Осколки моей памяти

Ксюша. 33

— Ромочка мы так рады с тобой познакомится, – лепетала моя мама, пока Верочка его обнимала.

Моя мама приняла его как родного, удивительно, но мой отчим тоже от него в восторге хоть с их знакомства прошло минут десять. Как у него так, получается, нравиться всем?

— А, где бабушка с дедушкой? – бормочу я.

— Дочка они утром были, я предлагала им остаться, но они такие упертые. Сказали, что не хотят нам мешать.

— Понятно.

— Ты чего с цветами стоишь? Иди на кухню поставь их в воду.

— Да, хорошо, уже иду.

Посмотрев на Рому, который болтал с отчимом, я сделав равнодушный вид, прошла с букетом Стаса в дом. Попав на кухню, отложила букет и принялась искать вазу, открывая по очереди шкафчики.

— Ну и куда ты сбежала? Ты хочешь, что бы они все поняли?

Застыв, я повернулась на Рому.

— Мне все равно, что они подумают. Иди к ним, я сейчас подойду, — отвечаю как можно более спокойным и безразличным тоном.

— Они отправили меня за тобой.

— Скажи им, что я сейчас выйду, цветы нужно поставить в вазу. Ты же слышал мою маму.

Закрывая шкафчик, я начала поиски дальше, боковым зрением я видела, что он начинает ко мне подходить, но пыталась не подавать виду. Подойдя со спины, он ставит обе руки на столешницу, заключая меня в ловушку, я ужасно хочу повернуться, но держусь, та малая часть обиды еще не отпускает.

— Ксюша, если я еще раз увижу его рядом с тобой…

— То что? – спрашиваю я тихо.

— Я соскучился, – говорит он шепотом мне на ухо.

— Что? – повторяю как, будто не услышала.

— Соскучился по тебе, я не могу без тебя, я скоро сойду сума без тебя.

Резко развернув меня к себе, он набрасывается на мои губы, я пытаюсь сопротивляться первое время, но потом сдаюсь, отвечая ему взаимностью. И опять его прикосновения. Настойчивые и такие нежные одновременно.

— Ксюш – горячее дыхание опалило мои губы. – Прости меня за все, я был дураком тогда, но я изменился, дай мне шанс.

— Куда ты уехал после аварии?

Пару минут он смотрит на меня, а потом решается ответить.

— Я уехал к дяде за границу, когда отец лишил меня денег, мы повздорили, и я не мог оставаться в одном доме с ним.

— И что дальше? Ты хорошо провел там время с девчонками?

— Какими еще девчонками? – он сильней сжал мою талию. – Я сильно переживал из-за аварии, мне говорили, что за рулем была девчонка, но так же, сказали, что она в смысле "ты" цела.

— И ты продолжил резвиться…

— Все было не так, не было никаких девок, я первое время вообще ни с кем не общался, мой дядя помогал мне стать на ноги и не зависеть от моего отца. И как видишь, я неплохо поднялся.

— У меня другая информация.

— Что еще Стас тебе наговорил?

Все отпусти сейчас кто-то зайдет и увидит нас.

— Пусть видят, мы же пара. То что я тебя целую и обнимаю, по-моему, говорит о том, что я тебя люблю.

— Рома отойди.

Упираясь в его плечи руками, отталкиваю, и он наконец-то убирает руки.

— Нам пора за стол.

— Хорошо.

Он улыбается и широким шагом целеустремленно идет к выходу, оставив бурлить во мне массу обезумевших гормонов. Я несколько минут смотрела на закрытую дверь, из которой он только что вышел, прежде чем вновь продолжить поиски вазы.

Сидя за столом, кажется, что только одна я была где угодно только не за ним, я постоянно кидала на него короткие взгляды и думала.… Простила ли я его? Не знаю. Не могу сказать точно. Я знаю одно, что я безумно скучаю затем временем, когда еще не знала обо всем. И даже сейчас, когда он сидит так близко и наши ноги соприкасаются, я ужасно хочу до него дотронуться, взять за руку, но та горечь чувств, которую я испытываю сильно сложно подавить хоть я и пытаюсь.

— Ксюша ты почему молчишь? Все хорошо? - интересовался Вадим.

