Черный, без сахара…

Она, совершенно точно, не имела резервов, да и причин для отказа. И потом, с недавнего времени Надя поняла, что будь ее воля - она бы проводила с Тарасом все свое время. И то, что и у него появилось такое желание - безгранично радовало. Может быть, Наташа права? И дело не только в сексе?

- Хорошо, - едва найдя силы, она кивнула. - Я согласна.

Тарас будто бы расслабился и как-то даже облегченно выдохнул.

- Спасибо, - просто прошептал он, и опять поцеловал ее в губы. - А теперь, пошли пить кофе, - уже в своем привычном состоянии духа, он потянул ее к выходу.

"Наверное, Тарас просто волновался из-за этого приглашения", с удивлением осознала Надя.

Впрочем, это было не удивительно. В конце концов, что-то такое изменение в их обычном времяпрепровождении, да значило.

Осознав, что думает об этом с радостью, Надя довольно поспешила за ним. Но не могла не поморщиться, когда они, так и держась за руки, вышли из прохладного холла в июльскую жару.

Тарас не мог понять, что ощущает в большей степени - раздражение, злость на себя, или облегчение, что Надя так и не спросила, зачем ему понадобился семейный адвокат.

Иисусе! Последние несколько дней, Тарас чувствовал себя так, будто его тянуло в разные стороны, разрывало на части противоречие, виновником которого являлся он сам.

Если бы тогда, занимаясь с ней сексом на кухне, он знал бы, что это перерастет в нечто… не большее, нет.

Кардинально иное…

Если бы Тарас знал - он бы сразу рассказал Наде все, как есть.

Во всяком случае, так ему сейчас казалось.

Только кому дано знать, что ждет человека в будущем?

И тогда…, тогда Тарас не думал, что их секс, несмотря на всю бесподобность, будет иметь что-то после себя. А он не привык рассказывать всем девушкам, с которыми встречался, подробности личной жизни. Во-первых, потому что не считал это существенным, в случае нескольких встреч. А большего ни разу за эти года не случалось.

Ну и во-вторых, после всего, Анька вызывала в нем такую антипатию, что сознание, помимо его воли, будто бы блокировало мысли о "жене", и Тарас достаточно редко вообще вспоминал о наличии той.

Да и просто, не хотелось часто думать о такой своей дурости.

Раньше не хотелось.

Теперь же он думал обо всем этом постоянно.

И не знал, что делать. Просто не знал.

Тарас реально отдавал себе отчет, что если бы Надя не имела для него значения, или оставалась в категории случайной связи - он бы даже не переживал по этому поводу.

Но она уже имела значение. Большое значение. И ее мнение, ее отношение - стали важными для него.

Он не соврал, когда сказал ей в кабинете, что соскучился. Тарас и сам удивился, когда понял это, и постарался быстрее закончить все дела.

Впрочем, понимание того, что его отношение к этой женщине стало более глубоким, многогранным пришло к нему не сегодня.

Нет, не давно. Они-то и встречались всего месяц.

И кстати, через два дня - у них, можно сказать, первый "юбилей". Тарас надеялся, что его они и проведут на речке. Но, тем не менее, несмотря на такие недолгие отношения - Наде удалось сделать то, что не удавалось за последние несколько лет ни одной девушке. Только Анька, когда-то давно, вызывала в Тарасе нечто подобное, если он правильно помнил.

Да и то, не так. К его чувству к Анне всегда примешивалась обида, что выбрали не его. Вечно присутствовало желание доказать, что он, все-таки, лучше.

А с Надей… с Надей все было иначе. Ей не нужно было ничего доказывать. Не было ребяческого желания кого-то опередить в ее глазах. Надя и так смотрела на него так, будто бы даже не замечала других мужчин. Может быть, именно в этом оказалась причина? Тарас не мог точно сказать.

Может быть, все вместе: и ее красота, ее характер, честность, и даже кулинарный талант - заставили его воспринять ее иначе. Она как-то незаметно пробралась в каждую его мысль и каждое действие.

