Мистер Хьюникатт

* * *

— И на этом все, — сказала миссис Роджерс. — О, за исключением мистера Хьюникатта! Он сейчас живет один, и редко выходит из своей комнаты, так что с ним не будет никаких проблем. Хотите познакомиться?

Я взглянул на Мелиссу. Было ясно, что она хочет этого не больше, чем я, но наша новая хозяйка, похоже, была намерена познакомить нас с каждым жителем пансионата, поэтому ради гармоничных отношений с новыми соседями мы оба кивнули, и миссис Роджерс чуть ли не вприпрыжку повела нас вниз по лестнице, мимо своих покоев и столовой, к закрытой двери в конце коридора первого этажа.

Она остановилась и еле слышно постучала.

— Мистер Хьюникатт?

Ответа не последовало.

— Ему трудно передвигаться, — пояснила хозяйка. — Мы просто войдем, чтобы поздороваться.

Достав ключ, миссис Роджерс отперла дверь и медленно открыла ее.

— Мистер Хьюникатт? Это Эстель. Я просто хотела познакомить вас с нашими новыми постояльцами.

Через ее плечо я увидел затемненную комнату, меньшую, чем та, которую мы снимали, из мебели в ней были только кровать, потертое кресло, карточный столик и устаревший телевизор на дешевой металлической подставке. Шторы на единственном окне были занавешены.

Я никого не видел в комнате, и, видимо, миссис Роджерс тоже сначала не видела. Потом она засмеялась.

— Ах, вот вы где, — сказала она.

И указал на маленькую фигурку из испорченных грецких орехов, лежащую на белой простыне не заправленной кровати.

На секунду я подумал, что это какая-то шутка. Затем, с хаотичным лязгом, фигура зашевелилась, сдвинулась, села. Она была высотой около двух футов и по форме напоминала человека (ребенка): масса гнилых грецких орехов, что-то смутно похожее на голову, тельце из скопления почерневших плодов, и все это крепилось на бугристом округлом теле. По бокам и снизу туловища торчали прямые линии связанных грецких орехов, почти напоминающие руки и ноги. Фигура казалась незаконченной — не было ни пальцев рук, ни ног, ни черт лица, ни каких-либо деталей, и я не мог понять, что удерживает грецкие орехи вместе.

— Это наши новые постояльцы, — сказала миссис Роджерс, улыбаясь. — Тодд и... Мелисса. Они живут наверху в старой комнате Герреросов.

Она наклонилась вперед.

— О, я вам говорила? Фредди получил работу в бухгалтерской фирме. Вы были правы, как всегда. Я не должна была так волноваться.

Маленькая фигурка слегка кивнула, раздался стук грецких орехов, напоминающий потрескивание.

— Хорошо. Мы вас не будем утомлять. Я просто хотела вас представить. Хотите, я закрою дверь?

Еще один кивок. Еще один стук.

— Хорошо. Если мы не увидим вас за ужином, я оставлю для вас немного курицы. Миссис Роджерс закрыла дверь, сияя. — И главное не скучайте!

Она начала возвращаться в свою комнату, но потом замерла и обернулась.

— Как я уже сказала, если у вас возникнут вопросы или проблемы, позвоните мне. Или просто спуститесь и постучите в мою дверь. Я почти всегда здесь.

— Обязательно, — сказала Мелисса растягивая руки в улыбке. — Спасибо.

— Ужин в шесть. Если вы планируете ужинать вне дома или купить какую-нибудь вредную еду, пожалуйста, постарайтесь сообщить мне об этом хотя бы за два часа, чтобы я могла спланировать все заранее.

— Обязательно, — пообещал я и тоже расплылся в улыбке.

— Ну вот, пожалуй, и все. Увидимся за ужином?!

— Мы будем, — сказала Мелисса, — Непременно.

Поблагодарив ее еще раз, мы отправились наверх. Мы не разговаривали до тех пор, пока не оказались в своей комнате за запертой дверью.

— O... Mой... Бог, — прошептала Мелисса. — Да они тут все с приветом!

Я потерял дар речи. Единственное что мне пришло в голову это просто кивнуть.

