Измени со мной

– По очень важному и сугубо личному, – вздыхаю.

– Так, – останавливается и смотрит на меня. – Ты плакала что ли? – вглядывается.

– Простыла, – прочищаю горло. – Извините.

– Ну пойдем, – ведет меня за собой в кабинет. – Чай? – спрашивает, проходя к своему столу.

– Нет, спасибо, – в рот действительно ничего не лезет.

– Ладно, тогда слушаю, только сначала скажи, мне присесть? – хмыкает.

– Да, наверное. Я вот по какому вопросу, Иван Петрович… Хочу уволиться.

– Так, стоп, – тут же меня тормозит. – Тебя кто-то из студентов обидел?

"Разбил сердце", – звучит голос в моей голове. Но я натягиваю улыбку.

– Ну что вы? Я сама кого хочешь обижу. Вот с мужем сужусь, развод не дает. А так, – пожимаю плечами. – Хочу сменить город, понимаете? Мне тут плохо.

– Да уж, – качает головой. – Я так понимаю, нет смысла отговаривать?

– Нет.

– Когда хочешь закончить работу?

– В идеале – сегодня.

– Что должно было такое случиться, Ждана, что ты решила убежать? – хмурится.

– Все разом как-то навалилось, – закусываю щеку изнутри, чтобы снова не расплакаться. Да что ж такое?

– Хорошо, я поговорю с ректором. Может, все-таки в другой институт? М? У меня есть связи.

Качаю головой.

– Хорошо, я тебя услышал и постараюсь сделать все, что от меня зависит.

– Спасибо большое, вы так много для меня делаете.

Машет рукой, показывая, что разговор закончен. Я киваю и выхожу из кабинета.

После проведенных двух пар в перерыв утаскиваю Нику в кафе напротив института.

– Хочешь что-то сказать, да? – спрашивает она, делая глоток от своего ароматного капучино.

– Я уехать хочу.

– Куда? Когда? И надолго? – спрашивает.

– В Питер, на днях. И да, надолго.

– Ты шутишь сейчас, да? – округляет глаза и смотрит на меня удивленно.

– Нет, никаких шуток.

– Муж достал?

– В какой-то степени, – никому не хочу рассказывать про Ковалева. Это уже не секрет, но и распространяться не вижу смысла.

– Та-а-ак, – откидывается на спинку стула. – И что? И как? – она явно не может подобрать слов.

– Пока вот так. Хочу сменить город.

– Кардинально, однако.

– Угу.

– Не страшно?

– Страшно, – киваю. – Но знаю, что вы с Юлькой меня не бросите.

– Нет конечно, о чем речь, – качает головой. – А как тебя отпустят?

– Иван Петрович обещал уладить этот вопрос. Надеюсь на расчет в ближайшее время.

– Слушай. Это слишком скоропалительно. Жалеть не будешь? – помешивает ложкой в чашке.

Буду ли я жалеть? Не знаю, ну точно не о потере работы и смене жилья. Кажется, жизнь сплошная черно-серая полоса, что даже в просвет не верится. И о чем тут жалеть?

– Постараюсь справиться.

– Справишься, я в тебя верю. Тогда, какие планы на ближайшее время?

– Ищу квартиру, но думаю остановиться пока на отеле, после разговора с адвокатом забронирую. Ну и если сегодня-завтра уволят, то покупаю билет и на поезд.

– Быстрая.

Пожимаю плечами.

От одной только мысли, что светит смена обстановки, немного легче. Потому что здесь все напоминает о нем. Все, абсолютно. В институте видеться – это подобно самоубийству будет. Спать в постели, в которой мы… в душе… о, боже! Я этого просто не вынесу. Ну а город? Встречи возможны даже в таком большом городе. И знать, что он где-то тут – тоже больно. А вот совсем другой город, все другое… вот этим и хочу огородить себя. И за эту идею хватаюсь как за спасительный круг.

