Моров. Том 1-2

Как ни крути, а Солнцевы с Моровыми все же далеко не дружественные семьи. И за один сеанс лечения этого не исправишь.

Алла Венедиктовна задумалась на несколько секунд. В это время ее сын выстрелил в последний раз и по полигону, на котором молодые люди развлекались стрельбой, прозвучал довольный голос:

— Вот так работают настоящие профессионалы!

— Хорошо, Иван Владимирович, я сообщу, когда мы будем готовы, — приняв решение, произнесла женщина.

— Договорились. Тогда я, пожалуй, пойду. Не хотелось бы пропустить официальное открытие приема. Мне уже даже несколько танцев предложили, — с улыбкой сообщил я.

Фамилия сыграла некую роль. В гостях у Завьяловой имелось немало матерей с дочками, которым пришла пора составить партию. И когда со мной знакомились в оранжерее, мне предлагали танец с претенденткой.

Я, конечно, мог отказаться, изображая нелюдимого сыча, но у меня вторая молодость, партнерши по танцам выглядели неплохо, почему бы и не провести немного времени в их компании? Тем более что мне нужно самому выстраивать собственные связи.

Матримониальные планы мамочек, разумеется, меня не удивляют, но и отвергать их дочерей я не видел смысла. Этот прием станет отправной точкой моего пребывания в обществе московского дворянства. Так к чему на ровном месте плодить недоброжелателей — их потом очень хлопотно хоронить.

Так что, вернувшись в оранжерею, я тут же направился к девушке, которая должна была стать первой в моем списке танцев на сегодня.

Евгения Андреевна как раз начала речь о том, как она счастлива приветствовать столько прекрасных гостей в своем доме. Я прошелся взглядом по фигуре хозяйки приема. Завьялова была чертовски хороша, умела себя правильно подать, вызывая естественный интерес у мужчин и добиваясь поддержки и понимания у женщин. И мне даже было немного жаль, что ее супруг пропадает по поручениям Министерства иностранных дел. Хотя, разумеется, я допускал, что у Евгении Андреевны имеется друг сердца, который скрашивает ей вечера.

Но относились к ней здесь действительно хорошо, это чувствовалось. И мне, как человеку, который никогда не обладал подобной харизмой, это импонировало. Мой метод все же опирался на силу и давление. Я мог заставить людей действовать так, как мне требовалось, но это было бы принуждение.

А вот за такими умелыми профессионалами своего дела, как Евгения Андреевна, толпа пойдет совершенно добровольно. И, разумеется, эффективность этой толпы будет выше, чем если бы я этих людей принуждал.

— Позвольте представиться, госпожа, — произнес я, отвешивая традиционный поклон первой своей патрнерше на этом приеме. — Моров Иван Владимирович.

Девушка в сиреневом чуть свободном платье мило улыбнулась, демонстрируя ямочки на щеках, и, чуть покраснев, ответила:

— Рада с вами познакомиться, Иван Владимирович, — она протянула мне руку для поцелуя, что я и сделал, изображая прикосновение губами. — Меня зовут Екатерина Борисовна Старовойтова.

— Не соблаговолите ли подарить мне танец, Екатерина Борисовна?

— С превеликим удовольствием.

Да, Старовойтова уступала хозяйке приема, но для того, чтобы приглашать Завьялову, я пока что еще не дорос. Вот позднее, когда мы получше узнаем друг друга, уже можно будет об этом говорить.

А пока, ведя свою партнершу в центр оранжереи, где было отведено место под танцы, я вдыхал аромат свежей зелени и цветов. А заодно просто получал удовольствие от светского мероприятия.

Что ни говори, а моя вторая жизнь мне определенно нравится!

* * *

Кремль, кабинет государя.

Входя сюда, майор полиции юго-западного округа столицы чувствовал себя одновременно и напуганным, и в то же время преисполненным восхищения. Не каждый в его чине мог похвастать личной аудиенцией у императора.

И хотя за Сергеем Дмитриевичем имелись всякие грешки, он и думать о них не думал в данную минуту.

Император сидел в своем рабочем кресле, перелистывая какие-то документы. За его спиной застыла пара дежурных гвардейцев. Лица охранников главы государства были закрыты шлемами, напоминающими мотоциклетные, а руки держались не по швам, как было бы привычнее всем вокруг, а на оружии.

И они явно были готовы его применять.

— Сергей Дмитриевич, — медленно протянул государь, прекращая перелистывать документы, разложенные на столешнице. — Комендант Азовской крепости.

— Простите, ваше императорское величество, но я, вероятно, не тот, кто вам нужен. Я ведь в полиции всю карьеру построил.

Император поднял на мужчину взгляд и хмыкнул.

— А вот и нет, Сергей Дмитриевич, вы направляетесь в крепость Азов. К концу года я жду от вас обученный новый полк из тех краев, — объявил свою волю монарх. — Мне кажется, человеку с вашими талантами это не составит труда. Ведь так, Сергей Дмитриевич?

Это была ссылка. И майор, и государь, и даже стоящие за троном гвардейцы это прекрасно понимали. А с другой стороны, никто не наложил руку на накопления, которые собирал майор, стараясь хотя бы минимально ориентироваться на действия опытных людей на фондовом рынке. Так что можно считать это событие скорее лебединой песней перед отставкой.

Но если государь дает шанс оправдать доверие, этим шансом нужно пользоваться. Никто не знает, попадешь ли ты вообще в подобное место когда-нибудь еще. А потому почетная ссылка была принята со всем положенным смирением.

В конце концов, и в Азове люди живут. А люди везде одинаковы.