— Мистер Хьюникатт?! Какого черта это было? Она вела себя так, как будто это был реальный человек!

Я думал точно так же. А еще я размышлял о том, что мы срочно должны найти другое место для ночлега. Мы никак не могли оставаться в доме, где существует такая штука из орехов и воздуха.

— Как ты думаешь что это такое? — поинтересовался я. Мы по-прежнему говорили тихо, боясь, что нас подслушают.

Мелисса пожала плечами.

— Это чудовище.

Это было самое подходящее описание, и я мысленно представил себе, как он сидел, когда миссис Роджерс вошла в его комнату. Я был благодарен, что мы находились на другом этаже.

— Она разговаривала с ним, — не унималась Мелисса. — Ты же это тоже видел? И оно знало, что она говорит.

Я ничего не понимал. Пансионат показался нам ответом на наши молитвы, когда мы наткнулись на него в интернете. Мы пока не могли позволить себе снять квартиру — ни на мою зарплату, и пока Мелисса тоже не найдет работу, — мы не могли остановиться в гостинице надолго. Пансионат находился не только в хорошем районе, недалеко от моей новой работы, но и стоил недорого, а комната была меблирована.

Теперь это казалось странным местом из ужастиков в мягких обложках.

— Я не уверен, что нам стоило говорить ей, что мы останемся на ужин.

— Почему? Это входит в стоимость номера, — произнесла Мелисса. — Это сэкономит нам деньги. И другие постояльцы кажутся милыми.

— Ты шутишь? А если эта штука появится?

— Я не думаю, что это произойдет, но если это случится, то мы сможем увидеть, как он питается. Разве тебе не интересно? А как он будет сидеть за столом? Есть ли у хозяйки для него маленький стульчик?

— Господи о чем ты говоришь. Ладно, мы останемся на ночь и посмотрим, что получится, — сказал я ей. — Но если все окажется странным и более причудливым чем сейчас, мы быстро убегаем и не оборачиваемся.

— Хорошо. Посмотрим, как все пройдет, — согласилась Мелисса.

　* * *

Ужин действительно прошел неплохо. Миссис Роджерс оказалась на удивление хорошей кухаркой, а остальные постояльцы — Кэл Сипвелл, разведенный телемаркетолог, Билл и Нэнси Джеймс, пожилая пара, чей дом был конфискован, и Чун Ли, сторож в муниципальном колледже, — составили дружную компанию. Мистер Хьюникатт не появлялся, и когда Мелисса спросила, как часто он приходит на ужин, я увидел, что остальные обменялись взглядами.

— Иногда, — весело ответила миссис Роджерс и сменила тему.

Утром к завтраку пришли только Билл и Нэнси.

— Чун и Кэл начинают работать рано, — объяснил Билл. — Думаю, по дороге они перекусывают пончиками или чем-то еще. Так что обычно тут только мы.

Нэнси улыбнулась.

— Приятно иметь компанию.

Миссис Роджерс принесла апельсиновый сок, молоко и хлопья, но не стала есть вместе с нами. Однако после того, как мы закончили, она спросила меня и Мелиссу, можем ли мы пройти с ней на кухню на минутку. Любопытствуя, мы пошли за ней в другую комнату.

Она неловко улыбнулась.

— Извини, но я не хотела смущать вас перед Нэнси и Биллом.

Мелисса нахмурилась.

— Да, а что случилось?

— Ну... похоже, мистер Хьюникатт посчитал, что вы проявили неуважение, когда спросили, как часто он ужинает с нами.

Единственный способ, которым он мог об этом узнать, было то, что сама миссис Роджерс ему об этом сообщила. А возможно это умозаключение милой, но совсем чокнутой хозяйки. Возможно она заметила наши настороженные взгляды. Пока мы здесь, решил я, мы должны быть осторожны в своих высказываниях в ее присутствии.

— Он хочет, чтобы вы извинились, — сообщила она нам.

Не успел я ответить, как Мелисса твердо заявила:

— Этого не будет. — Я поймал упрямое выражение ее лица и полюбил ее за это. Она была решительна и храбра. — Мы мило беседовали за ужином, и я задала совершенно нормальный, разумный вопрос. Мне не за что извиняться.

