Дорога к тебе и от тебя

Глава 19. Не могу иначе

Я смотрю через окно на проносящиеся мимо деревья, крепко сжимая в руках телефон. Вздрагиваю, когда тот издает пронзительный писк в тишине машины. Перевожу взгляд на экран.

“Могла бы попрощаться”.

С минуты раздумываю, стоит ли вообще ему отвечать. И все же пишу сообщение.

“Не захотела”.

Блокирую телефон, уверенная, что он ничего больше не напишет.

Я в такси. Сбежала, пока Тимур был в душе. Трусливо, не прощаясь.

На часах три ночи, и единственное, о чем я молилась — чтобы мой муж крепко спал все это время и не заметил моего отсутствия.

“— Зачем? Зачем это все? — напряженно спрашиваю я, пытаясь прочитать ответ в глазах Тимура.

Он прижимает меня к бортику бассейна. Он везде. Его тело тесно соприкасается с моим, руки лихорадочно гладят. Губы жадно целуют повсюду, куда только могут дотянуться.

В какой-то момент я думаю, что он уже ничего не скажет. Но он все-таки отвечает, хотя его ответ совершенно не добавляет ясности происходящему.

— Не могу иначе, — просто, хрипло, резко.

Я хмурюсь. Такой ответ мне не подходит. Не нравится.

Он берет меня за подбородок, сильно сжимая.

— И ты тоже не можешь, — уверенно заявляет он, смотря в мои глаза.

А потом впивается в губы яростным поцелуем”.

Я трясу головой, пытаясь выкинуть из мыслей обрывки произошедшего. Но это сложно. Невозможно.

Я опять упала. В яму под названием “Тимур Старцев”. В бездну. Из которой нет выхода и пути назад.

“— Я не могу… не могу… не могу… — как в бреду шепчу я, пока он приподняв меня немного над водой, целует грудь, соски. — Отпусти. Я же замужем…

В следующую секунду он дергает меня ниже, устраивает удобнее и резко входит. В воде трение ощущается сильнее, смазка не смягчает его грубого вторжения. Я сжимаюсь, вскрикиваю, ошеломленно распахиваю глаза.

— Мне все равно, — со злостью выдыхает он в мои губы”.

Мы подъезжаем, наконец, к отелю. Я пальцами пытаюсь расчесать волосы, проверяю, что одежда на мне нормально выглядит. Она успела высохнуть, но была безнадежно измята, отброшенная в суматохе как попало.

Тихо открываю дверь номера и сразу же поворачиваю направо, в душ. Слава Богу, здесь две ванные комнаты — одна рядом со спальней, а другая практически около входа.

Быстро моюсь, одежду прячу в корзину для грязного белья, обматываюсь полотенцем и крадучись захожу в спальню.

Денис спит. Лунный свет освещает комнату, падает на его обнаженную, мускулистую спину. Он лежит на животе, одеяло сползло на бедра. Одна рука свисает с кровати, вторая согнута и располагается под подушкой.

Сердце щемит от вида мужа. Я тихо ложусь рядом, скидывая полотенце. Чтобы не разбудить Дениса, даже не решаюсь искать нижнее белье или какую-нибудь одежду в темноте. Поворачиваю голову, смотря на мужа.

Наверное, я попаду в ад. За то, что обманываю его. За то, что предаю.

Засыпаю практически мгновенно, уставшая и вымотанная обилием событий и испытанных эмоций.

— Родная, пора вставать, — сквозь сон слышу нежный голос мужа.

Чувствую его пальцы на своем обнаженном теле. Я лежу на спине, и он начинает очерчивать ключицу, грудь, сосок. Я резко открываю глаза, смотря на склонившегося надо мной мужа. Все внутри замирает.

— Мы опаздываем? — хрипло спрашиваю с надеждой.

Я не готова сейчас заниматься сексом с мужем. Не могу.

— У нас есть полчаса, — с многообещающей улыбкой заявляет он.

— Я… — резко сажусь, — хочу кушать. Очень.

