Улица Яффо

* * *

Неожиданно в моей жизни появился тот самый мужчина. Но отец был против него. Хотя сам нас и познакомил. Случайно. Финики для нашей выпечки мы всегда покупали в Иорданской долине, у Абу Сами, старого знакомого моего отца. Он был торговцем фруктами в Рамле. Его семья тоже была изгнана в 1948 году и оказалась в Иерихоне. В лагере беженцев, расположенном рядом с городом, он обустроил небольшой продуктовый магазин. Сами, его сын, был добродушным великаном. При первой встрече он мог напугать, но потом становилось ясно, что он милый и застенчивый. Когда я увидела его впервые, он снял с крыши автобуса тяжелый мешок с мукой и закинул за спину так, словно мешок был набит перьями. В магазине он аккуратно поставил мешок на пол. Его спокойные глаза улыбнулись мне, однако руку он не протянул, из вежливости. Он понравился мне с первого взгляда. У него были большие ступни, он немного косолапил, а руки как лапы медведя. Когда он шел, его тело раскачивалось из стороны в сторону. Говорил он мало. Зато прекрасно готовил, даже выпечку, мог починить розетку, умел изображать голоса животных и ловить пауков. Он обладал суховатым чувством юмора и шутил, даже когда ему было грустно, просто чтобы рассмешить окружающих. Вообще-то он хотел стать электриком, но не получил образования, а потому работал на своего отца. Возможно, именно это нас и связывало. Мы оба жили в состоянии ожидания. Он был самым преданным человеком из всех, кого я знаю.

– Если я выйду за кого-нибудь замуж, то это будет Сами, – сказала я отцу.

– У него доброе сердце. Но он феллах. Ты – Бишара!

– Мама тоже была из феллахов, и ты женился на ней!

– Это другое дело, она была женщиной!

Я не осмелилась напомнить ему, что с нами стало. Но подозревала, что истинная причина его неприятия Сами в том, что мне придется уехать в семью мужа в Иерихон, как того требует традиция, и тогда папа останется один в Вифлееме. И Джибриль тоже уедет, как только сможет.

Поэтому я обсудила с Сами тайный план: я откажусь от традиционного подарка для новобрачной от его семьи – золотых украшений. А на сэкономленные деньги мы снимем квартиру в Вифлееме. Сами найдем здесь работу, а когда мой папа выйдет на пенсию, мы вдвоем будем управлять кондитерской. В отличие от меня, у Сами было четверо братьев и сестер, которые будут помогать его отцу в Иерихоне. Отец Сами поначалу воспротивился, но Сами убедил его. На Пасху 1967 года Абу Сами приехал в гости со своими сыновьями и официально попросил у отца моей руки. Папа колебался. Я подслушивала у двери и чуть не умерла от волнения. Затем Сами опустился перед ним на колени. Наконец папа сказал то, чего все ждали:

– Да будет их союз благословен!

Я открыла дверь еще до того, как меня позвали, и внесла кофе для всех.