Месть «Синдиката»

Глава 5

Синклер

Мы медленно идем по коридору друг за другом. Когда доходим до все еще открытой двери, я глубоко вздыхаю, прежде чем шагнуть в большую комнату. Оглядываюсь вокруг и оцениваю обстановку — это исключительно продуманное помещение, но, увидев почти двадцать закаленных русских членов Братвы, которые пытаются превратить нас в порошок одним только взглядом, я замираю на месте. По крайней мере, половина из них держит оружие наготове и целятся в нас, остальные настороже.

Я раздумывал снаружи о том, чтобы оставить себе пистолет. Затем решил, что это, вероятно, не разумно, и вошел сюда без какой-либо защиты, кроме моих кулаков. Деклан и Джованни последовали моему примеру, так что, если все пойдет плохо, по крайней мере, все закончится чертовски быстро.

Мы не двигаемся, стоим рядом друг с другом напротив охранников. Вид у них от профессионального телохранителя до парня, который выглядит так, будто находится на полшага от диагноза «клинический психопат». Весь этот сценарий чертовски пугает, но тут усиливается еще на десять градусов, когда с балкона раздается ледяной голос:

— Установите личность, проверьте их, затем проведите их наверх!

Трое из охранников, выглядящих более профессионально, убирают оружие в кобуру.

— Водительские права, — рявкает один из них, протягивая руку. Мы быстро достаем их из бумажников и ждем дальнейших указаний. — Руки в стороны, ноги врозь.

Мои нервы сдают от их требований, но я подчиняюсь, поскольку у нас нет выбора. Я бы предпочел сказать ему "отвали", но вместо этого, подчиняясь, кусаю внутреннюю сторону щеки до крови. Каждый из охранников проводит тщательный досмотр, задавая вопросы о множестве пирсингов у Деклана и недоуменно глядя на нас, когда осматривают область паха. Мы все просто киваем в ответ на их невысказанный вопрос. Да, мы все — идиоты с проколотыми членами, и все заметно вздрагивают от мыслей, которые, без сомнения, проносятся у них в голове.

После досмотра телохранители хватают нас за руки и ведут к лестнице. Все остальные молчат, готовые уничтожить нас в любой момент. Мы доходим до массивной лестницы, покрытой черным лаком и красным бархатом, один охранник ведет нас наверх, а двое других остаются позади.

Наверху лестницы в голове возникает мысль о моем великолепном котенке.

Похожа ли она на своего близнеца и старшего брата или это просто ее собственная марка уникальной красоты, которая стоит сама по себе? И вот я мгновенно получаю ответ.

У Бетани, Алексея и Константина одинаковые яркие аквамариновые глаза и шоколадные волнистые волосы. Хотя у Константина и Алексея они уложены так же, как и у нас, вижу, что волосы одного из братьев длиннее, чем у Деклана. Только не такие буйные.

Оба брата — огромные ублюдки, ростом ближе к Деклану, и стоят перед своими стульями. На них хорошо сидящие черные брюки и черные парадные туфли. Оба покрыты татуировками. Рукава закатаны до локтей, на рубашках расстегнуты несколько пуговиц, и видны впечатляющие и замысловатые рисунки, которые могут сравниться с дорогим боди-артом Деклана. Единственное различие между мужчинами — их плотно облегающие рубашки. На одном из них кроваво-красная рубашка, а на другом — черная.

Тот, кто во всем черном, наверное, Константин, но не вижу ни одного признака, который бы выдал, кто есть кто. Мы знаем только, что Бетани и Алексею двадцать один год, а Константину — тридцать три. И сейчас, кто бы из них ни был Константином, он держит свой возраст, как гребаный чемпион, что дает мне надежду на то, что наш котенок еще на долгие годы сохранит свою красоту.

Черт… О чем я думаю? Она всегда будет чистым совершенством, завернутым в грех, которая обожает, когда я клеймлю ее полную задницу отпечатком своей руки.

Черт. Хватит думать об этом!

Братья кивают охраннику, который, наконец, выходит вперед и передает им наши права. Оба бросают на них быстрый взгляд, затем смотрят на нас, бросая кусочки пластика на стол. Если изначально их взгляды были более скептическими и настороженными, то теперь их глаза пылают чистой яростью и ненавистью.

