Ты мое (не)счастье

Глава 6

- Яна! Какого хрена?!

Новенький красивый ноутбук летит со стола. Ударяется о твердый мраморный пол. Разлетается на куски. Смотрю в красное от ярости лицо отца. Не боюсь его. Как бы он ни злился, все равно меня никогда не ударит. Он не бьет женщин. Хотя вот мужикам порой достается. Сама видела, как чистил физиономии парочке охранников, что прошляпили безопасность мачехи в одном из ТЦ. К счастью, тогда все обошлось.

- Я спрашиваю, какого хрена ты обжималась с этим сопляком?!

Его слова как пощечины. И то видео, явно снятое на телефон. Кто-то тогда подсмотрел, как мы с Ильей угоняем машину, и нажаловался отцу. Узнать бы кто. Маленькая отвратительная крыса! Кулаки сильнее сжимаю.

- А в чем проблема, отец? - говорят лучшая защита – нападение, по крайней мере в нашей семье так, - что не так? Я совершеннолетняя. Паспорт имею. Могу обжиматься с кем хочу.

- Но только не с ним! - ревет он раненым медведем, - не с сынком Волкова! Не с этим бандитом.

У них реальная семейная неприязнь. Ну, действительно, как в Ромео и Джульетте. Война кланов, блин!

- Он не бандит, папа, - заявляю, но и сама не очень верю.

Ведь еще недавно считала обратное. И только пообщавшись с Ильей, стала сомневаться. Он оказался не таким. Не тем, кто способен хладнокровно творить беспредел. Да у него чести и чувства справедливости побольше, чем у большинства наших мажорчиков из колледжа.

- Он сын преступника! - продолжает орать родитель, - не спорь со мной!!!

И кулаком для убедительности по столу лупасит. Едва сдерживаюсь, чтобы не зевнуть. А уже в следующее мгновение в кабинет влетает Зураб. Словно под дверью все это время стоял.

- Что за шум, а драки нет?

Ко мне подлетает. Прием удушающий применяет, но я выворачиваюсь. Тогда он просто волосы мои лохматит, за шею обнимая. Высокий и большой. Хотя ему всего четырнадцать. Вот, молодежь пошла.

- Ты почему без спроса опять?

Отец решил сегодня все рекорды по громкости побить? Даже уши закладывает.

- А ты чего тут Янку нашу ругаешь?!

Я пытаюсь отмахнуться от брата. Всеми фибрами души стараюсь дистанцироваться от собственных родственничков. Грублю. Хамлю. Но им все нипочем. Непроницаемые. Прилипли словно мухи к липкой ловушке под потолком. Словно не понимают, что я в этой семье лишняя. Подкидыш. Никогда не чувствовала себя ее частью.

- Ваша Янка с сынком бандита спуталась.

Отец выдыхает. Успокоился немного. Проорался. Выпустил пар. Зато брат рядом замирает. Я это напряжение всеми фибрами души чувствую. Он словно в позицию на соревновании встает. К удару готовится.

- Я его уб…

- Даже не думай!

Наши с ним возгласы одновременно по кабинеты разносятся. Смешиваются. Гасят друг друга. А следом град вопросов на меня.

- Что за чел?! Вместе с тобой учится? Он тебя заставил? Признавайся!

Рука на шее сильнее сжимается.

- Отстань, ненормальный! - шиплю на него.

Из захвата вырваться пытаюсь.

- Пойду Давиду расскажу?

- Даже не думай!!! - теперь уже я начинаю паниковать, - папа, ну, скажи ты ему!

Давид Сулейманов – самый старший из нас. Суровый наследник огромного бизнеса. Его всегда воспитывали как приемника. И если наш отец и осуществляет какие-то незаконные махинации, о которых я смутно догадываюсь. То знает о них только Давид.

- Зураб! Тормози! - отец на меня пытливо смотрит, нащупал слабость, зараза, теперь будет ездить. Как я их всех ненавижу! - Не вмешивай сюда брата. У него, итак, забот хватает. Он скоро станет генеральным директором одной из самых крупных наших фирм. Мы с Яной сами решим этот вопрос. Правда, доча?

Зубы стискиваю и киваю.

- И ты больше не будешь путаться с этим проходимцем.

- Он не проходимец!

- Отвечай!

- Хорошо. Не буду. Но мы в одном колледже учимся. Все равно будем встречаться.

Все еще пытаюсь найти лазейки. Можно просто наврать отцу. Просто в следующий раз мы с Ильей будем более осторожны. Просто в следующий раз больше не попадемся. Просто…

От мыслей о нем как обычно голову ведет. Руки его на своих бедрах вспоминаю. Поцелуи жалящие. Больше на укусы похожие. Он всегда меня не ласкает, а словно боль причинить пытается. Но с ним эта такая сладкая боль, что никакой нежности больше не надо.