Недавно, может с неделю как, Тарас стал замечать, что чтобы ни делал, он мимоходом начинал размышлять о том, что сказала бы Надя о таком решении или проекте. Узнавая какие-то новости, или слушая истории своих сотрудников, когда те пересказывали забавные случаи о клиентах, Тарас усмехался, уже зная, что обязательно расскажет об этом Наде, даже несмотря на то, что еще утром, вроде как к ней не собирался.

Как-то странно и ненавязчиво, собственно, даже не прикладывая к этому особых усилий, эта женщина все больше и больше становилась незаменимой для него.

И вместе с тем, с появлением этого понимания, перед Тарасом замаячила очень серьезная и реальная проблема - как сказать Наде, что он женат?

И вопрос стоял не в том, что он не мог вроде как предложить ей ничего серьезного. Честно говоря, после этого своего брака, Тарас не смог бы утверждать, что хоть когда-то созреет для женитьбы вновь. Но ведь отношения - это не только, и не столько печать в паспорте. С какой стороны не посмотри. Это он мог доказать кому угодно.

Однако само наличие Аньки незримо влияло на его жизнь.

Пусть он и не видел супругу последний месяц, даже те пару раз, когда заезжал на ту квартиру, ему везло, и Аньку Тарас не заставал. Все равно, понимание того, что она есть в его жизни - как едкий, противный дым, отравляло Тарасу жизнь. Тем более теперь, когда у него появилась Надя.

Надя, которая ни разу его не обманула за все это время.

Понимание того, что он, пусть изначально и неумышленно, утаил от нее часть информации о себе - давило на разум Тараса.

Да, тогда он не должен был в принципе ничего говорить. Ну, или, во всяком случае, никто бы особо его не упрекнул, в случае одного-двух свиданий.

Но теперь, то, что Тарас продолжал молчать - уже не могла быть воспринято ничем иным, кроме обмана. И что главное - ведь были моменты, когда он мог признаться. Только тогда Тарас всегда находил повод, чтобы отложить "исповедь".

Проводя достаточно много времени с Надей, он уже успел ее немного изучить. И мог бы поспорить, что она не из тех женщин, которые охотно идут на отношения с женатым мужчиной.

Можно ли было назвать его женатым? Спорный вопрос.

Но, не перед законом, однако. Да и потом, попробуй вот так, с ходу объяснить, доказать, что именно собой представляет его жена…

Вот так, раз за разом он находил повод отсрочить разговор.

Но недавно его посетила иная мысль - а что, если Надя узнает это от кого-то другого? В конце концов, вокруг нее имелось достаточно людей, которые знали о нем достаточно…

И вот испытав от этой мысли страх, выраженность которого оказалась удивительно сильной, Тарас осознал, что боится не обвинения в обмане, а того, что может из-за этой тайны потерять Надю.

Подобно цепной реакции, за этой мыслью потянулись другие.

Он начал думать над тем, отчего вообще, до сих пор не отпускает ту часть своей жизни, которая причиняет боль, вызывает отвращение в нем самом? И с удивлением Тарас осознал, что нет иной причины помимо банального желание "забыть" о прошлом, детским способом игнорирования проблемы. Да еще, пожалуй, наличия лени - не хотелось вновь влезать в это все.

Не хотелось до того, как он сознал, что прошлое не отпустит его, пока Тарас сам не порвет все связи с ним.

Именно тогда, наверное, наконец-то созрев для того, чтобы двинуться вперед, прекратив игнорировать собственные ошибки, он поехал на квартиру и, собрав все документы, обратился к адвокату. Сегодня же, узнав, что тот уже подал от его имени на развод и, обсудив с юристом то, чего можно ожидать от этого процесса, Тарас ощутил какое-то странное облегчение.

Наверное, что-то подобное ощущает человек, который долгое время провел в коме, а потом очнулся и новыми глазами посмотрел на мир.

