Мистер Ий

Глава 5. Воспоминания. Её последний блюз

Однажды по своей привычке я сидел в баре,

Искусно топил в алкоголе тоску,

Вполуха слушал речь конферансье,

Немного присыпал, внутри меня был вакуум.

Я смотрел то на стойку, то на сцену,

Время от времени к потолку поднимал стакан.

Вокруг было много людей — забулдыг, но

Чувство одиночества было как плотная вуаль.

Я сидел, выпивал, кажется, жалел сам себя

Чувствовал себя шелухой, мусором… куском…

Да… был полностью в своих мыслях,

Пока перед взором не появилась она…

Сидела в самом углу, смотрела в никуда,

Тяжело глотала дрянь; у нас была одна волна.

Я сидел, думал подойти, что-то держало рукой,

Решил понаблюдать со стороны за дальним столиком.

Она то липла в телефон, то бросала его на стол,

Так, чтобы экраном вниз, чтобы вливать в себя бухло.

Иногда поднимала, смотрела, что-то писала,

А после повторяла ритуал с горькой водой и броском.

Сталкерил за ней долго и не мог понять,

Как у такой, как она, может быть такая печаль.

Все же не смог, сдался, решил подойти,

Подошел, нет… подсел… тупо напрямую спросил:

«Давай так, чтобы никому не было обидно,

Ты мне расскажешь о своих проблемах, а я о своих тебе?

На этот вечер станем сортиром эмоций взаимным,

Очистимся, выпьем, как друзья посидим мы?»

Взгляд исподлобья сверлит переносицу мою.

Может, что-то не то или не так сказал, не пойму…

Ногой она отодвигает стул — молча, резко, четко.

Приглашение принято, на посадку захожу мягко, перышком.

Сначала мы молча сидим, каждый вливает свое,

Потом она встает, танцует, падает, вновь встает,

Устаёт, потихоньку размеренно долго пьет,

Я заворожен… с мыслью: "Вот дает!"

"Что случилось? Откуда такая сильная апатия?

Расскажи мне, что сводит с ума тебя?"

Она отмахивается головой и тычет пальцем в меня,

Потом дергает носиком вверх, типа: "Ты первый, ага!"

Я смущен… не думал, что так получится,

Но ломаться нет смысла, изливаю свою душу.

"Ты просто посмотри на меня, такое у… божество

Без слез не взглянешь на такое позорище…

Подвела судьба… на генетическом уровне, гадина.

По мне плачет пакет на лицо, не поможет пластика…

Из такого материала конфетку не слепить — никогда

Один док сказал: "Вот урод — фантастика!" — такие дела.

Скажу тебе как на духу, положа руку на сердце!

Я удивлен, что ты сидишь передо мной, красавица…

Что мы пьем вместе, пускай не чокаясь… неважно…

Скажи мне, отчего тебя крутит коловратом досады?"

Опять ловлю её взгляд — тяжелый, сумрачный.

Такое чувство, будто она пытается общаться… не устно.

Словно видит меня галлюцинацией… становится понятно,

Почему созерцаю столь удачное платье!

Ан нет… она вновь с места поднимается,

Смотрит на меня, мило улыбается,

Протягивает руки, кладет мне на щеки.

Это тепло я запомню по гроб мой, это точно…

Гладит пальцем по шершавой коже побитой,

Улыбается, молчит, жестом предлагает сесть, выпить.

После этого достает сумочку из-под стола,

А оттуда наушники, подключает, указывает на меня.

Беру, начинаю слушать… это невероятный блюз.

Черный как ночь, как нуар, как то, что я люблю!

Смотрю на нее, показываю палец большой.

Она улыбается горько, словно готова издать дикий вой!

Берет бутылку, приканчивает её из горла,

Жестами объясняет, дескать, ты слушаешь меня!

Это мой голос… не веришь?! Хорошо, докажу!

Берет сумку, прогоняет ведущего, подходит к микрофону.

Рука внутри хранилища мелких вещей.

Она тянет ноту, хрипит и скрипит; под светом лучей

Девушка плачет, но я слышу: тот голос — её…

Черный пистолет, выстрел… вот и всё.

Она оставила мне память — свой телефон,

А там песня, прекрасней нет среди миров…

И под своим сердцем трепетно, бережно храню,

Её последний блюз.