Любовь не по канону, или идите к черту!

Глава 14

Константин

Жених. Хомяка.

Я попытался поставить эти два понятия в одну строчку и не материться. Час от часу не легче.

— Ты уверена? — вырвалось у меня, и сам пожалел, что спросил.

Сейчас новая пощечина прилетит, вон, как глазки засверкали.

— Ладно, я пошутил.

Подняв руки вверх, я изобразил, что сдаюсь. Меньше всего хотелось второй пощечины. Но мозг лихорадочно анализировал ситуацию, явно все это не шутка.

Что мы имеем?

Первое, некий раздражающий Евгений, редкостный дебил. Я бы хотел выразиться мягче, но после утреннего разговора это было практически невозможно. Второе, Ирина, она же мой раздражающий хомяк. Невеста, как выясняется теперь, этого хера. Так и хочется сказать ей, что она дура и рога ей как-то не идут, кто видел хомяка с рогами?

И теперь другой вопрос. Есть ли мне до этого какое-то дело?

Нет. С чего вдруг? Я ее знаю меньше недели. Мне с ней не жить, детей не крестить, побесим друг друга месяц-другой, и вспоминай, как звали.

Следовательно, вмешиваться в этот треугольник я не стану. Зачем? Помощь всем нуждающимся в мои привычки не входит. А собственных проблем мне и без этой мыльной оперы хватает.

Да, согласен, за хомяка обидно, но кто она мне? Да никто, просто раздражающий фактор. Один из механизмов «волшебной терапии» Папанько.

Но все равно так и подмывало спросить, знает ли она об интрижке своего ненаглядного? Из того, что сиганула под стол, можно сделать вывод, что знает, и пришла поймать с поличным.

Но мы же говорим об этом розовом недоразумении. И то, насколько я успел узнать это наказание, ничего она не знает. У нее мир вокруг в розовых тонах, бабочки, радуги и все те же пони.

Черт, скажу про любовницу, еще нанесу травму ее ранимой детской психики. И как потом с этим жить? И дадут ли мне жить вообще?

Я нахмурился. Нет, девочка она, конечно, милая, добрая, только вот… На что способна месть хомячков, я не в курсе, и проверять на себе не хочу. Пощечину вон уже получил.

Надо вручить информацию Артему, пусть сам думает, как об этом сообщить. Кто из нас по душевному здоровью? Точно не я, но я всегда могу снабдить его пациентами.

Опять раздалось голодное урчание. Ирина хотела есть, и что я говорил про завтрак? Нет, кофе и бутерброда ей достаточно! Вот, право слово, детский сад.

И сейчас сказала о своем женихе, и молчит. Думает, я буду выпытывать? Да с какой стати? Мне дела нет.

Но обед.

— Уговорила, идем обедать, — согласился я, понимая, что если услышу этот звук еще раз, меня совесть съест.

Кстати о совести, Евгений и его любовница, по-хорошему, надо бы сказать.

Я внимательно посмотрел на засобиравшуюся девушку.

Еще пара секунд войны совести и здравого смысла, что настоятельно советовал не лезть в чужие дела. Окажешься виноватым в два счета, так что без меня разберутся. С другой стороны вмешиваться и что-то говорить я не буду, зачем? Но кое-что все же сделаю, не то чтобы я не собирался, но теперь…

— Минутку, сейчас закончу одно важное дело, — я вернулся к открытому документу, внес пару правок и, скинув свое сочинение на почту, отправил нужному человеку.

Как не крути, я в этой истории главный злодей. И, как ни странно, мне нравится эта роль.

— Идем, хомяк ты мой не кормленый, — усмехнулся я на ответное сопение.

Она пробормотала что-то вроде «Я не хомяк». Но межу тем послушно побрела за мной.