Опять из реальности выпадаю. Поэтому слова отца врасплох застают.

- Телефон свой отдай. И на неделю ты под домашним арестом. Посидишь, подумаешь. И чтоб ни шагу из дома. Мои ребята проследят.

- Папа, ты обещал, что не будешь приставлять ко мне своих бугаев. Я их хмурые рожи терпеть не могу!

- Нормальные у них рожи. Они к тебе не в подружки идут. Телефон сдай и марш в свою комнату. А ты, - на брата указывает, - быстро на тренировку! А то опоздаешь.

- Так еще полчаса. Я с Яной хочу побыть.

Хнычет братишка и опять обниматься лезет. Бесит дико. Я ему что мягкая игрушка. Или подушка антистресс.

- Слишком много себе позволять стали! - отец снова заводится, - плохо вас мать воспитывает.

- Она мне не мать, - бурчу по привычке и чувствую, как брат рядом опять напрягается.

Подумаешь! Обидчивый какой. Нечего на правду обижаться. Прочь его от себя отпихиваю.

- Вали уже на свою тренировку!

Подхожу и телефон на стол бросаю.

- Давай! Разбей еще! - ворчит отец.

- Ничего. Новый купишь.

- Ишь, богачка. Сама еще ни копейки не заработала.

- Так ты на работу не отпускаешь, - пикирую.

- Иди уже!

Рукой на дверь машет. Как обычно от всех моих просьб отмахивается. Меня в этом доме никто в серьез не воспринимает. Здесь все вокруг хозяйки пляшут и ее замечательных сынков. Кровь от крови. А я приблудная.

Наверное, поэтому на Илью повелась. Ведь для него я принцесса. Единственная. Неповторимая. Когда он на меня смотрит, в его глазах целая вселенная загорается. Ну, как тут устоять.

В комнату прохожу. Дверь на защелку и в кровать плюхаюсь. Кто-то стучит. Но я не отпираю. Ни мачеху, ни братьев видеть не хочу. Достали все. Сил нет.

Томик замызганный открываю. До дыр зачитанный. Особенно эту сцену на балконе обожаю. А вот конец нет. Неужели нельзя было написать хэппи энд. Что ему жалко, что ли было?

Лежу так до самых сумерек. Окно приоткрыто и в него влагой вечерней тянуть начинает. По ногам мурашки. Нужно встать и хотя бы в пижаму переодеться. А еще лучше в душ сходить, но я замираю. Прислушиваюсь.

Понимаю, что скорее всего воображение надо мной так шутит. Потому что быть такого не может. Потому что наш дом – неприступная крепость. Охранники и камеры на каждом углу, словно здесь где-то сейф с золотом-бриллиантами спрятан. Или что еще покруче. Любому постороннему сюда вход заказан. Если он, конечно, не хочет себе пулю в лоб. Ну, или в отделении полиции оказаться, если повезет.

К окну на цыпочках подхожу и выглядываю. Сердце в груди замирает. А потом галопом пускается. В голове фразы, что только что читала, сами вспыхивают. И я смешком давлюсь, но начинаю:

- Как ты сюда пробрался? Для чего?

Ограда высока и неприступна.

Тебе здесь неминуемая смерть,

Когда б тебя нашли мои родные.

Едва за животик не хватаюсь, чтоб в голос не рассмеяться. Все-таки во мне спит гениальная актриса. Но отец ни за что на учебу не отпустит. Он уже давно грезит моим браком по расчету. И от этого тоже тошно.

- Меня перенесла сюда любовь, - замираю при звуках его голоса.

Ее не останавливают стены.

В нужде она решается на все,

И потому - что мне твои родные!

Сердце в груди, словно птица в клетке бьется, но я продолжаю. Губы пересохшие облизываю. На Илью в свете луны смотреть не перестаю.

- Они тебя увидят и убьют.

- Твой взгляд опасней двадцати кинжалов.

Взгляни с балкона дружелюбней вниз,

И это будет мне от них кольчугой.

Чувствую, как внутри бабочки летают. Разве сын бандита может быть таким романтиком? Никогда!

- Не попадись им только на глаза!

- Меня плащом укроет ночь. Была бы

Лишь ты тепла со мной. Если ж нет,

Предпочитаю смерть от их ударов,

Чем долгий век без нежности твоей.

- Ты почему засранка трубку не берешь?

- Это не по сценарию! - возмущаюсь.

- К черту сценарии. Я охренеть как волновался.

Даже пикнуть не успеваю, как он внутрь запрыгивает. Почти по отвесной стене поднимается. И на постель меня толкает.