Чекист

* * *

Сельский сход, вопреки ожиданиям старшего уполномоченного, проходил не совсем гладко. Получившие новые сапоги и отрезы ситца для жён чоновцы стояли в оцеплении с винтовками, но, тем не менее, деревенские жители выказывали неудовольствие. Первая часть, резолюция насчёт избы-читальни, прошла без проблем, а вот на второй, об изъятии реакционных пережитков, дело застопорилось. Уполномоченный имел неосторожность обмолвиться, что к таковым прежде всего относятся иконы, как распространители бацилл мракобесия, и сельчане, недовольно зашумели. Особенно усердствовала одна женщина, с виду похожая на актрису Марию Шукшину.

Вначале полковник, чувствуя за собой мощь передовой науки и психологическую поддержку цепи вооружённых чоновцев, спокойно и даже с некоторым юмором отвечал на её аргументы. Потом он начал нервничать. Наконец, её заявление, что насильственное изъятие икон нарушает закон об отделении церкви от государства, окончательно вывело его из себя.

- Ерунду говорите, товарищ!- рявкнул бывший российский полковник.- Изъятие икон не нарушает никаких законов. Изымая иконы, мы только заботимся о том, чтобы несознательные личности не заражали мракобесием окружающих.

- Но ведь люди иконы из дома не выносят, как они могут ими кого-то заразить? - не унималась женщина.

Полковник ощутил сильное желание пнуть её сапогом в живот, но счёл за лучшее сдержаться. Деревня - это не обезличенный город, где встречные друг друга не знают; здесь многие связаны родственными отношениями, и женщина, которую ты ударишь сапогом в живот, вполне может оказаться матерью кого-то из тех, кто тебя охраняет, притом с оружием в руках. Тут и на подарки от власти могут наплевать. С сожалением подумав о ещё бытующих среди граждан предрассудках, мешающих воспитанию восторженного образа мыслей и неукоснительной преданности начальству, полковник отвернулся от возмутительницы спокойствия и приказал чоновцам:

- Всё, закончили трёп. Оцепляйте деревню и собирайте предметы мракобесия по спискам.

Вспомнив наказ Исай Борисовича Фельдцермана, он добавил, обращаясь к комиссару Шнуру:

- И требуйте подписку о добровольном согласии на изъятие. А у тех, кто откажется её дать, забирайте корову и лошадь.