— Боюсь, что мистер Хьюникатт...

— Мне нет дела до мистера Хьюникатта, — отрезала Мелисса. — А теперь извините меня, мне нужно собираться. Сегодня утром у меня собеседование.

— Отлично справились, — сказал я ей, когда мы поднялись на верхнюю ступеньку лестницы.

— Думаю, нам нужно срочно искать новое место жительства, — сказала она, когда мы вошли в нашу комнату. — Я не уверена, что смогу выдержать это безумие долго.

— Я понимаю. Если у меня сегодня будет возможность, я выйду в Интернет и посмотрю, что еще есть в наличии. Но поскольку ты будешь на улице, можешь пообещать мне что будешь осторожна.

— О, я буду. Обязательно буду.

Ни один из нас не смог найти альтернативы пансиону, и в середине дня я позвонил миссис Роджерс и сообщил ей, что сегодня мы не придем на ужин. Чтобы сохранить хорошие отношения, я сделал вид, что мистер Хьюникатт здесь ни при чем, и сказал, что нас позвал на ужин мой новый начальник, который пригласил нас вместе с другими сотрудниками на встречу.

На самом деле мы ели в Taco Bell, оставаясь за своим крошечным пластиковым столиком и доливая напитки до тех пор, пока не убедились, что ужин в пансионате окончен.

Хотя мы и не пытались не шуметь, но тихонько открыли входную дверь. Остальные пансионеры уже вернулись в свои комнаты, но миссис Роджерс, похоже, ждала нас. Она появилась в коридоре, как только я закрывал входную дверь.

— Понравился ужин? — спросила она.

Ее тон был почти обвинительным, и я натянул на лицо приятную улыбку.

— Да, спасибо. Я думаю, что эта работа уже моя.

— А я вот не думаю, что вы нравитесь мистеру Хьюникатту, — сказала она, окинув меня тяжелым взглядом. Прежде чем мы успели что-либо ответить, она удалилась на кухню.

Из-за двери в конце коридора послышались приглушенные деревянные щелчки, затем громкий треск, как будто в комнате упало и разбилось что-то тяжелое. Я ожидал, что миссис Роджерс выйдет посмотреть, что случилось, но она не вышла. Я, конечно, не собирался проверять что за грохот, и, взяв Мелиссу за руку, повел ее вверх по лестнице в нашу комнату.

— Нам нужно уходить отсюда! — сказала она после того, как дверь закрылась, — Меня пугает это дом и эта ростовая кукла!

— Не думаю что это кукла, — сообщил я.

— Да какая к черту разница, — сказала Мелисса, — Ты понял о чем я говорю.

— Да, понял, — согласился я. — Завтра же я займусь поиском нового жилья.

Я запер дверь, и тут же увидел саркастический взгляд супруги. Я обреченно закатил глаза и вдвоем мы передвинули диван, так чтобы он заблокировал дверь, на случай, если кто-то попытается открыть ее снаружи.

— А если среди ночи случится пожар и нам придется быстро выбираться? — спросил я. — Я выпил много колы и мне надо будет сходить в туалет.

Она посмотрела на меня ровным взглядом.

— Потерпишь.

Где-то после полуночи меня разбудила Мелисса. Она сидела рядом со мной и неистово трясла меня за плечо. Ее глаза были открыты так широко, что я мог видеть их в темноте.

— Что опять? — спросил я ворчливо, поднимаясь на ноги.

— Слушай!

Сначала я ничего не слышал, но потом я стал различать звуки. На фоне ночной тишины пансионата: легкий деревянный стук, более потрескивание.

Мелисса сжала мою руку, и мы молчали, пока грохот становился все громче, а то, что издавало шум, двигалось по коридору.

Ищет нас.

Мы сидели и смотрели друг на друга в темноте, почти не смея дышать. В конце концов, все стихло, и мы услышали слабые звуки клацанья, которые затем исчезли на лестнице. Я взглянул на будильник на комоде. Было 1:13.