Бывшие. Только попробуй

Глава 5

Хорошо все-таки, что я вспомнила, как Ярлов вел себя в офисе семь лет назад, это помогло здорово успокоиться. Вряд ли он изменился. Мы взрослые люди, и сможем поддерживать обычные деловые отношения. Себя я в этом убедила практически полностью. Тем более, что пока все складывалось как нельзя лучше: общение свелось к деловой переписке сначала по электронной почте, потом в whatsapp.

Офис мы с Наташкой нашли в рекордные сроки – на пятый день уже подписали контракт, и уже через неделю, я поехала знакомиться лично с администрацией строительного холдинга в их новый офис.

Меня встретила секретарша. О, если б я была мужчиной, я, конечно, взяла на работу такую же длинноногую блондинку с кукольным лицом. Она поднялась мне навстречу:

- Здравствуйте, вы – Надежда? Александр Владимирович предупредил, что ждет вас.

Тон приветливый, улыбка дружелюбная, интересно, отчего она мне не нравится? Поймала себя на мысли, что разглядываю эту большегрудую куклу с ногами от ушей.

Тут распахивается дверь, и Саша показывается в проеме:

- Добрый день! Наконец-то вы нас посетили, Надежда! – Его глаза лучатся светом, раньше я б сказала, что в них пляшут чертята, но сейчас списываю все на яркий солнечный свет, заливающий приемную.

Собираюсь идти в сторону его кабинета, но он шагает порывисто навстречу мне и говорит:

- Пойдемте, я вас со всеми познакомлю, - и улыбается совершенно ослепительно: так, что мне хочется повернуть голову и проверить жива ли секретарша, смогла ли выдержать столько направленного обаяния.

- Надежда, у нас сложились дружеские отношения в коллективе, поэтому предлагаю на «ты», так проще, - и сам тут же переходит на «ты»: - Однако, если тебе с кем-то из наших сотрудников будет удобней на вы, то тоже ничего страшного. Эта милая девушка , Эвелина - моя секретарша, я очень доволен нашим сотрудничеством. Обращайся к ней с любыми вопросами, уверен, она сможет тебе помочь.

На лице секретарши сложное выражение, кажется, я ей не то чтобы нравлюсь. Она еще немного выпячивает и без того выдающуюся грудь и рвется помочь:

- Александр Владимирович, - ее голос полон меда, - Давайте я все Надежде Игоревне покажу, не будем вас отвлекать.

Саша отказывается от столь щедрой помощи, мотнув головой:

- Да нет, я сам.

В душе против воли поднимается какое-то гадкое чувство. Я еле сдерживаюсь, чтоб не съязвить, что он еще поплатится за свой отказ секретарше, и чувствую спиной, как она меня провожает долгим взглядом, когда мы идем вдоль по коридору.

Не волнуйся, девочка, я тебе не соперница. Я – перевернутая страница в его жизни. От этой непрошенной мысли чувствую, как горло сжимает спазм. Обида, неразбавленная годами, невыплаканная, сидевшая тихо и незаметно где-то внутри меня, вдруг подымается на поверхность. Я думала, что все давно забыто, но нет, я помню, как мы были счастливы, и как он бросил меня, не сказав не слова, даже смс не прислал. Ни «прости», ни «прощай», ничего у меня не было, он просто прислал по почте заявление о разводе. Моя гордость не позволила мне написать ему и потребовать объяснений или пытаться разузнать кто или что стал причиной нашего разрыва.

Обида застревает в горле огромным комком, душит так, что невозможно выдохнуть. Кажется, уже столько времени прошло, и уже давно пора отпустить, но нет – стою оглушенная и не могу дышать. На языке разливается горечь, пальцы холодеют, мороз по коже поднимается все выше, и когда он достигает макушки головы, ледяные иглы впиваются в мозг, давая ему сигнал смертельного холода, и меня бьет озноб, зубы стучат друг об друга, руки трясутся, с трудом стою на ногах. Все мои силы уходят на то, чтоб не упасть. В глазах темнеет, и в следующую секунду сильные руки обнимают меня, окутывая теплом.

