Спасти род Романовых: Первокурсник 2

* * *

Сказать, что комната была шикарной, значит не сказать ничего. Да, здесь прибавилось тусклости и строгости в интерьере, если сравнивать с моей предыдущей берлогой, но это было шикарно. Честное слово.

Какой-то готический стиль картин, причудливая резьба на спинке огромной, чуть ли не трёхпольной кровати, ковер с высоким серым ворсом на всю комнату, и два, изящных шкафа из дерева, покрытого черной краской и блестящим лаком.

Сероватые шторины тоже выглядели изящно, имея обрамления на кисточках в золотом отливе. У меня, наконец, появился камин, полноценный стол и три стула.

В общей сложности, моя комната увеличилась вдвое, если не считать, что со мной теперь живет немецкий клоп.

-— Красиво, -— протянул я, оглядываясь по сторонам, -— Интересно, сколько такой интерьер разрабатывали?

-— Нисколько, -— ласковый голос за моей спиной тонко напомнил мне, что я не один здесь живу, -— Это полная копия комнаты принцессы на моей родине.

Я обернулся, чуть опустил голову вниз, и посмотрел на Вильгельмину, которая по росту — дышала мне в грудь.

-— Здесь и ванная есть. Только она скрыта за вон той, большой картиной, -— она указала на действительно большую картину с изображением какого-то замка.

«Странно… Могу поклясться, что ее там не было. Я не мог не заметить…»

Повинуясь внутреннему интересу, я подошел к картине, придирчиво поскреб краску внимательно осмотрел со всех сторон, но так и не понял, как отрыть проход за ней.

Даже, зажег маленький огонек на своем пальце, дабы проверить, есть ли вентиляция. И да, она была. Собственно, она не врала.

Она коснулась моего плеча, и я чуть-чуть подзавис. Ее касание, оно было…. Было таким теплым, странным. Не знаю, в чем дело, может быть, потому что она маг огня, как и я, может дело в другом, но мою душу покинули все переживание, появилось ощущения, что я на месте, что вокруг все хорошо, что меня ждут, рядом близкие и у меня все получится.

Но когда ее рука соскользнула с плеча, эффект пропал.

«Любопытно…»

Я обернулся и посмотрел на нее, широко раскрыв глаза. Она улыбнулась, видимо, понимая, что я почувствовал, и сказала:

-— Отойди, пожалуйста, я покажу, как открывать.

Молча, без доли сомнений я просто отошел, ошарашенно смотря на нее.

«Что это было? Что же в этой маленькой, черноволосой девчонке такого?»

Она коснулась указательным пальцем двери замка, нарисованного на картине, и та, бесшумно втянулась, преломляя пространство.

-— Это пелена? — спросил я.

-— Что такое пелена? — она искренне удивилась.

-— Тьфу ты… Забываюсь. Извини, -— виновато улыбнулся, поправляя волосы на макушке, -— Это врата?

Вильгельмина искренне засмеялась, также, озаряя теплом комнату и мою душу.

«Вот, за что ее полюбил кукловод…»

-— Это не врата, это преломление, обычная дверь, и все, ничего больше! — она подошла ко мне вплотную и посмотрела прямо в глаза.

«Да что же это такое?»

Меня распирало от чувства, что я тону в ее взгляде, хотя раньше, я бы ноги об нее вытер и не постеснялся бы.

Ванная комната действительно была за этой «магической» дверью, и ни в какое иное помещение, город, страну я не попал. Из маленького затемненного окна в ванной просматривалась опушка леса нашего острова.

Но ванна-то какая была.

Расписная, на четырех ножках со львиными головами, несколько краников, назначение которых я не понимал, ну, и, она была чертовски огромной. Тут можно было бы вчетвером купаться, если было бы желание.

«Надо бы ее сегодня испробовать», -— подумал я сам про себя и невольно улыбнулся.

Зеркало тоже было большим, но без излишеств. Решив про себя. Что через такое будет еще удобнее перемещаться, чтобы не вываливаться в других местах не в самой лучшей позе, я мысленно поблагодарил президента за такой люксовый номер.

-— Ты так искренне радуешься частички роскоши в твоем месте обитания, -— мелодичный голос за спиной, прервал мой осмотр, -— Ты жил в бедной семье?

Меня немного ошарашил подобный вопрос, но все же, я сказал честно. Ну, как честно, не рассказал про то, что я из далекого времени.

-— Я ничего не помню о своей семье. Ощущение, что шестнадцать лет моей жизни выдернули из памяти, оставив за ней только брешь, -— я сел на ванну, смотря на «невесту», которая стояла в «дверном» проеме.

Ее одежда и лицо причудливо переливалось в месте, где она переходила пространство, хоть и оставалось половиной тела в спальне.

-— Все, что я помню о них, так это только об отце. Воин. Геройски погиб. Лаврентий Лаврентьевич вынес меня на руках. Все. Потом опять провалы в памяти.

-— А потом ты оказался здесь, -— задумчиво произнесла она, -— Каково это — не помнить ничего о близких?

-— Привык. — я пожал плечами, -— Со временем, абстрагируешься к обстановке, людям, образу жизни и привыкаешь. Забываешь, и не пытаешься вспомнить кто ты такой на самом деле.

-— А ты помнишь, кто ты такой? — в ее глазах проснулась искорка интереса.

-— Возможно, но это не точно.

-— Жаль. — она поджала губы, кивнула и зашла обратно в спальню, громко сказав, -— Я переодеваюсь. Не подглядывай, пожалуйста.

-— Больно надо, -— буркнул я, вставая к раковине.

Моя жизнь меняется и не всегда в худшую сторону.