И все складывается по накатанной. Как и ожидала, Ковалева сегодня нет, тем и лучше. Решения принимаются быстро и уверенно. Чего терять, когда все и так потеряно? Меня рассчитывают сегодняшним числом. Спасибо профессору, о чем ему и говорю, снова выловив после очередной лекции.

– Ты главное – держи меня в курсе дел, дорогая моя. Я все же мечтаю, чтобы ты добилась высот. Ты очень умная девочка, Ждана, – по-отечески меня приобнимает.

Прощаться с коллективом, к которому успела привыкнуть, не так просто. Но слова сами собой находятся, и я со спокойной душой покидаю институт.

С сумкой наперевес сажусь в такси. Тороплюсь на встречу с адвокатом.

И господи, дай бог этому человеку здоровья и всего-всего самого хорошего, потому что он меня удивляет сразу же.

– Вы уезжать собрались? – встречает меня словами, гипнотизируя взглядом.

– От вас ничего не скрыть? – усмехаюсь, отвечая вопросом на вопрос.

– А что повлияло на ваше решение? – спрашивает.

– Состояние души, – натягиваю улыбку. – Скажите, это возможно? Не помешает процессу?

– Нет, что вы, – качает головой. – Может, оно и лучше, потому что рядом не будет вашего мужа. Бывшего мужа, – быстро исправляется. – Дела идут хорошо. Я все документы скину вам на почту, ознакомитесь с ходом дела. И…

– Спасибо вам большое, – благодарю от всего сердца.

– Деньги у вас есть, Ждана Игоревна? – вдруг спрашивает.

– Что? А, – отмахиваюсь. – Получила расчет, кое-что еще было.

– Если что-то нужно будет, обращайтесь в любом случае. Куда вы собираетесь?

– В Питер.

– У меня там есть друзья, поможем.

– Только у меня к вам будет одна огромная просьба, – собираюсь с духом.

– Да, – готов выслушать.

– Я хочу, чтобы место моего нахождения осталось в тайне. Насколько это возможно. От Ковалева, от родственников моих и бывшего мужа. О нем будете знать только вы и мои две подруги. Все. Я хочу спокойствия и тишины.

– Я вас услышал, Ждана Игоревна. Будут еще пожелания? – спрашивает.

– Оберите его как липку, – выдаю.

– Все, что сможем, – усмехается.

Вечер в сборах. Приехали Юля и Ника. Если Ника уже знала о моем решении, то Юлька ходила и причитала.

– Сумасшедшая женщина, – и качала головой. – Как я тебе масочки делать буду-то?

– Приезжать ко мне будете, – усмехаюсь.

– Ближний свет, – пыхтит девушка.

За вечер и половину ночи мы покупаем билет на поезд, собираем сумку, которая оказывается совсем небольшой. Бронируем номер в отеле. По сути все готово.

– Я бы еще с тобой поехала, но мое отсутствие не поймут на работе, – вздыхает Ника.

Мы лежим на кровати с горячим глинтвейном в чашках. И так тепло и уютно, что не хочется верить, что я сегодня рано утром уезжаю.

– Ну вот еще, – возмущенно вздыхаю. – Вы и так со мной, как с дитем.

Девчонки переглядываются, но ничего не отвечают.

В пять пятьдесят поезд, почти в десять я буду на вокзале. Мы почти не спали, смотрели кино и болтали. А потом приехали на такси – и вот, я уже стою на перроне.

– Приедешь, позвони, – дает наказ Вероника и обнимает меня.

На глазах снова наворачиваются слезы.

– Что-то ты слезливая стала, – делает замечание Юлька.

– Это просто эмоции, – стараюсь улыбаться.

Прощаемся.

Заняв свое место, удобно расположившись, я долго машу им рукой в окно. А потом откидываюсь на спинку кресла, выдыхаю. Первый шаг сделан.

Конец