Звучит глупо и странно, но ничего лучше мой сонный мозг придумать не может. Сама виновата, легла спать полностью обнаженная, побоявшись шуметь поисками одежды, и тем самым в итоге создала ненужную провокацию.

— Покушаешь… чуть позже.

Он тянется ко мне, чтобы поцеловать.

— Нет! — слишком громко вскрикиваю я, отворачивая голову. — Мне надо умыться, — уже более спокойно говорю.

Денис, наконец, понимает, что что-то не так. Я слишком напряжена, даже испугана. Он хмурится.

— Родная, что происходит? — аккуратно поворачивая обратно мое лицо к себе за подбородок, спрашивает у меня.

— Все хорошо, — стараюсь, чтобы голос звучал спокойно и ровно. — Но мне правда надо умыться.

Муж отпускает меня. Я закрываюсь в ванне, пытаясь отдышаться, как будто только что бегала. Лихорадочно стараюсь придумать, что же делать дальше.

— Родная, у тебя все хорошо? — спустя целую вечность стучится ко мне Денис.

В ванне нет часов, поэтому я, включив воду, просто пялюсь на свое отражение уже которую минуту. Выходить не хочу. Совершенно. Смотреть в глаза Денису тоже.

Почему-то вчера для меня все перешло на какой-то новый уровень. Это уже не был спонтанный, разовый секс. По крайней мере, не для меня. Я начала вновь чувствовать. Слишком много. Непозволительно много. К самому ужасному, загадочному и порочному мужчине из всех, что я знала. А вранья и измен стало так много, что я не могла от них отмахнуться. Больше не получалось притвориться, будто ничего не произошло.

Я с каким-то ужасом осознала, что не уверена больше, что люблю мужа. И что вообще когда-то действительно любила. Сейчас, на фоне того, что я чувствовала к Тимуру, мои чувства к Денису казались, скорее, какой-то глубокой привязанностью, благодарностью, но не любовью.

А может быть, именно такой должна быть любовь — как наши отношения с Денисом. Ведь я ничего, в действительности, не знала об этом чувстве. Не знала, каким оно должно быть в условиях нормальности. С Тимуром было слишком сложно, неправильно. Слишком на разрыв, на уничтожение.

— Я просто плохо себя чувствую. Перепила вчера вина, — громко ответила я, не желая выходить из ванны, пока Денис не уйдет куда-нибудь.

За дверью воцарилось молчание.

— Тебе нужна помощь? — послышался напряженный голос мужа.

— Нет-нет. Мне просто нужно немного времени. Не жди меня.

Я просидела непозволительно долго в ванне, но учитывая, что Денис не прощался со мной, он, видимо, все еще был в номере. Я тяжело вздохнула и решила, что пора выходить. Обмоталась полотенцем, так как одежду из комнаты не захватила и вышла из своего убежища. В спальне никого не было, поэтому я спокойно оделась.

Денис сидел в гостиной, полностью одетый и завтракал. Как только я вошла, он повернул голову и внимательно осмотрел меня.

— Как ты?

— Нормально, — кивнула в ответ.

Подошла и села рядом.

— Ничего не хочешь рассказать? — голос и лицо мужа были мрачные и чересчур внимательные.

— Просто перепила вина, — спокойно пожала плечами в ответ.

Денис разглядывал меня несколько минут, не отрываясь, будто надеясь, что я скажу еще что-то. Потом он резко встал.

— Мне пора.

— Я полечу сегодня домой, — неожиданно даже для самой себя заявила ему.

— У тебя же билет на завтра? — еще больше хмурясь, спросил муж.

— Появились дела в галерее, — прозвучало не очень убедительно, но лучшего повода придумать так быстро не получилось.

Денис присел на корточки перед мной, взял мои руки в свои.

— Родная, ты можешь мне все рассказать. Что тебя тревожит? — мягко спросил он, заглядывая в мои глаза.

Меня тревожит то, что я предала тебя. То, что я изменила тебе. И не раз. И то, что, кажется, что я с ума схожу по Тимуру Старцеву. И это не остановить. Я не могу это прекратить.