— Да все хорошо просто задумалась, – ответила я с улыбкой.

— Ксюша взяла отпуск на работе, вот теперь постоянно думает, чем будет заниматься целый месяц, – внезапно ответил Рома.

— Ксюша и Рома улыбайтесь, — крикнула Верочка с новым фотоаппаратом в руках.

Я сначала растерялась, но не Рома, вытянув руку и обнимая меня за плечи, притянул к себе и, поцеловав в щеку, прошептал, — Улыбнись ты как будто на каторге. - Послушав его, я улыбнулась и Верочка, клацнув нас на фотоаппарат два раза, засмеялась.

— Готово, будет вам на память.

— Вы так хорошо смотритесь вместе, не могу насмотреться, — все не успокаивалась родительница.

— Мама перестань, ты нас смущаешь, – заулыбалась я, думая о том, как сменить тему разговора.

— Ксюша еще не вечер, — подмигнул отчим, переворачивая гриль. – Сейчас еще до свадьбы дойдет.

— Как хорошо, что ты это сказал, – отпив вино, мама потерла ладони и заулыбалась.

Ну, вот только не это. Нет, мам молчи, пожалуйста.

— Вы уже думали над свадьбой или у вас не серьезно?

Моя мама умеет поставить в тупик. Такой подставы от нее я не ожидала. Хотя чему я удивляюсь.

— Да думали, — внезапно сказал Рома, положив руку мне на ногу. – Наверное, сделаем свадьбу в сентябре да Ксюш?

Он что с ума сошел? Они же меня потом в покое не оставят. О чём он только думает?

Так стоп. Как же я не подумала, в эту игру можно играть вместе. Я уже и забыла, как мы раньше стебали друг друга. Ну, держись Шац.

Хорошо хоть Верочка где-то отошла, наверное, болтает с Матвеем по телефону. Славу богу она не будет видеть это представление.

— Эмм да мам это должен был быть сюрприз, но Рома, как всегда, все рассказал.

Потянувшись за сумкой, я нащупала ту самую коробочку с кольцом, я знала, что Стас объявиться потому взяла с собой, только отдать забыла. Я с улыбкой смотрела на Рому, который застыл, глядя на меня.

— Вот же оно! – Засмеялась я, открывая коробочку и извлекая кольцо, надела на палец. – Любимый оно село как влитое, — потянувшись к нему, оставила легкий поцелуй на губах, на который он даже не отреагировал.

— И вы молчали? – захлопала в ладоши мама.

— Ого, ребята, ну вы даёте, – сказал Вадим.

— Рома сделал мне предложение перед командировкой. Вы только посмотрите, какое красивое, а дорогое, – протянула я руку своим родителям, которые не могли отвести глаз от кольца. – Он для меня только самое лучшее и самое дорогое, правда, Ромочка?

Он явно не ожидал такого подвоха с моей стороны поэтому, откашлявшись, он перехватил мой руку, на которой было то самое кольцо Стаса, и засмеялся.

— Да конечно! Мне ничего не жалко для тебя, только самое лучшее. Только я заказал тебе новое, это немного дешево смотрится, давай снимем, а позже ты оденешь намного лучше, — и принялся дергать за кольцо, снимая.

— Ты что? – убрала я руку, не давая снять кольцо. – Мне и это очень нравится, я ценю все твои подарки. Мне не нужно другое, я буду носить это оно же просто восхитительное, а какой камень, — не переставала нахваливать кольцо. – Ты у меня самый лучший.

За ним так смешно было наблюдать, я думала, он сейчас лопнет от злости. Я должна признаться мне не хватало такого Рому. Именно такого как при первых наших встречах.

— Я так за вас рада.

— Мам, а как я рада, что мне так повезло.

— Ну, все хватит!- резко стукнул по столу Рома, сбивая с толку мою маму с отчимом. – Простите, я не хотел вас напугать, – начал оправдываться он. – Я купил его в спешке, а потом нашел лучше, Ксюш, сними его, пожалуйста.

— Нет, – решила я настоять на своем.

— Ладно, нет, так нет, – сделав глубокий вдох, он принялся разрезать мясо.

