Любовь не по канону, или идите к черту!

* * *

Константин

Ира, сопя и косо на меня поглядывая, все же ушла за кофе. Не то, чтобы мне все это нужно, а кофе и подавно, я его уже пил и не особо хочу еще. Но выпроводить своего хомяка хоть на десять минут из кабинета просто необходимо. А то с ней некоторые вопросы не решишь.

Я быстро набрал номер брата, который по договоренности должен был быть на месте еще полчаса назад. Это мы опоздали, поймав пробку из-за аварии там, где не думали, даже паучиха явилась раньше нас, с ее-то страстью опаздывать на полчаса.

— Дим, ты сегодня соизволишь явиться или как? — любезничать с малым я не собирался.

Мне и так отец не раз высказал, что из-за моей идеи кое-кто от рук отбился и проект в срок может не сдать. Так что хватит, поиграл, пора и поработать. Просто уволю эту мразь и дело с концом, а этого шалопая отправлю домой.

— Или как, — тут же появился в кабинете Дима.

На его щеке горел след от помады, подозрительно похожий цветом Дарьин. Ну, конечно, сердцеед несчастный.

— Отлично, закрой дверь, — велел я, заметив, как секретарь посматривает в нашу сторону.

Младший послушно исполнил распоряжение и, не дожидаясь еще каких приглашений, развалился на диване. Балбес. Мало я его бил в детстве, ой, мало. Теперь вот терпи эту избалованность и вседозволенность.

— А что с твоей девушкой? Так зыркнула, мне аж страшно стало, — заявил Дима.

— Ира не моя девушка, — устало отмахнулся, понимая, что объяснять этому обалдую смысла нет.

Поцелуй был, да и остальное.

— И скажи спасибо, что «зыркнула», и не кинула ничего, а то и тебе бы досталось. Так ты помнишь, зачем тут? — строго спросил я этого радолбая, по какой-то нелепой ошибке считающегося моим братом.

Нет, может, его в роддоме подменили? Мало ли.

— А то! — мне указали на след от помады, и я поморщился.

Ну, хоть кто-то получает удовольствие. И все же странные у него вкусы, на девице штамп качества ставить негде, а ему — ничего. Хотя, если использовать по назначению.

— Вот и отлично, мне надо, чтобы ее в понедельник тут уже не было, — вынес свой приговор секретарю, и Дима присвистнул.

А я внес имя Дарьи в список, что сам для себя составил. Поигрались и хватит, у отдела кадров и так много всего нашлось, оказывается, чтобы уволить эту красавицу по статье. Прогулы, опоздания, невыполнение своих обязанностей. И это никто не брался за нее всерьез. А прошедшая неделя и вовсе перевыполнила норму, даже то, что было раньше, брать в расчет не надо. По моей просьбе, всю неделю паучиха под особым наблюдением, ее даже предупреждали не раз. Только вот замечание и выговоры будто ушли в никуда. Ну, конечно, куда ей до обычных смертных?!

— Э, что это ты так? — высказал удивление Дима. — Ты же мне месяц давал.

— Не уйдет сама, выкину сам с последствиями для нее. Благо, есть за что, а твоими стараниями, она еще больше собрала поводов от нее избавиться.

То, что Дарья исчезала всю неделю стараниями Димы, я знал точно. Я даже знал, где и чем они занимались. Без подробностей, но невинным щебетанием это точно не назовешь. Да, подло, ну так и она далеко не ангел.

— Кость, может, шанс ей хоть дать?

Кто-то всегда был простодушен, и даже последнюю мразь попытался защитить. А ведь тоже совестью не обременен, но в хорошее в людях верит. Наивный.

— Нет, к вечеру ее заявление должно лежать у меня на столе, Дима. Или она сделает это сама, или, сам понимаешь, я ее уволю. Но я это сделаю так, чтобы ей не так обидно было, у нее будет компания.

Брат долго изучал меня, силясь понять, почему я вдруг решил нарушить такую увлекательную игру, что сам ему определил на месяц. А тут — такой облом. Ему и правда было забавно, девушка ему сама себя навязывает, просит то всего-ничего пока: рестораны, клубы, небольшие знаки внимания. Ну и острота встреч в пределах офиса — ему ведь ничего не будет. Он избалованный папин мальчик, а уж если вступиться мама… Твори, что хочешь, в рамках закона, конечно.

Ну, а потраченные деньги. Да, Дмитрий Алексеевич больше тратит на игры в покер, и прочие онлайн и не только развлечения, чем на нее. Так что ему весело, мне, конечно, тоже было забавно наблюдать, как бедная девушка разрывается между тем, что надо охмурить меня — ибо я же тут, никуда не денусь — а брат, птица у нас залетная, зато к ней интерес проявил. Но кто же знает, когда Дима упорхнет обратно в Москву, а вдруг и с собой не возьмет? Какой риск.