— Ничего. Ничего не тревожит. Все хорошо, — я выдавила из себя улыбку.

Денис в итоге ушел на работу, правда, выглядел очень задумчивым и напряженным. Как только за ним закрылась дверь, я выдохнула свободнее и немного расслабилась. Даже не заметила, что я была натянута как струна рядом с мужем.

Тимур Старцев все-таки разрушил мой брак. Почти. Я была сама не своя. Не хотела, чтобы муж прикасался к моему телу, целовал. Не хотела, чтобы он находился даже просто рядом.

Я свернулась в клубочек на диване и заскулила. Ненавидя себя. Жалея себя. Проклиная.

Моя жизнь, отлаженная, равномерная, превратилась в пепелище с приходом в нее Тимура Старцева. Он не спрашивал, не интересовался моим мнением, просто брал то, что хотел, уничтожая все то, что я так упорно строила предыдущие года.

Ему было все равно на меня. На мои чувства. На мою жизнь.

Он ни разу, ни разу не заговорил о том, что действительно что-то чувствует ко мне, а между нами не только секс, а что-то большее. Поэтому я очень ясно понимала — он просто использует меня так, как ему удобно.

И, черт возьми, мое тело и сердце предавали меня, как только рядом оказывался Старцев. Я не могла сопротивляться, бороться. А может быть, и не хотела. Я жалела этого разумом, но глубоко внутри я мечтала поддаться, сдаться, стать его и быть его всегда. Но это невозможно.

Я встала и пошла собирать вещи, чтобы сесть на ближайший самолет и оказаться хотя бы в другом городе, подальше от Тимура.

В Питер я прилетела поздно вечером. Оказавшись в нашей с Денисом квартире одна, почувствовала, наконец, себя в безопасности.

Тимур далеко, Денис приедет обратно только через неделю. Я могу выдохнуть, расслабиться, все обдумать и понять, что делать дальше. А решать что-то придется. Потому что Тимур ведет себя слишком непредсказуемо и неконтролируемо. Наши отношения, секс не могут и дальше продолжаться. С другой стороны, я не понимала, как остановить Старцева, как ему противостоять. Наверное, я должна была быть сильной и не допускать всего того, что произошло, но я не была. По крайне мере, с Тимуром. Он всегда так на меня влиял, лишь он один.

Я не желала рисковать своим браком с Денисом. Потому что точно знала, что Тимур не планирует разводиться и не собирается остаться со мной. Я вообще не была уверена, способен ли он остепениться в том смысле, в котором это принято в обществе. Быть только моим, только со мной, оберегать, любить, делать счастливой. Нет, все это не про него. Он — похоть, мрак, темнота. А вместо сердца у него кусок льда.

Следующие два дня прошли спокойно. Я в основном пропадала в мастерской, несколько раз ездила в галерею, но не пробыла там и пары часов. Я писала картины как сумасшедшая, без остановки. Слишком много внутри было эмоций, путаницы и боли, а творчество помогало, спасало, позволяло выплеснуть все накопившееся.

Да, мне было чертовски больно. Я так долго бежала от этого мужчины, который уже как-то разбил мне сердце. Которому однажды я так наивно и глупо поверила. Я бежала, спотыкаясь, падая, рыдая. И смогла построить заново свою жизнь, забыть или хотя бы не вспоминать слишком часто. Я полюбила другого. Или думала, что полюбила. Сейчас я уже не была уверена ни в чем. И вот теперь моя жизнь опять превратилась непонятно во что. А самое главное… я вновь чувствовала, что не могу дышать без Тимура Старцева.

Он — мой кислород. Даже вот такой закрытый, непостижимый, грубый. Но быть с ним рядом как ходить по стеклу — слишком много нескончаемой боли. Я не верила и не надеялась, что между нами может быть нормально, хорошо, счастливо. А выбирать человека, с которым я заведомо буду много страдать, я не была готова.

И мне хотелось испариться, исчезнуть, раствориться. Перестать существовать. Я не хотела ничего решать. Не хотела изменений в своей жизни. Но и как прежде больше не могла.