Причал моей осени. Балансируя на краю

***

«Сегодня я сделаю так, как просил меня Дар», одна фраза, точнее, ее построение, говорило о том, что этот мужчина, скорее всего, никогда не делает ничего по указке других людей, даже если они его родные, а если и делает, то не без собственной заинтересованности. Все ещё ощущая волнение, я отправилась на кухню. Хотелось кофе, от усталости клонило в сон, но я планировала все же дождаться Ильдара. Он пришел, когда я допивала свой кофе, на часах была половина первого ночи. Он был уставший, злой и раздраженный, хоть и пытался это не показывать. Но жизнь с Даниловым научила меня распознавать подобные эмоции и все их оттенки очень хорошо.

— Ты устал, — я поднялась со своего места и подошла к нему, не вопрос, просто озвученный факт. Ильдар стоял, прислонившись к столешнице, дожидаясь, пока кофемашина сварит кофе.

— Ты тоже. Завтра устроим выходной.

— У меня смена по графику.

— Предупрежу с утра Оксану, что бы заменила тебя кем-нибудь. Тебе надо отдохнуть, — и его рука нежно скользнула пальцами по моей щеке, нежно касаясь кожи.

— Как прошел разговор с тестем?

— Тяжело. Впрочем, как обычно.

— Твоя жена правда в больнице?

— Да, идиотка, решила наглотаться таблеток после того, как я отправил ей извещение о разводе в одностороннем порядке.

— Ей просто тяжело.

— Лер, она не стоит твоего сочувствия. Это просто ее очередная попытка манипулировать мной, дабы сохранить привычный образ жизни. Но это давно не работает. Ее отец на это ведется, оно и понятно, родная единственная дочь, он готов землю жрать за нее. Но я ей не верю, ни единому ее слову, потому что очень хорошо знаю цену ей и ее словам. Каждый ее лживый шаг для меня предсказуем. Не думай о ней, пожалуйста, — и он обнял меня, коротко целуя в губы. Это было так искренне, так чувственно, что невозможно было не посочувствовать ему.

— Хорошо.

— Пойдем в душ и спать.

— Ты кофе хотел.

— Передумал.

Утро. Впервые за долгое время, наполненное нежной тишиной и отсутствием спешки. Я уже хотела открыть глаза и потянуться к Ильдару, скользнуть ладонями по теплой груди, прижаться к нему. Но тишину разбил телефонный звонок, его телефон надрывно вибрировал на прикроватной тумбочке. Дар, потирая глаза, нащупал трубку одной рукой и, не смотря на дисплей, принял вызов.

— Слушаю.

— Дар. Сервис сгорел, — голос Тимура прозвучал взрывом, заставляя Ильдара резко открыть глаза и сесть на кровати. — Предварительное заключение — замыкание проводки.

— Херня. Спалили, я даже знаю кто, — рыкнул Адашев, нервно поведя плечами.

— Согласен.

— Повиси немого, у меня вторая линия, — Ильдар тыкнул пальцами по дисплею, переключая звонок и снова поднося трубку к уху.

— Слушаю.

— Я думаю, тебе уже сообщили новости, сынок, — последнее слово было наполнено явной издевкой.

— Навряд ли вы позвонили посочувствовать, Ринат Данисович.

— Хочу лишь предостеречь от ошибок. Квартира твоя хоть и на Тимурчика записана, но живешь в ней ты и куплена была с твоей щедрой руки.

— К чему вы клоните, можно как-то без этих глупых загадок.

— Какие загадки тут могут быть. Ремонт-то тебе таджики делали, поэтому надо быть осторожным, вдруг что, проводка например, закоротит или в розетке замкнет.

— Хватит угроз.

— Упаси Господь. Я лишь пытаюсь подтолкнуть тебя к правильному выбору. У тебя ведь не так много вариантов. Первый, ты собираешь все, что было куплено на мои деньги и возвращаешь мне вместе с дочерью и катишься на все четыре стороны, либо забываешь о разводе, возвращаешься в семью и сидишь тихо и смирно. Поверь, мне больше нравится первый вариант. Определись, Ильдар. Это мое последнее слово, — и из телефона послышались короткие гудки, на что Дар со злостью отбросил телефон в сторону так, что трубка отлетела на пол под батарею.

— Старый мудак, сука.