Запретная любовь

— Чёрт, никак не могу привыкнуть — бурчит Яр. — Вы хотя бы при мне можете не жаться друг другу?

— Извини, но нет — отвечаю, целуя Снежка в щёку.

— Кир, хватит — капризничает, пытается вырваться.

— Если хочешь закажи продуктов. Ужин вместе приготовим.

Она удивлённо вкидывает бровки. — В смысле?

— Ты же не оставишь меня одного? — сощуриваю глаза, хитро улыбаюсь. Хлопает ресницами смотрит на меня. — Ты хочешь, чтобы я осталась у тебя сегодня? — спрашивает, жуя губу. П..ц, её вот этот невинный взгляд. Хочется поскорее выгнать Яра и зацеловать мою любимую девочку.

— Я хочу, чтобы ты осталась со мной навсегда, Снежок — не свожу с неё прямого взгляда.

Яр усмехается. — Ты бы сначала с родителями нашими договорился, вдруг не отдадут — улыбается гад.

— Завтра и поедем вместе, правда? — обнимаю Снежану.

— Да? — отвечает вопросом.

— Удачи — допивая кофе, улыбается Ярослав. — Мне пора. У нас с Ксюшей сегодня бассейн по плану. Кстати, Кир — впивается в меня взглядом. — Я не понял, где наша скидка?

— Подожди, а Фил что ничего не сделал? Я же просил, чтобы предупредил Альбину.

— Какую Альбину? — сразу встаёт в стойку Снежок. — Ту белобрысую с грудью, на которую можно тарелку с едой ставить?

Не сдерживаемся с Яром, ржём.

— Моя мегера — обнимаю, целую надутые губки. — Не переживай, у этой Альбины роман с Глебом тренером.

— А это тот симпатичный брюнет с голубыми глазами и кубиками на прессе? — оживает, широко улыбается.

— Та-а-к — протягиваю, сканирую взглядом Снежка.

— Всё вы тут без меня как-нибудь — смеётся Ярослав.

Провожаем брата Снежка и моего друга. Закрываю дверь на замок. Прижимаю Снежка к стене. — Что ты там про этого качка говорила?

— Кир…я… — испуганно смотрит.

— Хочешь посмотреть мои кубики? — играю бровями.

Расслабляется, на губах игривая улыбка. — Хочу — пальчиками расстёгивает пуговицы на моей рубашке. Мышцы моментально становятся каменными и мой друг в штанах тоже. Впиваюсь долгожданным поцелуем в губы Снежка. Задираю вверх её симпатичную кофточку. Грудь офигеть какая аппетитная. Секунды любуюсь, чуть сжимаю, член в штанах дёргается. Снежок прикрывает глаза, стонет. Подхватываю её на руки, вцепляется в меня как обезьянка, обхватив торс ногами. В гостиной, на диване сливаемся телами. У меня крышу рвёт, как могу сдерживаю себя. Снежок беременная и я не могу её взять так как бы хотелось. Вхожу медленно. Звездец! — цежу сквозь зубы. Волна тока пробегается по всему телу, отзываясь негой в каждой клеточки тела. Снежок ладонями скользит по моим кубикам, двигаюсь в ней, не свожу взгляда. Припадаю губами к возбуждённым соскам. — Ммм — мычу от удовольствия. Снежок стонет, выгибается дугой, двигается бёдрами мне навстречу. — Кирилл — протягивает, закатывая глаза. — Ещё Кирилл — вцепляется пальцами в мои плечи. Держусь на последнем дыхании. — Снежок — смотрю в её глаза. Чувствую, что вот-вот взорвусь. Снежок начинает двигаться активнее, меня накрывает. Стиснув зубы кончаю, ощущая как Снежок сжимает меня. Восстанавливая дыхание смотрим друг на друга горящими глазами. Снежок, охренеть какая сексуальная. Хочу её снова даже не выходя из неё.

Подъезжаем к дому Ефимовых. На заднем сидении машины букет для матери Снежка. В пакете дорогущая бутылка коньяка для Александра Петровича. Честно говоря, очкую, не знаю как пройдёт. Хочется верить, что без эксцессов. Моя беременная малышка тоже волнуется. Все губы себя истерзала. Паркую машину во дворе, глушу двигатель.

— Снежок — беру её за руку. — Не нервничай пожалуйста — коротко целую в губы.

Глубоко вдыхает, выдыхает. — Я готова — улыбается как ни в чём не бывало.

— Люблю тебя — обнимаю.

— А я тебя — улыбается, смотрит в глаза.

Заходим в дом. На пороге нас встречает Наталья, домработница Ефимовых.

— Добрый вечер — здороваюсь с ней.

— Здравствуй Кирилл — улыбается. — Снежана — забирает у неё куртку.

— Дочь — в просторный холл, выходят хозяева дома. Снежок предупредила их об ужине, который я задолжал. — Кирилл — улыбается Марина Михайловна. Обнимает — Давно не видела тебя.

— Добрый вечер. Это вам — протягиваю букет.

— Кирилл — расплывается в улыбке.

— Привет пап — обнимает отца Снежок.

— Привет — целует в щёку. — Ну здравствуй Кирилл Аристов — протягивает руку.

— Здравствуйте Александр Петрович — обмениваемся рукопожатием.

— Проходите — улыбается Марина Михайловна.

Беру Снежка за руку, идём. Этот жест не уходит от цепкого взгляда отца Снежка. Но он не комментирует никак. Либо всё пройдёт на ура, либо будет полный трындец — прихожу к заключению.