— Кость, что случилось? — совершенно серьезно спросил брат, что за ним не часто наблюдаю.

Я усмехнулся. Ну и что вот я ему скажу? Что понятия не имею? Вон и хомяк спросил, какого хрена все это было. Я не знаю, какого хрена, да и копаться особо не планирую. Просто хочу убрать эту стерву с глаз долой. Сейчас же. Хотел неспешно сделать, вынудить хитростью, но после того, как Ира узнала.

— Ничего, просто будь паинькой, предложи девушке золотые горы, пусть уволиться и все, дальше меня не волнует ее судьба. Правда, она не должна стать частью нашей семьи, пожалей, маму. К тому же, рога тебе не пойдут, это так, на заметку.

— Жестоко не находишь?

Да ладно, кто это тут решил побыть моей совестью, как мило с его стороны!

— Нет, Дим, я не добрый и милый, и ты это знаешь. Она должна уволиться, тебе ясно? А как — мне все равно. Можешь ей рассказать про мой ультиматум. Еще раз повторю, мне все равно, как ты это сделаешь, но к вечеру все должно решиться. По-хорошему или по-плохому.

— Это все из-за Ирины? — брат бросил на меня новый испытывающий взгляд.

Интересно, что он хочет найти?

— С чего ты взял? — я поспешил заняться делом, давая понять надоедливому мелкому, что ему пора идти.

— Знаешь, если бы я не знал тебя так хорошо, подумал бы невесть что. К примеру, что ты влюбился, — изрек Дима свою мысль, и я напрягся.

Влюбился? Я?

— Но это ты, — продолжил брат. — Ты у нас бесчувственный булыжник. Как говорит мама, внуков от тебя не дождешься. Впрочем, как и жену мы твою не увидим.

— Это имеет отношения к делу? — нахмурился я.

— Нет, что ты?! Это к вопросу твоей человечности. Хотя какой ты человек, дракон ты у нас. А, ладно, кому я это говорю?! — махнул он рукой как на самое безнадежное занятие. — Будет исполнено, сэр!

При этих словах он отдал мне честь, позер херов.

— К Фаине, кстати, заглянуть не забудь, она поговорить хочет.

Что стараниями папы, Дима все же жил у тетки, я знал. Отца вынудила мама, а после выписки с больницы был даже предлог. Хотя, как эта пара уживалась, не знаю. Не удивлюсь наличию баррикад по всей квартире.

— Все сказал? — я посмотрел на брата, уже начинающего бесить одним своим присутствием.

Булыжник, значит, дракон, а не человек. Ну, хорошо. Лучше быть булыжником и сволочью, чем размазней.

Игра в гляделки. Дима смотрел на меня и не торопился дать ответ. Будто что-то искал — то ли подтверждение своих слов, то ли мою совесть. Ну, удачи, хрен он там что-то найдет.

— Да нет, — Дима усмехнулся, и как раз в это время вернулась Ира, перевыполнив задание и принеся не только кофе, но и каких-то сладостей.

Взгляд, который она бросила на моего брата посмешил. Заигрывание с секретаршей моментально превращали его во врага.

— Ваш кофе, Константин, — старательно выговорила девушка, и я не смог сдержать улыбки.

— А мне? — весело спросил малой, забавляясь ситуацией.

Я же вижу, его так и подмывало подколоть девушку по поводу вчерашнего. Но мешали только обстоятельства: во-первых, тут был я, во-вторых, он не знал, чего ждать от розовой.

— Заведите себе помощницу, ее и просите. Вы мне никто, — я невольно засмеялся такому ответу.

Ну, чудо она у меня, чудо! Ну и что, что перед ней мой брат, ну, прелесть же. Давно бы таких. А то ведь многие начинали носиться и исполнять его просьбу.

Но это ее «вы», Ирина все же решила сохранить деловые отношения. Ох уж этот хомяк. Выйдет ли что из этого, я даже не знаю.

Я внимательно посмотрел на свою помощницу, прикидывая возможность сохранения дистанции.

— Я пойду, а ты, братец, — Дима быстро встал со своего места и подошел ко мне, чтобы не услышала Ира, наклоняясь поближе. — Будь честным сам с собой, хотя бы.

Сказав, он развернулся и быстро вышел.

И к чему это было? Я посмотрел, как закрылась за ним дверь, и пожал плечами. Ну и что он хотел этим сказать?

— Кофе? — напомнила о себе Ира, и потрясла передо мной пакетом. — У меня есть печенье. Овсяное, как вы любите.

— Ох уж, это мне твое выканье, — улыбнулся я этому чуду.

Веселый грозный хомяк. И не скажешь, что вчера ревела навзрыд.

— Давай сюда свое печенье.

Только вот слова брата как-то не хорошо скребли на душе. Что он имел ввиду?