Фея из Преисподней

Темная фигура тут же выскочила в окно, но за ней незамедлительно последовал Харон, свист которого говорил о том, что он также призвал себе и Агриппину. Подсолнух и Лайм вцепились в корни, помогая мне выбраться и встать на трясущиеся ноги, а испуганно галдящие у дверей слуги додумались принести воды и зажечь повсюду сферы. Меня тотчас же осмотрели, но, не найдя ни единой царапины, нисколько не успокоились: ещё бы, меня вновь пытались убить.

Данный факт не терзал меня всё то время, что стража обыскивала замок, и даже, когда Азазель пытался с помощью магии установить личность нападавшего, я спокойно сидела в углу, взирая на своё до ужаса бледное лицо. Как сказал позднее ифрит, это был шок, и по его прошествии мной завладел если не страх, то какое-то безумное отчаяние, не давшее более заснуть ни на минуту. Никто прежде не намеревался лишить меня жизни, никогда не сталкивалась я со столь очевидной опасностью, и теперь, осознав, наконец, своё шаткое положение, я впервые пожалела о том, что переродилась. Как можно жить счастливо, как можно преодолевать все тяготы на уверенных ногах, если позади тебя блистает чей-то нож? А люди? Мои поданные? Будут ли они чувствовать себя в безопасности, зная, что их Правителя желают убрать с лица земли?

Азазель напоил меня каким-то отваром, и вскоре я опять заснула, а днем меня разбудила Эльфия, принесшая поесть. Она рассказала мне о том, что Харон и Агриппина пытаются выследить наемника, а Лайм вместе с Подсолнухом отправился в столицу, чтобы раскошелиться на найм мага-барьерника. Деликатно уточнив у меня планы относительно запланированного прежде посещения родового поместья, она оказалась очень огорченной, узнав, что решения я не изменила. Но я лишь скромно надеялась на то, что смена обстановки пойдет на пользу…