В столовой накрыт шикарный стол. У Ефимовых так всегда, когда приезжают гости. Садимся рядом со Снежком. Если честно нервничаю, кусок в горло не лезет, но обижать хозяев нельзя. Ужин начинается с непринуждённой беседы. Ефимовы расспрашивают меня о годе жизни в Гамбурге. Не комплексуя рассказываю всё как было. Марина Михайловна немного шокирована, а вот отец Снежка молчит и хмурит брови. Понятия не имею что у него на уме. Заканчиваю свой рассказ, обрисовав свои ближайшие планы по бизнесу. Уверен для Александра Петровича это не маловажный факт. Если бы у меня не было устойчивого финансового фундамента, меня даже не рассматривали как потенциального жениха. А так есть шанс.

— Молодец Кирилл, выбрался из этого дерьма и не упал лицом в грязь — произносит отец Снежка. Кажется мои шансы растут — отмечаю про себя.

Снежок всё это время молчала и с аппетитом поглощала пищу. Молодец, кушать ей нужно хорошо — кошусь на неё, улыбаюсь. За столом повисает многозначительная молчаливая пауза. Решаю не упускать момент. — Кх, кх. Александр Петрович, Марина Михайловна — начинаю свою речь. — Хочу просить у вас, руки вашей дочери — говорю твёрдо и уверенно. Слежу за выражением лиц Ефимовых. Снежок замирает, сжимая под столом мою ладонь. Чёрт, как непросто оказалось — мелькает мысль. Пытаюсь понять, что сейчас будет. Мама Снежка замерла с удивлением на лице. Александр Петрович молчит, смотрит то на меня, то на дочь. Секунды тикают, ничего не происходит.

Снежок не выдерживает первой. — Пап, мам — смотрит виновато.

— Не понимаю к чему такая спешка — наконец произносит Александр Петрович. — Поживите вместе, присмотритесь друг к другу.

Резон в его словах конечно есть, но я ждал год, больше не могу и не хочу.

— Александр Петрович, я год ждал — не отступаю.

— Ты в Гамбурге был Кирилл, а она здесь слёзы глотала — повышает голос.

— Пап! — пресекает его Снежана.

— Кирилл, мы же не против — Марина Михайловна старается смягчить накалённую обстановку.

— Подожди, Марин. Кирилл, я всё понимаю, у тебя были проблемы, ты вытаскивал себя и маму, но если ты так любишь нашу дочь, почему не приезжал, не звонил? Между прочим, у неё отношения — вещает Александр Петрович, а у меня внутри поднимается буря.

— Пап, с Марком мы расстались, ты прекрасно об этом знаешь — взрывается Снежок. Она явно взволнована, а я очень не хочу, чтобы моя девочка нервничала.

— Снежана, успокойся — тихо говорю, прижимаюсь губами к её виску.

— Какая ты быстрая, одного бросила к другому прибежала — не сбавляет обороты отец Снежка. Ругаюсь про себя матом, мне совершенно не нравится в какую сторону движется разговор.

— Ты ничего не знаешь. Я всегда любила только Кирилла — Снежана вскакивает со стула. Б..ь, она плачет — думаю про себя, держусь из последних сил.

— Снежана, успокойся — Марина Михайловна кидает на неё предупреждающий взгляд.

— Обязательно успокоюсь — фыркает. — Кирилл — берёт меня за руку. — Пойдём.

— Куда собралась? — рычит Александр Петрович.

— К Кириллу, поживём вместе, присмотримся как ты сказал — язвит.

— Снежана, ты останешься дома — мама встаёт со стула, угрожающе преграждает нам путь. Всё п. ц, хватит — кричит мой внутренний голос.

— При всём уважении к вам, остановитесь — говорю твёрдо. — У нас со Снежаной будет ребёнок и я не позволю ей нервничать. Прошу успокойтесь — обнимаю свою девочку.

— Что? — грозно рычит Александр Петрович.

— Снежана — произносит Марина Михайловна, прикрывая рот ладонями.

В этот момент в гостиную заходит Ярослав. — Я видимо вовремя.

— Мам, пап — приковывает их взглядом. — Снеж, успокойся, тебе нельзя нервничать.

Все немного выдыхают. Обнимаю Снежка, присаживаемся за стол. Наливаю ей бокал воды — Выпей.

Ярослав молча накладывает в тарелку еды. В гостиной висит напряжение, кажется даже воздух не движется.

— Пап, так в чём проблема? Не рады? Не хотите стать дедушкой и бабушкой?

— Ярослав? — Александр Петрович кидает на сына угрожающий взгляд.

— Что Ярослав? — не сдаётся друг. Сейчас, как никогда чувствую его поддержку. — Хотите, чтобы она сделала аборт, бросила Кира, продолжила плакать ночами в подушку? Или принца ей подыскали? Хотите, чтобы она ненавидела вас всю свою оставшуюся жизнь? Если она ошибётся, то это будет её ошибка — Яр делает глоток вина, ожидая нападения от своих.

Александр Петрович хмурится, играет желваками, но молчит.

— Но. мы… — вступает Марина Михайловна. На глазах выступают слёзы. — Снежана, прости — её руки немного дрожат.

— Марин, но ты не начинай пожалуйста — подаёт ей воду Александр Петрович.

— Я люблю вашу дочь. Там в Гамбурге, я только и жил её, ждал, когда смогу вырваться из этого плена.

— Кирилл, ты давно знаешь нашу семью, знаешь, что для меня значит Снежана. Должен понимать, что хочу для неё лишь лучшего. Не скажу, что её выбор меня устраивает, но как правильно сказал Ярослав, это её решение.