Мама. Версия 1.0

Он быстро написал очередной отчет: «Изображение как будто зависло на десятой минуте. Я не сразу понял, что это не баг, что она просто держит паузу, когда ей что-то не нравится. Чувак, ну это крутяк!»

Пора спать.

Несмотря на идеальную температуру и влажность, он долго не мог уснуть и, выждав полчаса, Марта подъехала к кровати.

Поморгала синим неоном и вкрадчиво начала: «Расслабь пальцы ног. Колени. Бедра. Руки. Голова становится тяжелой…» Он послушно следовал указаниям и вскоре заснул.

Желтое осеннее солнце раскидало ржавые пятна по листве деревьев. Тонкие березы сбегали к реке, у берега возвышался огромный утес с изъеденными дождями склонами. Из черной расселины выбивалась прозрачная струя воды и разбивалась о чашу, выдолбленную из белого камня. Крошечные капли висели в воздухе, искрясь на солнце.

Он подошел к воде, встал на колени, опустил руку в прозрачную воду и сразу отдернул — такой ледяной она была.

— Сынок, — позвал его тихий голос.

Он обернулся.

Она стояла, прислонившись высокому стволу в цветастом платке поверх медных волос. Поблекшие в последние дни болезни глаза снова светились молодой зеленью, смотрели ласково.

— Не лети завтра. Не надо.

— Почему?

— Рано тебе к нам. Останься дома, прошу тебя. — она развернулась и пошла прочь, трогая рукой черно-белые стволы.

Обернулась, сложила руки рупором и прокричала: «Сына назови в честь отца. Слыши-и — ишь?»

Вечером он, вжавшись в спинку кресла, смотрел как в дальнем углу комнаты в хлещущих струях дождя садится самолет, как тянется из фюзеляжа черный шлейф. Не в силах встать, он таращился на истерично рыдающих людей, отмахивавшихся от подсовывавших микрофоны журналистов, слушал взволнованный голос диктора, рассказывавший о внезапной страшной грозе.

Наконец поднялся, позвал:

— Марта! Марта, черт!

— Не надо ругаться, я на сверхзвуковые скорости не настроена. Но всего за пол-биткоина ты можешь апгрейдить меня и…

— Два билета в кино. — сказал он.

Провел рукой по подбородку, прошел в ванную, намылил помазок и, водя бритвой в крепкой пене, крикнул:

— И цветы для Даши!

— Секундочку. Проверяю ее профиль в «Одноклассниках». Семьдесят процентов — ромашки, двадцать пять — сирень, пять процентов еще восемнадцать видов растений. Какие заказать?

— Ммм. Давай розы.

— Готово. Что-нибудь еще?

Он подумал.

— Поезжай-ка в кладовку и при Даше не высовывайся.

Посмотрел в зеркало. Глаза серые, отцовские, широкий нос и толстые губы — твои.

Спасибо, мама.

До вечера.