Сплаттерпанки

- Ты кто? - спросила она хриплым шепотом.

- Меня зовут Майк Пресди. А как насчет тебя?

- Молли. Молли Харрис.

- Ну, Молли, я думаю, можно с уверенностью сказать: Добро пожаловать в ад.

Он прислонил голову к стене и закрыл глаза. У Молли не было ни капли его сдержанности. Так много вопросов вертелось на кончике ее пересохшего языка, что она не знала, с чего начать.

- Что происходит, Майк? Почему мы в кузове фургона? Куда мы идем? Почему мы здесь? Что, блядь, вообще происходит?

Он открыл глаза, когда она повысила голос.

- Я знаю примерно столько же, сколько и ты. Я шел домой после долгой смены в гараже, и меня похитили. Потом я проснулся здесь.

Похитили.

Как только было произнесено это слово, оно встряхнуло ее память.

Я шла на работу. Эта машина остановилась рядом со мной. Меня схватили... И это последнее, что я помню до того момента, пока не пришла в себя только что.

- У меня то же самое, - сказала она. - Но зачем?

Парень пожал плечами, насколько позволяли связанные за спиной руки.

- Не имею ни малейшего представления.

Она подвинулась к нему так, что сидела теперь к нему спиной. Одно плечо прижалось к холодному металлу стены, а кончики ее пальцев коснулись его.

- Давай развяжем друг друга. Давай, мы можем это сделать.

- Нет.

- Нет? Что значит "нет"?

- Фургон время от времени останавливается, и водитель проверяет нас. У него пистолет.

Его слова были равносильны ведру ледяной воды, вылитому ей на голову. И все же это имело смысл. Кто бы пошел на все эти хлопоты по такому сложному похищению только для того, чтобы позволить им сбежать?

Гул мотора стал более низким, и Молли накренилась вбок, когда двигатель забулькал и заглох.

- Вернись на место, - прошипел парень по имени Майк.

Он завалился набок, притворяясь бесчувственным, но было слишком поздно. Рифленая раздвижная дверь фургона со скрипом поднялась. К тому времени, как она достигла верха, мужчина уже закинул свою громоздкую фигуру в заднюю часть машины, заставив ее раскачиваться, подошвы его жестких ботинок с гулким эхом застучали по металлическому полу.

- Двое из них очнулись, - крикнул он тому, кто ехал с ним впереди.

- Тогда выруби их на хуй, - донесся до них мужской голос.

Молли посмотрела мимо мужчины в открытую дверь, но почти ничего не увидела - была ночь, и она не разглядела ничего, кроме грязной сельской местности.

Мужчина возвышался над ней, и ни она, ни Майк не могли даже притвориться спящими. Пистолет, свисающий в его руке, был слишком заметен, и ее желудок перевернулся.

- Нет, пожалуйста, - начала она, но слова были прерваны, когда он поставил свой большой черный ботинок ей на шею.

- Заткнись, сука, мне тут никакие сцены не нужны.

Держа ногу на ее шее, он наклонился, и она почувствовала острое жало иглы в предплечье, легко проникшее сквозь тонкий материал блузки.

"Этот ублюдок сделал мне укол", - была ее последняя связная мысль.

Во второй раз за эту ночь Молли потеряла сознание.

6.

Эстер никак не реагировала. Она сидела, откинувшись на спинку стула, но ее глаза были остекленевшими, а голова продолжала наклоняться вперед. Ричард подошел и хлестнул ее по лицу из стороны в сторону.

Она не отвечала.

- Ешь свой ужин, жирная сука, - предупредил он. - Вот, жри.

Он схватил вилку и сжал ее вялые пальцы вокруг ручки. Удерживая ее левую руку своей, второй рукой он обхватил ее за шею, затем воткнул зубцы вилки в какашку.

Бетан заткнула рот. Вонь дерьма была сильной, даже с другой стороны стола. Ричард зачерпнул щедрую порцию говна и поднес вилку ко рту жены.