Тарас не мог описать собственные чувства точнее, даже если бы и решился это с кем-то обсудить. Но вот так он себя чувствовал, словно впервые за последние четыре года открыл глаза и осознал - он живет. Не просто плывет по течению, подчиняясь обстоятельствам, а сам что-то опять решает в своей жизни.

Даже жара ощущалась сегодня им по-другому. Солнце, мучающее город второй месяц - не раздражало, а радовало. А примесь пыли в воздухе казалась сладкой, а не удушающей, как в предыдущие дни.

И первым, что захотелось Тарасу, после разговора с адвокатом - увидеть Надю.

Даже не думая сопротивляться такому порыву, он пошел к ней.

Сейчас, ведя Надю в кафе по улицам, залитым солнцем, он пытался разобраться, стоит ли рассказать все немедленно, или уже дождаться развода, сообщив это Наде потом, просто как один из фактов своего прошлого?

И не совсем знал, как поступить. С одной стороны, признание, казалось, крутилось на языке Тараса, рвалось с губ. Ему хотелось поделиться, сообщить, объяснить. Разделить с ней то невероятное облегчение, которое Тарас испытывал теперь.

Но, с другой стороны, опасение, что этим признанием, своим номинальным статусом женатого мужчины, тем, что не был изначально честен с ней - Тарас оттолкнет и обидит Надю - останавливало его.

Однажды утаив что-то, изменив правду, умолчав о чем-то, начинаешь понемногу все сильнее путаться и вязнуть в паутине этих уверток.

Вроде бы он не врал. Да и Надя, казалось, даже не задавалась вопросом, что Тарас может быть женат. Однако ему все чаще приходилось увиливать от некоторых ответов о своем прошлом, или внезапно умолкать, когда он понимал, что едва не сказал что-то, что выдало бы его с головой.

Это не нравилось Тарасу. Он не хотел что-то утаивать от Нади. Тем более что потребность в общении с ней становилась внутри него все сильнее.

Но он так и не смог решиться. Пока, во всяком случае.

Вариант с рассказом по факту - казался ему более привлекательным…

Так ничего и не решив, он только крепче сжал руку Нади, и пропустил ее внутрь Кофейни, открыв дверь. На них тут же пахнуло приятной прохладой, а над головой прозвенел уже привычный перезвон колокольчика.

Странно, Тарас никогда не считал себя особо сентиментальным или восприимчивым, однако он заметил, что уже успел привязаться к этому месту. И даже понимал, почему Надя так часто посещает его.

И дело было не только в близком знакомстве Надежды с хозяйкой Кофейни. Тарас не мог это описать или передать как-то свои не ясные ощущения. Просто сюда хотелось приходить опять и опять. Что-то странно притягательное имелось в атмосфере этого кафе. И не аромат кофе.

Скорее, странное ощущения того, что ты попал почти домой, к близким людям, которым всегда есть дело до тебя. И не играло роли, находились ли здесь в этот момент его или Надины друзья.

Тарас не скрывал, что ему комфортно здесь.

К тому же, это радовало Надю. Так что - довольными оказывались все.

Сняв солнцезащитные очки одной рукой, он повел свою спутницу к свободному столику, которых оказалось не так уж и много в этот полдень.

Ясное дело, в такую жару мало кому хотелось сидеть на улице. Заходя внутрь, Тарас заметил лишь единственную девушку, которая предпочла раскаленный воздух летней площадки, пусть и в тени тента, прохладе зала.

Но, все-таки, несколько пустых столиков имелось. Тарас направился к одному из них, когда Надя, вдруг, дернула его в другую сторону.

- Эта сумка Лены, и папки ее, - она махнула рукой на один из столиков, который был усыпан документами. На стуле, действительно висела какая-то сумка. Тарас не знал ни одного места еще, где вот так можно было оставить вещи, и действительно не бояться за их сохранность. И как с тем же ощущением, что возникало у него при посещении Кофейни, он просто не представлял, чем объяснить это. - Давай к ней присоединимся? Ты не против? - Надя вопросительно посмотрела на него