— Рома не переживай так, – засуетилась мама. - Кольцо прелестное и вы такая хорошая пара. Какая разница сколько оно стоит главное, что вы любите друг друга.

— Это уж точно кольцо не главное, – пытался поддерживать Вадим.

— Так, а где наша именинница? – уточнила я, отпивая с бокала вино.

— Она по телефону болтает, у нее там тоже любовь не будем ей мешать. Позовем на торт.

— Точно торт я забыл забрать торт, – схватился за голову Вадим.

— Ну, тебе ничего доверить нельзя. Я сейчас схожу, заберу тут три квартала пройти… – вставая начала собираться мама.

— Подождите мы с Ксюшей сейчас сходим, заберем. Сидите Надежда Николаевна.

— Точно?

— Да. Какой адрес?

— Покровская восемь. Вы не заблудитесь?

— Нет, все будет хорошо, пошли Ксюш, – схватив меня под локоть, Рома стал выводить меня из-за стола и вести в сторону калитки.

— Мы быстро мам,- успела выкрикнуть, пока мы не скрылись за воротами.

Взяв мою руку в свою, он вел меня вперед и молчал и это меня немного пугало. Я знала, что своим поведением сделаю только хуже, но он ведь первым начал это все, а я подыгрывала. Я боюсь его реакции сейчас. Себе я могу не врать.

Мы проходим квартал, и он резко сворачивает в сторону речки. Несмотря на то, что на улице разгар лета вокруг пусто.

— Куда мы идем? – спрашиваю тихо.

Но он молчит, по-прежнему идет вперед и сворачивает на тропинку, которая ведет к рыбацкому домику.

— Рома куда мы идем?

— Сейчас узнаешь, — говорит он.

Мы подходим к домику, вокруг тишина и ни души Рома оглядывается и, схватившись рукой за ручку, открывает дверь.

— Заходи, – командует он.

Неуверенно делаю несколько шагов вперед, ступая на рыбацкую сетку. Рома заходит следом, прикрывая за нами дверь.

— Ты меня пугаешь. Что мы здесь делаем? – обнимая себя руками, я осматриваюсь вокруг.

— Ты нормально повеселилась?

— Выпусти меня, — порываясь выйти, делаю шаг на него.

— Ксюша я задал тебе вопрос.

— Ты меня пугаешь, – выдавливаю из себя правду.

— Тебе не чего боятся.

— Ты первый начал разговор о свадьбе вот я и подхватила, – начинаю говорить смелей.

— Дай мне свою руку.

Сделав вдох, я решаю съязвить последний раз.

— Не думаю, что ты переплюнешь кольцо Стаса. Кстати он намного лучше тебя целуется, – улыбаюсь, глядя на него.

Делая еще шаг вперед, я протягиваю свою руку.

— Ты играешь с огнем,- сердито бросает Рома.

Неожиданно он хватает меня за запястья и припечатывает мои руки к стене над головой.

— Нам тут никто не помешает, – усмехается он, глядя мне в глаза. – А за ложь ты будешь наказана.

Развернув меня лицом к стене, он продолжает удерживать мои руки. Я слышу, как он свободной рукой клацает ремнем, и я замираю.

— Рома?

— Что Ксюш?

— Что ты делаешь?

— Собираюсь нашлепать твою попу.

— Очень смешно Шац, давай отпускай меня.

Его рука начинает скользить по моему бедру вверх под подол платье. Сейчас я просто ненавижу себя, так как мое тело откликается на его руки. Черт я начинаю возбуждаться, только не это. Я дергаюсь, и он убирает руку, в ответ я получаю ремнем по попе. Мне не больно скорей неожиданно и немного смешно. Потом он шлепает меня еще три раза.

— Ненавижу, – говорю тихо.

— А я тебя люблю.

— Нет, ты не понял, я себя ненавижу.

— За что?

— За то что, несмотря на все, что я из-за тебя пережила. Я тебя люблю.

После моих слов он отпускает мои руки, я поправляю платье и поворачиваюсь к нему. Он, молча, берет мою руку и стаскивает с пальца кольцо.

— Оно пока побудет у меня, – положив его в карман, возвращается взглядом к моему лицу.

— Между мной и Стасом ничего не было.