Эстер обрела утраченные силы. Бетан с отвращением и болезненным восхищением наблюдала за тем, как дрожало ее предплечье, пытаясь удержать вонючее дерьмо подальше от лица. Для маленького толстяка Ричард был на удивление силен. Во всяком случае, сильнее, чем его жена. Когда она открыла рот, чтобы закричать, вилка с омерзительным угощением тут же была засунута внутрь.

Глаза Эстер выпучились, а лицо тревожно покраснело, увеличившись еще больше, как у рыбы фугу.

Заляпанная дерьмом вилка со звоном упала на пол, и Ричард зажал свободной рукой рот жены. Она издала леденящий кровь крик ему в ладонь, но он не унимался.

- Жри это, блядь, неблагодарная пизда!

У бедной женщины не было выбора. Бетан могла видеть момент, когда она сглотнула, по тому, как ее горло слегка выпятилось, а глаза закатились.

Приступ рвоты застал Бетан врасплох. Она повернулась на своем сиденье, и ее вырвало на полированные половицы.

- Боже мой, Бетан, это отвратительно.

Голос ее мужа едва пробивался сквозь звон в ушах, и она посмотрела на него затуманенными глазами. Он стоял у буфета, направив на нее дуло пистолета.

- Почему ты так поступаешь со мной? - причитала она, вытирая сопливый нос о голое предплечье.

- Потому что могу. Потому что ты мне надоела, дорогая жена.

- Тогда разведись со мной, черт возьми.

- И что в этом было бы забавного?

Она слышала стоны Эстер с другой стороны стола, но отказывалась смотреть, отказывалась даже думать о том, что вынуждена была есть эта несчастная женщина.

У нее снова свело живот.

Нет. Ты не должна думать об этом.

- Ублюдок.

Оскорбление прозвучало жалко, но это было все, что она могла сказать. Муж счастливо рассмеялся, как будто она сделала ему комплимент.

- О, перестань, Бетан. Тебе же нравится грубость. Вот почему я женился на тебе.

Она даже не могла сформулировать внятный ответ на это, все казалось таким глупым. Существовала огромная разница между грубым сексом и безумной жестокостью. Кроме того, из-за спазмов в животе ей было трудно говорить, не смеясь над своими словами. Когда протестующие стоны Эстер усилились, она зажала уши руками и крепко зажмурилась.

Этого не может быть, этого не может быть...

Бетан ахнула, когда сильные руки оторвали ее ладони от ушей, и она открыла глаза, увидев своего мужа, стоящего над ней. Пистолет был прижат к ее виску. К тошноте добавилось непреодолимое желание обосраться и обоссаться.

Вот здорово.

- Ты никогда не должна игнорировать меня, Бетан, я твой муж, ты понимаешь?

Когда она не ответила, он ударил ее по голове рукояткой пистолета достаточно сильно, чтобы у нее посыпались искры из глаз. - Я спросил, поняла ли ты меня?

- Да, - взвизгнула она.

- Хорошо. Я знаю, тебе это нравится. Знаю, ты хочешь, чтобы тебе причинили боль. Сделали по-настоящему больно. Я садист, а ты мазохистка. Ты все еще любишь меня, а я хочу уничтожить тебя. Это идеальное совпадение. Так почему бы нам не довести эти отношения до их естественного завершения? Поверь мне, тебе это понравится.

Себастьян схватил ее за волосы и поднял на ноги. Бетан едва могла стоять, так сильно ее трясло. Каждый дюйм ее обнаженной плоти покрылся гусиной кожей, а соски стали упругими и чувствительными. Он отпустил ее волосы и обхватил ладонями ее лицо, пристально глядя ей в глаза. На секунду ей показалось, что она увидела мужчину, в которого влюбилась.

Затем он нанес ей хлесткую пощечину.

- И никогда не дерзи мне.

