так со мной? С матерью?

— Мам — поворачиваю голову. — Объясни, может я чего-то не знаю? — пытаюсь выстроить цепочку мыслей, объясняющих условия завещания.

— Кирюш, успокойся пожалуйста. Отец хотел как лучше.

— Как лучше? — смеюсь в голос. — Лучше для кого? Тебя? Меня? Или этого его Георга. Кто он вообще блин такой? — повышаю голос.

— Георг его друг и компаньон. Они вместе построили этот бизнес.

Шумно выдыхаю. — Ладно я. Я непутёвый сын, но ты? Ты всегда была рядом, ты его жена — моему возмущению нет предела. Я мог ожидать чего угодно, но такого точно нет. Отец даже будучи в могиле заставил возненавидеть его.

— Пошло всё к чёрту. Завтра же возвращаюсь в Россию.

— А я? — мама смотрит на меня не моргая.

— Поедешь со мной. Дом в Питере оформлен на тебя. Ничего прорвёмся, без его подачек — сжимаю руль до побелевших костяшек.

— Я не вернусь в Россию — твёрдо заявляет мама. В этот момент я понимаю, что всегда был один. Сердце в груди сжимается, принося нестерпимую боль.

— То есть, по-твоему, я должен женится на этой проститутке Ирме, остаться в Гамбурге и делать вид, что безмерно счастлив?

— Не говори так, Ирма хорошая девушка — кидает на меня взгляд с укором. Меня как током простреливает, в голове быстро всё складывается в ошеломляющую догадку.

— П..ц — ругаюсь вслух, ловя укоризненный взгляд матери. — Ты не понимаешь, да? — смотрю в глаза маме. Отводит взгляд. — Что я должна понять?

— Твой благоверный муж и мой отец, не просто так составил завещание в пользу семьи Вайсса.

Черты лица матери заостряются, губы вытягиваются в линию.

— Я не оставлю это так. За месяц я докажу связь отца и Ирмы и оспорю завещание.

— Ты забываешься Кирилл — холодно произносит, сверля взглядом. — Даже не вздумай марать нашу фамилию — повышает голос.

— Мама очнись! — хочется хорошенько встряхнуть её. — Отец обманывал тебя.

— Нет, это всё ложь.

Нервно смеюсь в голос. Всегда думал, что мать любила отца. Сейчас создаётся впечатления, что просто на просто она жила с отцом лишь бы не работать и ни в чём не нуждаться. Закрывала глаза на всё.

— Всё просто как дважды два. У отца с Ирмой была связь. Её папаша, Георг, уверен он знал. Он настолько жаден до денег, что, как и ты закрывал глаза, потому что понимал, если расскажет о его догадках, потерять партнёра и не только. Вайсс не хрена не делал, отец тянул всё на себе. Георг был уверен, в случае смерти отец оставит его дочери что-то. А тут всё гораздо круче. Отец оставляет завещание по которому я должен взять эту б. ь в жёны. Он знал, что я соглашусь потому, что не оставлю тебя. Он даже учёл, что будет если я разведусь с ней. Всё достанется новоиспечённой супруге. И ты хочешь сказать всё это ради нас с тобой? — перевожу взгляд на притихшую мать.

— Да, я знала о них. Знала и терпела. Потому что иначе он выбросил нас на помойку — срывается голос матери. — И ты женишься на Ирме. Никто не заставляет тебя любить её и заниматься с ней сексом. Я ни копейки не отдам этой семье.

Молчу, прокручиваю в голове только что сказанное. Я не брошу мать, но и под дудку Вайсса плясать не буду. У меня есть месяц, чтобы оспорить завещание отца.

Дома мы почти не разговариваем. Мама готовит ужин, я отказываюсь. Кусок в горло не лезет. Со Снежком только переписываемся. Во мне плещется неконтролируемые эмоции, на разговор я не готов. Не хочу говорить Снежку об этой грязи. Не дурак, понимаю насколько разные у нас родители. Ложусь в кровать, заснуть не могу. В голове зреет план. Сейчас нужно срочно напрячь все свои мозги и придумать как выкрутится из этого п. ца. Мне нужен хороший юрист. Попрошу Яра порекомендовать кого-нибудь. Стук в дверь заставляет меня вернутся в реальность.

— Да, мам — привстаю с кровати.

— Не спишь? — присаживается в кресло.

— Не могу заснуть.

— Я хотела поговорить.

— Слушаю тебя.

— Кирилл, ты только пойми меня правильно — начало меня напрягает.

— Я ещё чего-то не знаю? — хмурясь, смотрю в глаза матери.

— Сергей не твой биологический отец.

Замолкаю. Мне кажется или сегодня день откровений и тайн. Молчу, пережёвываю эту новость. Всё встаёт на свои места. Вот почему я ему был не нужен. Вот откуда такое отношение.

— Мам, если я был никому не нужен, почему не отдали меня в приют? — мой голос хрипит. Словами не описать как сейчас мне хреново. Словно вонзили в сердце нож и ковыряют им, дико больно, что хочется завыть в голос.

— Не говори так — мама вытирает ладонью слёзы. — Мы всегда любили тебя. Я только ради тебя сошлась с Аристовым. Твой отец ничего не мог нам дать. Он был простым рабочим на заводе.

— Был? Он умер?

— Не знаю. Мы не общаемся с тех пор, как я встретила Сергея. Он усыновил тебя ещё когда ты был совсем малюткой.

— Боже, мама — запускаю ладони в волосы.

— Если не веришь. Можешь сделать ДНК тест — впивается в меня взглядом.

— Я уже не знаю во что и кому мне верить. По сравнению с вами, Георг благодетель прямо — не сдерживаюсь. Мне кажется сегодня я потерял не только отца, я потерял всё. Меня растоптали, убили.