- Эй, - голос Саши звучит издалека и не на шутку встревожено , - ты что? Что с тобой? – он требует ответа.

- Да ничего, бывает - отвечаю неопределенно. Не рассказывать же ему, что обида на него подбрасывает мне такие сюрпризы.

- Бывает?! – он чуть ли не рычит, - ты больна?

- Сам ты болен, - огрызаюсь я и тут же спохватываюсь, - просто бывает и все. Можно мне горячий чай или кофе? И буду готова продолжать.

- Тебе надо в постель! – заявляет Ярлов, резко разворачивается и ведет меня мимо секретарши в свой кабинет, бросив ей на ходу:

- Эвелин, сделай нам чаю!

Слышу, как она, застучав каблуками, срывается с места. А я, не удержавшись, язвительно замечаю, когда за нами захлопывается дверь его кабинета:

- Я очень удивлюсь, если она не плюнет в мой чай, так красноречиво она смотрела!

Готова откусить себе язык, я ведь это вслух сказала, как-то слишком уж расслабляющее Саша на меня действует что ли. А он смотрит пару секунд совершенно недоуменно и потом начинает смеяться:

- Ревность? Госпожа Ярлова, как интересно, - и тут же безо всякого перехода, резко обрывает смех и строго произносит: - Я обещаю подумать об этом сразу же, как отвезу тебя домой и уложу в постель.

Глава 6

Сидит и смотрит на меня, а я знаю его этот фирменный взгляд Он означает, что все, уперся, сейчас его никто и ничто не сдвинет с места. Но я попробую:

- Какая постель, Ярлов? Какой дом? Ты о чем вообще?

- Нууу, если у тебя сомнения насчет постели и дома, то готов предложить свои. И дом, и постель. В конце концов, ты носишь мое кольцо, так что мы почти женаты, госпожа Ярлова.

Он вроде бы и ехидничает, но смотрит внимательно, пытаясь понять, стало ли мне легче. А я согрелась, обида больше не плещется внутри, зато растет раздражение. Меня ужасно злит его самоуверенный тон и наглые слова.

- Никуда я не поеду!

- Поедешь, иначе придется устроить тебе постель прямо здесь. Я видел, что тебе стало плохо, - медленно втолковывает мне, как маленькому ребенку, - я еще разберусь с причинами, но пока надо не допустить последствий. Поэтому я тебе как доктор сейчас советую, тебе надо в постель.

Вот это он не подумав сказал, одновременно эта мысль приходит к нам обоим в голову, я понимаю это потому, что он резко замолкает и смотрит прямо мне в глаза, стараясь там найти ответ на вопрос о чем я думаю. Смотрим друг на друга, его взгляд темнеет, и, судя по всему, мы вспоминаем сейчас одно и то же.

Лет шесть назад он также укладывал меня в постель, обожал меня лечить. Только лечение у небо было свое, как он утверждал, персонально разработанное для меня. Он лечил меня руками: заставлял раздеваться и ложиться на живот, а сам полностью одетый, садился рядом и начинал гладить меня, не пропуская ни единого сантиметра тела. Особо старался там, где я говорила, что больно или ему казалось, что там надо погладить.

Сашка просил меня представить, что как будто он своими руками наносит на меня краску. Я должна была выбрать цвет, а потом когда он заканчивал, должна была сказать, где еще недокрашено, тогда он возвращался и гладил там – то с нажимом, то еле касаясь, то быстро, резко, как будто торопился закончить, и через минуту невыносимо медленно. Потом переворачивал меня на спину и «красил» дальше, мог еще потребовать выбрать другой цвет, чтоб закрасить предыдущий, утверждал, что плохо закрашивается, и надо еще потерпеть пока он закончит все. И я терпела, растекалась от желания, от его настойчивых, теплых рук, а он гладил и гладил и гладил.

Воспоминания обжигают память. Он первый приходит в себя, почти отшатывается. Голос хриплый:

- Прекращай ломаться, а то мы так неизвестно до чего договоримся! – радужка у его глаз стала почти черная, огромные зрачки затягивают и не дают отвести взгляд.