Я даже не думаю, просто действую. Быстро вскидываю руки вверх в знак сдачи, а затем падаю на колени. Деклан и Джио быстро следуют моему примеру, между нами возникает молчаливое понимание. Что бы ни увидели на наших правах, они мгновенно возненавидели нас, и я знаю, что единственный способ поговорить с ними — это показать капитуляцию.

Тело хочет взбунтоваться в ответ на мою быструю капитуляцию, но я быстро заглушаю это желание. Если хочу, чтобы моя огненная кошечка позволила снова раскрасить ее попку в красный цвет и погрузить член в ее идеальную капающую киску, мне нужно надеть на себя узду.

Хотя братья все еще выглядят разъяренными, огонь в их глазах немного угас после нашей быстрой капитуляции. Тот, что в красном, заговорил первым, не с таким сильным, но все же с грубым русским акцентом:

— Чем мы обязаны этому так называемому «ознакомительному визиту»? Особенно подобный вам троим.

Мои глаза расширяются в шоке от его обвинительного тона. Подобные нам троим? Мы даже не в курсе, кто эти парни, так откуда, черт возьми, они нас знают?

— Сэр? Я не совсем понял ваш вопрос. Откуда вы знаете, кто мы такие, если мы только узнали о вас всего девять часов назад? — спрашивает Джованни. Всегда задает правильные вопросы. Спасибо, придурок. Потому что знаю, что Деклан и я точно не задали бы правильных вопросов.

Братья смотрят на нас обвинительным взором, прежде чем тот, что в черном, произносит:

— Вы не знаете, кто мы такие? Ты правда думаешь, что я могу в это поверить?

— Без обид, но да. Единственная причина, по которой мы знаем, кто вы, — это результаты ДНК Бетани, которые получили сегодня и которые дали совпадение по отцовской линии с Виктором Костовым. Ее день рождения — пятнадцатое ноября, и ей исполнилось двадцать два года около шести недель назад. У нас есть результаты и фотографии. Разве я не вам только что отправил около сорока фотографий? — Джованни спрашивает странным тоном, а затем смотрит в мою сторону. — Кому вышибала приказал мне отправить те фото?

Прежде чем успеваю ответить, братья гневно кричат по-русски, обращаясь к остальным окружающим. Не успели мы опомниться, как вышибала у входной двери уже стоит перед нами вместе с другим. Снова крики и перепалки между четырьмя, прежде чем братья достают пистолеты и стреляют в того, кому Джованни, должно быть, послал фотографии. Охранник валится на пол перед нами. Кровь захлестывает его багровой волной.

От желания пролить кровь мои пальцы подергиваются. Металлический запах крови заполняет воздух, и мои чувства наслаждаются радостью. После всего, что произошло сегодня, мое тело и разум, наконец-то, сфокусировались вместе. Все, что я сдерживал вокруг Бетани, обрушивается на меня, как грузовик, и я удивляюсь, как так долго игнорировал искушение.

Появившийся персонал тут же убирает беспорядок. Они быстры и эффективны, надо отдать им должное. Легкий химический запах немного притупляет мою тоску, и я пытаюсь сосредоточиться на текущей задаче. Но это не усмиряет то извращенное влечение во мне, которое умоляет и пробивает себе путь наружу. Этот ублюдок борется во мне, жаждет крови голыми руками.

Я закрываю глаза и делаю несколько спокойных вдохов. Почувствовав себя более уверенно, открываю глаза и смотрю на парней. У них обоих обеспокоенное выражение лица. Они знают, что это единственное, что я пытаюсь контролировать. Единственное, что удерживает монстра взаперти, — это мой маленький вздорный котенок. И пока она не вернется в наши объятия, я собираюсь выпустить ублюдка на свободу и дать ему поиграть.

Я киваю парням, давая понять, что контролирую ситуацию, и поворачиваюсь к братьям. Они снова усаживаются в кресла со стаканами водки в руках, медленно потягивая прозрачную жидкость и изучая нас. Тот, что в красном, делает глоток, прежде чем обратиться к нам:

— Я Константин Костов, пахан Братвы Костовых. Это мой младший брат Алексей. Сергей сказал нам, что у вас есть информация о Наташе. Дурак, который был с ним, решил рассказать другую историю, поэтому его больше нет с нами. Пусть это станет вашим единственным предупреждением, если вы явились сюда по другой причине.

Что ж… Не совсем обнадеживающее заявление, особенно когда мы скажем им, что их сестра пропала.

Черт. Черт. Пиздец.