Утром я просыпаюсь с намерением бороться до конца. Во мне обида, злость и куча самых противоречивых чувств. Моя цель, оспорить завещание. Отдать всё в право пользование матери и вернутся в Россию. После завтрака еду в клинику. Предполагаю тест ДНК мне возможно пригодится. Вместе с материалом для ДНК теста, просят сдать ещё несколько анализов. Сдаю, возможно лишним не будет.

В обед заезжаю к своему старому другу Бруно. До вечера обдумываем с ним, что можно сделать. Он охреневает от рассказанного мной. Бруно обещает помочь.

По дороге домой звоню Филу. Он молча выслушивает мой рассказ.

— Полный п. ц — выдаёт в заключении. — Яру не звони. Он всё равно не специализируется на таких делах. Не нужно рассказывать ему если всё ещё хочешь встречаться со Снежком. Ну сам понимаешь.

— Понимаю. Б..ь Фил, чувствую себя каким-то ублюдком.

— Я с тобой. За клуб не переживай, всё в норме. Уладишь свои дела, вернёшься в Питер всё будет окей.

Фил по жизни оптимист, сейчас мне очень не хватает того же.

— Ладно, разрулю. На связи если что — отключаю вызов.

Приезжаю домой. Хотя родным домом его не считаю. Мой дом там, рядом с моей девочкой, с друзьями, любимым делом и «отличной» питерской погодой. От ужина отказываюсь, закрываюсь в комнате. Дел по горло. Телефон снова звонит. Это сам господин Вайсс. Да пошёл он. Я ему всё сказал. Ирма тоже звонила, пыталась уговорить на фиктивный брак. Послал её туда же, куда и господина Вайсса. По разговору понял Ирма не теряет надежды, словно у неё ещё припрятан козырь в рукаве. Хрен там. Через час выдыхаюсь, слоняясь по просторам интернета, вычитывая полезную информацию.

Утро приносит результаты, которые радуют. Бруно скидывает контакт юриста. Со Снежком переписываемся в течении дня. Хочу на следующих выходные сгонять в Питер. Обнять мою девочку, прижаться к ней и зацеловать. Сейчас, здесь, вдалеке от неё я понял, как она мне дорога. Понял, что всё что было до Снежка это прошлое, понял, сильно люблю её, понял, что самое ценное это семья.

Мама конечно замечает моё приподнятое настроение.

— Кирилл, у тебя кто-то есть? Я имею в виду девушку — садится за стол напротив.

— Да, девушка, которую люблю. Я женюсь на ней, хочешь ты этого или нет — заявляю твёрдо.

— Кирюш, я хочу тебе только добра — накрывает мою ладонь своей. Не знаю, что со мной, но не чувствую того материнского тепла, как раньше. Я перестал доверять ей. Мне горько это осознавать, но это так.

— Всё будет так как должно быть — убираю свою ладонь. Ухожу в комнату.

На почту приходит письмо из клиники. Я знаю, что там. Результаты теста ДНК. Несколько секунд смотрю на письмо, не открываю. Сам не понимаю почему медлю. Внутри появляется необъяснимое чувство тревоги. Жму на письмо. Тест ДНК подтверждает, что Сергей Владимирович Аристов не является моим биологическим отцом. Горько усмехаюсь. Уже без особого интереса листаю результаты анализов, но в какой-то момент мой взгляд цепляется за страшное слово «бесплодие». Впиваюсь взглядом в экран, внимательней читаю и не верю своим глазам. По результатам анализа у меня выявлен риск бесплодия. Далее рекомендации пройти полное обследование. Моё сердце замедляет ритм, становится трудно дышать. Прикрываю глаза, стараюсь не впадать в панику. Этот диагноз словно приговор повис надо мной. Кому я такой нужен? Я не смогу иметь детей. Это не укладывается в моей голове. Может это ошибка? Не хочу верить в это. Не хочу потому, что понимаю, что не смогу остаться со Снежком. Не смогу дать того, чего она заслуживает, полноценной семьи. Уверен скажи я ей об этом, моя девочка не откажется от меня, но я не могу так поступить с ней. С той, которая заслуживает счастья. Ни теряя ни минуты звоню в клинику. Прошу перепроверить результаты анализов. Мужской голос подтверждает результаты, но уверяет что это не точно, нужно пройти полное обследование. Обнадёживает что это лечится. Только мне от этого не легче.

На следующий день еду в клинику. За день прохожу полное обследование. Нервы на пределе. На следующий день на почту приходит очередное письмо с подтверждением диагноза. Стискиваю челюсть, чтобы не закричать на весь дом. Как никогда понимаю, что это конец. Мысль о разрыве отношений с Снежаной давит с такой силой, кажется я сейчас сдохну. Вермер Клаус, врач, уверил меня что этот диагноз не на всю жизнь. Сука, сколько времени на это потребуется? Кто даст мне сто процентов, что через месяц, два, год, я смогу вылечится? Сколько Снежок ещё будет меня ждать? А будут ли результат? Что я скажу Яру, как посмотрю в глаза её родителей?

Примерно с час, тупо смотрю на экран ноута, принимая самое судьбоносное решение в моей жизни. Звонок телефона вырывает меня из размышлений. Я никогда не чувствовал себя хуже, чем сейчас в этот момент. Тупо пялюсь в экран телефона, на котором высвечивается имя моей любимой девушки.

— Привет — отвечаю на звонок.

— Привет. Как дела? — звучит радостный голосок Снежка. Я знаю, она ждёт от меня известий, ждёт, когда назову ей день приезда в Питер. Сердце словно в тисках, кровь стынет в жилах. Я не могу, не хочу прощаться с ней.