- Да тебе не откажешь в изворотливости, нашел крайнюю! – возмущаюсь я тому, что мы, оказывается, договариваемся.

- Мне вообще не стоит отказывать , - нагло заявляет он, и в этот момент его Эвелина приносит чай.

Резко оба замолкаем и молчим, пока она, цокая каблуками, несет чашки, ставит их на стол и удаляется. Во время этой вынужденной паузы в нашей пикировке, я решаю, что больше не поддамся ни на какие его провокации, и на все предложения буду отвечать односложно «нет».

И когда на моих губах уже начинает расцветать победная улыбка, он неожиданно спрашивает:

- Почему ты носишь кольцо, которое я подарил?

Вот же гад, всегда умел выбивать меня из колеи. Хотя тон его будничный, как будто на собеседовании интересуется моим опытом работы, вспыхиваю, сердце ухает вниз и потом сразу же прыгает вверх, отчего пульс долбит в уши, и стараюсь говорить как можно спокойнее:

- Оно мне нравится. Просто нравится, без подтекста.

- Ладно, – кажется его устраивает такой ответ. - Тогда расскажи, как ты живешь? Замужем была? Дети есть?

- Это допрос? Хорошо. Замужем была, - делаю паузу, со странным чувством удовольствия наблюдая, как Сашка мрачнеет. Тут же начинаю злиться на себя из-за того, что все еще зову его Сашка. – А вообще все это не твое дело.

- Почему не мое? У нас намечается очень плотное сотрудничество, я должен знать семейный статус, - произносит он совершенно расслабленно. – Ты пей чай и поедем. С мужем развелась, да? Так что насчет детей?

- Развелась. – Говорю и удивляюсь, почему ему даже в голову не приходит, что я рассказываю про наш с ним брак? Может уже и забыл, что мы были женаты, а я тут от каждого его слова проваливаюсь в воспоминания. Бесит, Саша! Какой же ты мерзавец! Но я беру себя в руки и продолжаю наш странный диалог:

– Детей нет. Но я это исправлю, - отвечаю твердо.

Глава 7

Невольно улыбаюсь, ведь я так мечтаю о детях. Все подруги уже обзавелись сыночком или дочкой, пока я строила карьеру и горевала по бывшему.

- Пока не исправляй, - заявляет он, - подумаем, когда можно будет. Сейчас у нас проект, не до детей пока.

У меня даже дыхание перехватывает от его наглости, я закашливаюсь, на что он снова внимательно смотрит на меня, подхватывает пиджак и ключи от машины:

- Все, поехали, тебе надо расслабиться и отдохнуть. Не спала небось толком, Кисунь? Можешь не сопеть сурово, я знаю, что ты сейчас скажешь, что никуда не поедешь. Скажешь? Тогда звоню Эвелине и требую кровать сюда и постельное белье. Будешь отдыхать тут, раз домой не хочешь ехать. Так что поехали, не будем пока тебя компрометировать.

Хочу уже было возмутиться, но вдруг понимаю, что действительно дико хочу спать. Может, я и на Ярлова так реагирую от недосыпа? Реакции подводят, внутренние тормоза отказывают, я слишком открылась, признаю, он победил, я действительно мало спала последние месяца два и устала, значит, отдых мне не повредит.

- Хорошо, - соглашаюсь я, - только я поеду сама.

- Кисунь, что ты вредничаешь? Не буду я к тебе приставать. Просто довезу до дома и уложу в постель. Ты же носишь кольцо без подтекста, - напоминает мне он мои же слова, - а я хочу позаботиться о тебе тоже без всяких там скрытых смыслов. Просто потому что я могу и хочу. Все. Допила чай? Пошли.

Ну вот почему, слушая это, я растекаюсь лужицей, не хватало еще слезу пустить от умиления. Ладно, решаю: пусть заботится. Может он всех сотрудников по домам развозит, и эту Эвелину тоже и с работы и на работу и так по кругу. Один раз можно, от одного раза ничего не будет – уговариваю себя и вслух говорю: