Камни тоже плавают

* * *

Переулок

Пришел в себя с ощущением как после дикой попойки. Голова неподъемная, свинцом налитая. Мысли тяжело-тяжело переваливаются. Медленно. И краями цепляются.

Веки слиплись и не хотят открываться. Думаю, сколько времени прошло, меня уже выковыряли, и я в больнице или еще битый мусор тушкой подпираю? Если на куче, то и кровью истечь можно. Хотя тушка вроде ровно лежит. Но на пузе. И ногу только слегка дергает. Но холодно, как в талый сугроб или холодильник засунули.

Короче непонятно… может морг?

Продрало так, что шустро руками глазенки разлепил. И снова выпал в осадок…

Подворотня. Темная. Точнее полусумрак. Хотя небо вроде и светлое. Вдалеке фонарь болтается. Потухший. Дома древние, разваливающиеся. С лепниной и деревянными рамами. Стекла маленькие и грязные. Где еще остались. Сливы из мятой-перемятой, будто жеваной, жести. Ржавой до дыр. Сосульки метровые по карнизам. Гирляндами. Сто лет такое не видел.

Грязный снег вокруг. И я в нем. Ногами в намёт у стены. Сверху изморозью присыпан. Хрустящей. Но ни души. И в окнах света нет. Вообще.

В полуметре над мною из стены выступает кусок стеклопакета с логотипом «…атом». Прямо из рассыпающихся кирпичей. А под ним аккуратно прислоненный к стене омоновский берц с торчащей белой как будто обглоданной костью…

Алес. Приплыли.

Мысли метнулись и потерялись. Какой снег? Сентябрь на дворе. Прохладно, конечно, но до снега еще с месяц! Не мог же на куче столько проваляться. Точно не мог. Дуба б дал.

А здание где? Какие подворотни в Кустанае? Он вообще наполовину из частного сектора. А реактор? Там же «дура» под полтыщи тон только легированной стали, АБКшка, периметр, канал, охрана, наконец…

Люди, ау, люди! Вы что меня бросили?..

Из прострации вывел холод. Начало потряхивать. С темнотой в глазах и стал переводить себя в вертикальное состояние. Переводить. Громко сказано. Сначала на четвереньки, пару раз ткнувшись мордой лица в талый снег. Потом — на карачках до стенки. А уж по стенке и «вверх». Минут за пять.

Стою. Качаюсь. На двух ногах. Как на двух? И сел попой в снег. Все усилия насмарку.

Ногу облапал. Моя вроде. Чешется и зудит — да. А дырки нет. Намотанная майка поверх штанов есть, кровь есть, дырка в штанине есть, а раны нет!

Так не бывает! Бабочка на арматуре привиделась что ли? А кровь тогда чья?..

Короче, опять холод от рефлексии вылечил. Зубами стучать начал — сразу одумался. Доостудился. Не доостужаться бы только до полного окоченения.

С такими бредовыми мыслями и потащился по стеночкам к фонарю…

Всегда знал, что физическая работа прочищает мозги. Пока семенил ножками, мысли чуть упорядочил.

Вспомнил про телефон и связь. Обозвал себя болваном. Звонить нужно было еще из корпуса, сразу после взрыва. Глядишь, уже б дома был, а не подворотни изучал. Дернулся, охлопал себя. В карманах пусто. Не поленился, развернулся. Доковылял до кучи снега и минут пять грёб там. Замерз, но нашел свой айфон. Точнее дочкин. Стекло разбито, шайтан-машинка на потуги никак не реагирует. Печально. Не перенесла тонкая китайская душа, суровых казахстанских реалий… Накрылась видимо. Со злости хотел запустить в стену, но передумал. И махать больно, и за симкой потом ковылять опять. Засунул в карман.

Снова потопал к фонарю. Поумнел чуть. По дороге провел поспешную инвентаризацию. Часы швейцарские электронные «Tissot». Состояние как у айфона. Дохлые. Тоже мне хваленая марка. Или импульс у реактора словил и электроника кирдыкнулась? Или на холоде батареи сдохли?..

На пальце обручальное кольцо и на шее цепочка. Золотые. Вот и всё состояние. Ни бумажника, ни документов, ни мелочи какой-никакой завалящейся.

Дотопав до фонаря, сообразил, что и очки на носу пропали. Сначала расстроился. Без очков очкарикам туго. Не зря очкарик очкарику друг, товарищ и запасные очки. Но дошло, что вижу и неплохо вижу. Однако, видимо, лимит впечатлений на сегодня выбрал, поэтому не удивился. Принял как факт.

Попытался кричать и долбиться в двери — тишина. Как будто все вымерли… Может правда вымерли?

Потоптался у фонаря. В голове пусто. Мыслей куча, но все матерные. И ни одной по делу. Что дальше делать ну не знаю.