Себастьян грубо развернул ее и нагнул над столом, удерживая за шею. Он снова схватил большие пригоршни ее недавно обесцвеченных волос и поднял ее голову так агрессивно, что она подумала, будто ее шея сейчас сломается. Бетан услышала, как спустилась ширинка его костюмных брюк, и почувствовала, как головка его члена тычется в щелку на ее заднице.

- Смотри на них, - прошипел он, ни на секунду не отпуская ее волосы.

Бетан не знала, почему держала глаза открытыми. Не похоже было, что он мог видеть ее лицо. Но она смотрела, потому что муж приказал ей. Она наблюдала, как Ричард насильно кормил свою жену собственными экскрементами, пока Себастьян пристраивался к ней сзади.

Он легко проскользнул внутрь, потому что она была мокрой. Несмотря на ее ужас и отвращение, а также тот факт, что Эстер выглядела близкой к обмороку в состоянии шока от навалившегося на нее неимоверного ужаса, Бетан продолжала наблюдать за ними.

- И что, черт возьми, ты собиралась с этим делать? - прорычал Себастьян, производя в нее немилосердные толчки.

На секунду она не поняла, о чем он говорит. А когда почувствовала острую боль в лопатке, сразу догадалась.

"Он нашел нож, на котором я сидела! - Что-то горячее и мокрое побежало по ее боку. - Моя кровь. Он режет меня, о Боже, он режет меня..."

Оргазм накрыл ее после нескольких толчков, и вместе с ним в ее голове произошел своего рода взрыв. Когда руки Себастьяна обхватили и сжали ее шею, все, о чем могла думать Бетан, это то, как сильно она его любила.

И тогда она поняла, что обречена.

7.

Низкий гул и вибрация двигателя привели Молли в сознание, и какое-то мгновение девушка не решалась открыть глаза. Она была неуклюже прислонена к стене, и постепенно детали ужасной действительности возвращались ей в память. Тупое, ноющее онемение в ее руках и запястьях превратилось в боль, и она больше не чувствовала своих рук.

Ее глаза резко открылись. По-прежнему было очень темно. Все выглядело так, как и раньше. Тот же фургон, те же попутчики. Инстинктивно она огляделась в поисках Майка. В темноте было трудно разглядеть, но она подумала, что неловко распластавшееся у противоположной от нее стены тело могло бы принадлежать ему. Их разделили, вероятно, это была преднамеренная уловка, чтобы еще больше дезориентировать и помешать им разговаривать, если они очухаются.

Нас везут куда-то, как скот. Но куда? И зачем?

Куда бы ни вела их судьба, она была чертовски уверена, что ничего хорошего их не ждет.

- Кто-нибудь очнулся? - хрипло позвала она, ее слабый голос почти утонул в реве двигателя.

Никто не ответил, и она подумала, что, либо все без сознания, либо никто ее не услышал. Или, возможно, они были слишком напуганы, чтобы говорить.

- Да, - откликнулся женский голос как раз в тот момент, когда Молли уже не ждала ответа. – Ты кто?

Голос подала девушка, лежащая на боку рядом с ней. Она выглядела молодо, ей наверно не было даже восемнадцати, хотя из-за темноты трудно было сказать наверняка. Девушка лежала в неудобной позе со связанными за спиной руками, как и все остальные.

- Меня зовут Молли. Как твое имя?

- Эванджелина. Где мы? Куда мы идем? Почему это происходит со мной?

Голос девушки звучал так жалко, что сердце Молли потянулось к ней. Та была так молода. Если бы только она могла дать бедной девушке ответ.

- Я не знаю. Как тебя похитили, Эванджелина? Ты знаешь, почему кто-нибудь хотел бы сделать это с тобой?

Молли знала, что хватается за соломинку, но, если бы эта девушка знала, кого она так разозлила, что оказалась здесь, тогда, возможно, это дало бы ей самой ключ к пониманию причины ее теперешнего положения. Сейчас ее единственной силой могло быть только знание.